|
Наконец, я смогла снять куртку, прокушенную челюстями псины, обнажив то, что заставило ранее зайтись неудержимым хохотом. Вот кто, кто мог подумать, что я это предусмотрела? Ведь была же непогрешимая уверенность в том, что все, конец, руку считай только в больнице соберут, ан нет... это шок, точно, шок был, более ничего... правда он прошел, и рука начала болеть...
- Слушай, Алекс, ты мне объясни, зачем тебе такие перчатки? Это же жесть, - Джеки тогда был в растерянности, когда узрел мою "находку"...
- Смотри, я же пользуюсь леской, - я привычным жестом вытянула ее из браслета, - А кевлар - все же хороший материал для того, чтобы случайно не оттяпать себе пальцы...
Хороший материал... хороший! Для того чтобы тебе не перекусили руку... Правда, вот незадача…
Браслет, тугим кольцом обвивший руку, в котором был моток стальной лески, сейчас просто сдавил руку, угрожая сломать кость... но она была цела, вот только, теперь снять эту… пародию на наручники? Перепилить? это маразм… рука немеет, конец… блин, руке, точно, если не стяну эту дрянь… раньше браслет легко скользил по руке до запястья, позволяя вытянуть проволоку, а сейчас… я подергала его – нда, бесполезно… надо найти инструменты. Пилу, например… пилу, хн…
Я ухмыльнулась, вскочила на ноги, подхватив куртку, и поспешила к лестнице, спустилась ниже на первый этаж. Скотобойня, там, среди туш, должны оставаться инструменты… сжимая берету, не забывая об осторожности, но все равно как можно скорее ворвалась в цех, нечто похожее на цех… затем в маленькую комнату при цехе, переоборудованную под пыточную. Я, конечно, не очень ориентировалась в ЭТОМ здании, однако хорошо помнила, что здешние «мясники» очень неаккуратны и часто оставляют инструменты без дела и без присмотра. Оставалось надеяться, на их нерасторопность и забывчивость и на то, что никто не добрался до инструментов прежде меня…
- Гитара,
Я во сне твои слезы слышу,
рыдание души усталой,
Души погибшей
из круглого рта твоего вылетает,
Гитара…
Переложив тексты Лорки на музыку, Хосе то мягко касался струн своей гитары, то яростным вихрем проносился по струнам, словно лаская любовницу. Его голос, чуть с хрипотцой от сигар, которые он курил, кажется, с рождения, перекрывал треск поленьев в костре…
- Зря, ой зря ты связалась с синдикатом… - хмыкнул Джеки, - я бы тебе не советовал вообще лезть в эти дела… уйди на дно, прошу, Алекс…
Я расхохоталась, я вообще тогда много смеялась, наверное, дурь была хорошая, да и расслабиться после очередного задания можно было неплохо.
- Джеки, не тебе меня учить на кого и зачем работать…
- Ты совершила ошибку… - он что-то хотел сказать, но потом перевел все в шутку…
- Когда умру,
схороните меня с гитарой
в речном песке…
Когда умру…
В апельсиновой роще старой в любом цветке.
Когда умру,
Буду флюгером я на крыше,
На ветру.
- Тише…
когда умру! – допела я вслух за Хосе из воспоминаний, осторожно распиливая браслет пилой, которой когда-то расчленяли тела, да и для пыток эту малышку тоже часто пользовали… каждый раз, когда я давила на браслет, рука отзывалась болью, из-за которой подрагивала жилка у меня на виске… но позволить себе даже застонать я не могла.
Наконец, распилив насколько возможно, начала отгибать браслет, как скобу и содрала его с руки… Черт… гаротта теперь – в кусочки… как и браслет… зато.
Я стянула перчатку, обнажив гематому сине-бурого цвета на руке с кровоподтеками и царапинами в тех местах, где зубы пса все же пробили перчатку и браслет… осторожно ощупав травму, не обнаружила переломов, однако рука бездействовала, а легкая попытка согнуть чуть покалывающие пальцы каждый раз отдавалась болью – может лучевая кость все же сломана… а может просто сильный ушиб... я потерла висок, подошла к крану, окунула руку под струю, дабы смыть кровь и просто охладить ее, потом умылась. Тряхнув мокрыми волосами, я села в уголок за жестяным шкафом и сняла рубашку, уже и так изодранную псиной… порвав ее на лоскуты, кое-где помогая «гарпией», начала перевязку.
|