|
20.10.2120
Открыв глаза и оглядевшись, Завирдяев не сразу-то и сообразил, где он находится. Такое и раньше бывало, но как правило в какой-либо новой обстановке, в командировках. Завирдяев снова закрыл глаза, словно в попытке отгородиться от незнакомого, чуждого мира, но странное ощущение не проходило. Словно в попытке стряхнуть окутавшие его чары он резким рывком перевернулся на спину и принялся бить себя в грудь обеими руками. Лицо, судя по ощущениям перекосилось в какой-то испуганно-агрессивной гримасе. Было от чего забеспокоиться - животный порыв словно произошел сам собой.
Серия из менее чем десятка ударов вдруг поставила все на свое место.
Завирдяев вновь закрыл глаза, но на этот раз просто чтобы расслабится. Через несколько секунд он легким и не лишенным изящества рывком поднял и усадил себя посередине дивана.
- Как это могло так сработать?- с чувством одновременного потрясения и восхищения думал он, обхвативши голову руками - так было комфортнее.
Время распалось. Внутренний календарь разорвался на по меньшей мере две части плюс более мелкие, утонувшие в беспамятстве осколки. С одной стороны вчера было девятнадцатое октября две тысячи сто двадцатого года, и при этом же вчерашний день закончился восхитительным закатом и теплой ночью во Флориде, в августе две тысячи сто тринадцатого. Где-то в тумане болтались эпизоды с контрольными точками, наиболее близкая к сегодняшней дате такая приходилась на Ганновер, на лето.
Завирдяев несколько раз вдохнул и выдохнул. Создавалось стойкое впечатление, что если озарение настигло бы его за какой-либо физической работой или занятием спортом, то было бы куда комфортнее, но, как ему было разъяснено когда-то, процесс наиболее благоприятно мог был быть реализован только в период сна и после него.
Рука потянулась к голове, к тому месту, куда был вшит нейрочип. Теперь вспомнилось и его настоящее предназначение - это был своего рода будильник, даже целая батарея будильников, где каждый отвечал за свое. Никакими нейростимулятором, призванным бороться с "хронической усталостью" чип не являлся. Синдрома хронической усталости у Завирдяева также никогда не было.
Привычным движением он схватил телефон, лежавший на журнальном столике и так же машинально ввел логин почтового адреса и довольно сложный пароль. Последний раз он вводил эти комбинации летом, когда ездил вызволять дурную племянницу КАНАРовского главаря, племянницу "Дока". Последующие да и предшествующие месяцы он не помнил о существовании аккаунта, в который сейчас вошел практически машинально.
- Доброе утро, Сэр, - произнес голосовой ассистент, являвшийся дополнением к почте. - Вернее будет сказать "добрый вечер", - уточнил AI. - Напоминаю, что через полчаса вам нужно выходить. Вы не забыли о планах на предстоящий день?
- Пока не вспоминал, - ответил Завирдяев.
- Замечательно, Сэр, я вас узнаю. Ваш чип был активирован охранником днем ранее. У него якобы барахлила рамка. - ответил AI. Из основного у меня для вас все. Не теряйте времени.
- Продолжать разговор Завирдяев не стал - свою роль он, разговор, выполнил, укрепив в Завирдяеве осознание того, что происходящее не игра больного воображения.
- Долго же придется моим извилинам повозиться, - подумал он придерживая рукой то место, где под кожей в специально выточенной в черепе нише размещался чип, протянувший через отверстия диаметром в доли миллиметра туда, к коре головного мозга, несколько десятков тончайших частично электропроводящих нитей.
Когда-то люди воображали, что можно взять обычный миниатюрный цифровой накопитель и соединить его с мозгом и смотреть видео, получать любую другую информацию или записывать ее.
Как и часто бывало в истории техники, такие вроде бы очевидные проекты оказались несбыточными мечтами. Миниатюрное устройство было всего лишь продвинутой версией все того же нейростимулятора, который, как считал Завирдяев, все эти годы прозябавший в Суперфедеранте, в нужное время давал в определенные точки коры головного мозга импульсы, по темпу приближенные к естественной электрической активности. Такие медицинские устройства редкостью не являлись.
Этот нейрочип в чисто техническом плане делал почти то же самое, только все это годы он был неактивен. Судя по всему, его элемент питания был дистанционно заряжен прибором в руках охранника, получившего доработанное устройство и секретное задание. Сейчас нейрочип подавал такие же импульсы как и обычный стимулятор, но делал он это по своему особому расписанию и точек воздействия было в несколько раз больше. Остальная часть работы возлагалась на живое, то есть на его, Завирдяева мозг и обычную человеческую память, в которую, образно выражаясь, были вбиты файлы особого рода. Файлы эти, разумеется не были цифровыми массивами. Они не содержали всего того, что вмещали в себя обычные, компьютерные. Это были заученные тренировками действия и воспоминания. Такие файлы были "записаны" под особыми препаратами - подробностей Завирдяев пока не вспомнил. Сейчас все эти технические подробности не являлись тем, на что, на обдумывание и на воспоминания чего следовало бы тратить время.
Завирдяев встал с дивана и направился по утренним делам.
В ванной его внимание вдруг больше обычного привлекло зеркало. Небрежно умыв несколько раз лицо, он вдруг начал сосредоточенно рассматривать свое отражение. Снова он взялся за то место, где был чип.
- Вся секретная информация на миллиарды деноминированных долларов храниться здесь, - пронеслась мысль. - Не где-то в штабных компьютерах, не в шифровках, а здесь, в живых тканях, в моих нервных тканях. Даже чип - всего лишь будильник…
Он отчего-то принялся строить себе рожи, словно обезьяна. Пару раз показал зубы, оскалившись, отвел нижнюю челюсть, потом сомкнул челюсти, затем еще покривлялся.
- Поздравляю, все работает, - прозвучал в голове его собственный голос. - Меня немного смущает, почему врачи выбрали такой нелепый ключ, ну да ладно, им виднее. Скоро за тобой приедет человек. Он будет там, где наиболее удобно. Мое сообщение из тринадцатого года окончено.
Завирдяев, уже прекративший кривляться еще раз оглядел себя и продолжил умываться.
- Это просто фантастика, - думал он про себя, - Я действительно могу сказать, что я стал киборгом. Мозг работает как машина. Сейчас он прочел мне сообщение, которое я сам же и записал. Где же встретит человек? Там где удобно? А где удобно? Конечно, если он агент, то он знает по какому пути я выхожу и куда еду. В любом месте этого пути. Везде удобно. Наверняка, я тогда думал точно также. Как уж он меня отыщет - его дело и вопрос его профессионализма.
Чувство подконтрольности происходящего каким-то неопстижимым образом сочеталось с осознанием того, что он, Завирдяев. Образно говоря, просто плыл сейчас по течению. Но и течение-то двигалось именно туда куда надо.
Завирдяев отдавал себе отчет, что по сходным сценариям окончательно сходят с ума психи. Вернее сказать, сходят они с ума не сразу, а все эти фокусы уже венчают разрушительные процессы. Довод этот довольно убедительно бился безошибочно открытым позабытым на все эти месяцы и даже годы аккаунтом и его искусственным интеллектом посвященным в курс дела, точнее было сказать в нужную крупицу сценария.
За окном был серый осенний вечер, переходивший в темноту ночи. Только сейчас до Завирдяева дошло, что проспал он достаточно много - чуть ли не целые сутки. Проблемой в плане чисто технического вопроса прикрытия это не являлось - тогда, вчера, у него впереди было два выходных.
Через полчаса после того, как он вскочил с дивана, Завирдяев уже сбегал по лестнице крыльца в прохладный осенний полумрак, то тут то там нарушаемый светом фонарей.
После пропускного пункта было два варианта - пойти в бокс к автомобилю или пройтись пешком по направлению к офису, расположенному в высоком многоэтажном здании, когда-то задумывавшемся, как административно-бытовой комплекс, один из бесчисленных на этом несуразном так и не заработавшем предприятии.
Не долго думая, Завирдяев решил выбрать пеший вариант - так агенту было бы легче выйти с ним на визуальный, а затем и коммуникативный контакт.
Пройдя пропускной пункт, Завирдяев увидел, что на скамейке, установленной под навесом сидел какой-то человек. Там, в этой курилке нередко кто-то мельтешил, но как правило все эти рабочие, все эти дворники и водопроводчики, ошивались там днем, а не в восьмом часу.
Человек непринужденно встал и направился к Завирдяеву. Подойдя, он молча протянул руку. Завирдяев также не произнес ни слова. Со стороны все выглядело так, будто двое знакомых встретились по какому-то делу.
- Придется пешком пройти, - произнес незнакомец. Это было первое, что он произнес.
- Ну раз придется, то идемте.
Разумеется, пошли они не к административному корпусу, а к выходу с территории.
- Ну и крепость, - начал болтовню незнакомец, - Я, надо сказать, это все наблюдаю изнутри не впервые. Раньше сюда можно было запросто пролезть. Когда молодой был, лет тридцать назад, мы тут часто лазили.
- Вы отсюда, местный?
- Да, можно и так сказать. Когда-то хватило ума уехать, еще до Суперфедеранта. Потом вот приехал. Сейчас вот сюда заглянул. Ничего особо-то и не изменилось. Правда, надо признать, порядок здесь стали поддерживать. Не то что в прежние годы. "Здесь" - это здесь, в промышленном городке. В цитадели, как мы его называли.
Агент продолжил ничего не значившую болтовню, рассказывая, как он, будучи тридцать лет назад молодым шалопаем-студентом рыскал здесь, в кое-как охраняемых лабиринтах, играя в спецназ.
Было ли это правдой или его выдумкой, сказать было сложно, да что там, невозможно.
Наконец, они дошили до внешнего пропускного пункта, миновали его и оказались перед входом на широченную, освещенную высокими мачтами площадь-автостоянку, в редкие дни заполняемую хотя бы на треть.
Когда большая часть площади была пройдена, незнакомец указал на темно-серебристую "вольво", за рулем который отчетливо просматривался ожидавший человек.
Подходя к передней двери, на которую недвусмысленно указал из-за стекла водитель, Завирдяев бросил взгляд на раскинувшиеся в низине одноэтажные кварталы. Тут ему показалось странным отчего несомненно обязанные знать толк в конспирации люди не выбрали место для ожидания где-то на тех улочках, а встали под камеры. Ну пусть даже не под сами камеры, но наверняка они сейчас отметились на каком-то заднем плане. Так или иначе, умничать было не с руки.
- Как дела? Как настрой? - довольно жизнерадостно поинтересовался водитель. - Много наслышан о вас.
- Неужели? - в тон настрою водителя ответил Завирдяев.
- Не обращайте внимания, - послышался с заднего сиденья голос Агента. - Он скорее всего вас по телевизору видел.
- Такое было и не раз, - согласился Завирдяев. - Я только не думал, что кто-то это смотрит.
- Да вы что! - ответил водитель, уже выруливавший со стоянки. Это моя обязанность.
- Что?
- Ну как же. Сейчас за рулем лучший таксист Кузнецкого Края а то и больше, - он хлопнул ладонями по рулю, -Я должен быть в курсе событий, так что вот.
Сидевший сзади агент пробурчал что-то недовольно-матерное.
- Лучший таксист, ты с дорогой определился? - добавил Агент.
- Все уже выбрано. Маршрут построен, - отозвался водитель.
- До объекта есть две дороги, выбор по текущей обстановке, - пояснил водитель Завирдяеву. - Видите, впереди едет джип?
- Да, вижу и что? - ответил Завирдяев.
- Тоже наши люди, так что все под контролем.
Машина устремилась прочь из города, на восток. Где-то справа замелькали огни самого престижного, расцветшего за годы Суперфедеранта района, который Советы в лучших традициях своей безвкусицы назвали "космическим".
Вскоре огни отплыли куда-то вдаль и исчезли. Темнота захватила полное господство. Одно было хорошо - никакого дождя, типичного для сезона, сейчас не было.
- Так, - оживился агент. - Мне выходить пора.
- Верно, - отозвался водитель и начал сбавлять скорость.
Только когда Агент начал вылезать, Завирдяев заметил, что в руках он держал M-116, по-видимому припрятанную до этого не то на полу, не то еще где.
- Ну, папаша! - обратился он к Завирдяеву, - Желать удачи - плохая примета, - он приподнял вверх сжатый кулак.
Завирдяев как смог повторил жест и молча кивнул. Задняя дверь захлопнулась и машина двинулась вперед.
- Папаша! - усмехнулся Завирдяев.
На вид, да и по описанным похождениям тридцатилетней давности Агент был старше Завирдяева. Неясным было лишь "чуть старше" или просто "старше".
- Это у него приколы такие, - ответил водитель, мотнув головой, будто изображая раздражение. -Вообще, если говорить серьезно, то я не в первый раз имею дело с людьми, проходящими все это… ну то, что связано с нейрочипами.
- Вот как?!
- Да. Вам не следует удивляться. Должен сказать, у вас все проходит довольно чисто.
- Чисто?
- Да, это так называется. При не вполне отрегулированном процессе человек может производить впечатление… ну будто он не в своей тарелке. Как с похмелья или будто балуется чем попало. Что касается вас, то чтобы все и дальше шло чисто, просто выполняйте все указания. Два дня проваляетесь в медблоке при базе ВВС Блока… Сплошные блоки! - усмехнулся водитель, -Примете пару капельниц, обычная рекомбинация, за это время все и обмозгуете как следует.
- Вот оно как?
- Да, вот так.
- А это не проблема в том, что я не свечусь? Или уже свечусь?
- Не волнуйтесь, вы не светитесь. Вы же знаете, некоторые перестраховываются и выбивают себе дополнительную рекомбинацию. Скажу лишь, что для персонала базы вы русскоязычный негласный сотрудник инспекционного департамента AEX. Вы это скрываете. Английский ваш второй родной если что. Это все. Что и как делать дальше вы должны знать.
- Тогда у меня никаких вопросов, ответил Завирдяев, - для них… для меня это вполне естественно лишний раз подлечиться если можно подлечиться после засветки.
- Вот-вот, -понимающе улыбнулся водитель. - Давайте лучше музычку включу…
|