|
Глава 26.
Дата 29.02.2120.
Ночная степь набегала и проносилась мимо. Оптика окрашивавшая картинку в оттенки синего и черного с белым сделала бурую прошлогоднюю траву серой, словно поседевшей, а небо стало по-акварельному темно-сиреневым. Еще прекрасно просматривались звезды - небо было ясное.
Позывной "Дихлофос" гнал машину настолько быстро, насколько это было возможно - маскировочный шатер, которым накрыли верхнюю часть плоскодонки вносил аэродинамические потери и заметно тормозил ход, отнимая от максимального значения скорости тридцать процентов. По идее, эта трепещущая на ветру хрень должна была хоть как-то скрыть машину от обнаружения с имевших обыкновение появляться в самые неподходящие моменты дронов.
Поверх всех четырех вентиляторов были нахлобучены решетки, напоминавшие соты. В отличие от пчелиных сот ячейки у этих решеток были прямоугольные, но вот в толщину решетки имели около пятнадцати сантиметров. Другими словами, они были набраны не из прутьев, а из тонких пластиковых ребер, так что это были скорее соты, чем решетка. Этот аэродинамический кошмар должен был минимизировать шумовой след от движущихся лопастей - посты акустической разведки представлявшие собой портативные разворачиваемые на местности системы с высокочувствительными микрофонами редкостью не были. Подобные но уменьшенные соты иногда устанавливали на снайперскую оптику но там они боролись с бликами. Решетки отжирали еще около пятнадцати процентов от оставшейся после потерь от шатра скорости.
В задней части поперек корпуса был закреплен здоровенный цилиндрический контейнер, придававший машине карикатурное сходство со старыми советскими танками - у тех так выглядели дополнительные топливные баки. Здесь же было совсем другое - плоскодонка несла на себе пусковую установку с ни много ни мало ядерной ракетой.
Ракета, правда была сопоставима по размерам с тяжелой противотанковой, а боеголовка имела мощность всего лишь в пять сотых от одной килотонны. Вроде бы и до смешного мало, а вроде бы и пятьдесят тонн тротила - не сказать чтобы мало.
Первоначально такие системы, прямо в этих контейнерах, предполагалось устанавливать на фронтовые вертолеты, но они, эти системы, говоря расхожим сленгом "не выстрелили", то есть не оправдали себя.
Когда ситуация на фронте напрашивалась на этот миниатюрный ядерный удар, то в большинстве случаев вертолетам там было нечего делать - их бы неминуемо сбили. Обычно тогда отправляли минимум штурмовик а то и самолет воздушного боя и они доставляли уже единицы килотонн.
Миниатюрные заряды конечно же тоже успели повзрываться, но в общей картине военного процесса фронтов это терялось.
Плоскодонки для применения этой системы никак не предназначались, однако умельцы вытворяли и не такое. Приделав контейнер к задней части плоскодонки, они установили перед задним сидением дополнительный компьютер, который должен был отправить в ракету нужные предпусковые данные, чтобы та рванула примерно около цели - неведение у нее было инерциальное.
Ракетой занимался второй боец - "Баскетбол", младший офицер, лейтенант отряда операций особого назначения, ОООН НВС РФР, как и "Дихлофос". Позывной свой ловкий и проворный "Баскетбол" получил на контрасте с телосложением и ростом в особенности.
Помимо этой основной задачи притихший на заднем сидении этот второй член команды отслеживал происходящее вокруг - проникнув в тылы к чинкам можно было запросто напороться на какой-нибудь пустяшный дрон, который все бы испортил.
По обе стороны машины торчали контейнеры с традиционными многофункциональными ракетами. Еще были прилажены пусковые коробки с антидронами. Крышки контейнеров торчали из-под лохмотьев укрытия, подтянутых вокруг блоков где веревками, где проволокой.
Неожиданно степь вокруг засияла. "Дихлофос" сдвинул оптику с правого глаза - так оно и было.
На земле воцарился день, на небе по-прежнему была ночь. "Баскетбол" выругался. Вообще свет, озаривший окрестности был куда тусклее дневного - он казался сопоставимым с дневным лишь на контрасте с темным небом.
Спустя несколько секунд свечение сошло на нет.
- О чем это говорит? - произнес "Баскетбол".
- О баллистической атаке, о чем же еще - пробурчал "Дихлофос".
- Это селективный подрыв обороны "чинков", не наш. У нас теперь лазеры. Это значит наши эскалируют.
- С чего такие выводы? - возразил "Дихлофос", - Ладно, не трещи, не отвлекай по всякой мелочи! - оборвал дальнейший разговор он.
В небе что-то загудело. Судя по интерлинку, это была пара самолетов воздушного боя "чинков". Они шли куда-то на северо-запад и скорее всего опасности для машины не представляли - слишком уж невнятная цель для их оптики, если та вообще в данный момент просматривала поверхность земли.
Куча мусора, а именно ее напоминала укутанная маскировкой машина, продолжала двигаться к югу. Изломанный маршрут, учитывавший малейшие складки равнинной местности вел к точке, находившейся в сорока с лишним километрах от текущего положения.
Там посреди безлюдной степи раскинулась здоровенная площадка, заполненная пусковыми и прочими машинами, легкими щитовыми складами, палатками и блиндажами. Так выглядела позиция батареи SA-260 "Gorilla" - системы противовоздушной обороны, включавшей в свой состав ракеты аж трех эшелонов.
Ракеты дальнего эшелона на бумаге превосходили "персеваль", да и в реальности были опасны. Ракеты ближнего радиуса стартовали вертикально и имели минимальную дальность поражения около ста пятидесяти метров. При всем при этом какой-то исключительно высокой оценки вся система не заслуживала - тактическая гибкость была невысокой.
На основе того же западного "персеваля" можно было собрать самые разнообразные варианты батарей, включив в состав этой тактической единицы самые разнообразные системы в том числе и малых дальностей.
Если "чинкам" нужно было обеспечивать своего Франкенштейна только определенными боеприпасами и комплектовать батарею строго конкретными пусковыми машинами, то коалиционным силам имея батарею "персеваля" в ее изначальном варианте можно было стащить окрестности какие угодно системы младших классов по дальности, устроить каналы связи, лучше было протянуть оптические кабели, и получалась ровно такая же всеэшелонная батарея. Такая же, только чуть получше.
Еще из мелочей нужно было загрузить в управляющий компьютер "персеваля" софт для управления ракетами тех младших комплексов - на то была полнейшая совместимость, предусмотренная разработчиками изначально, возможно и тот софт был там изначально - таких подробностей бойцы ОООН не знали.
Также ничто не мешало младшим комплексам использовать свои собственные радары. Ничто кроме каких-то особенностей отдельно взятой ситуации боя вроде требований по ограничению радарного излучения. Так или иначе, разработчики обеспечили максимальную широту в выборе конфигурации работы такой сборной батареи.
К батарее "чинков", к SA-260 все это не относилось. "Чинки" исходили из того, что солдатня, занимающаяся логистикой и развертыванием батареи скомпенсирует недоработанное конструкторами и вовремя обеспечит все связанное с подвозом и комплектацией. Своя логика в этом наверно была - уж чего, а неприхотливых рабочих рук у них было предостаточно во все века.
Когда до цели оставалось чуть боле десяти километров, интерлинк высветил дрон наблюдения, висевший восточнее цели на таком же расстоянии. Дрянь была довольно крупная, судя по опознанному типу с размахом крыльев около двенадцати метров. Такие медленно тащились на высотах до пятнадцати километров и вели оптическое наблюдение. Еще они выполняли функции радиоразведки и любое включение пустяшной карманной рации могло спровоцировать гада развернуть свою оптику на прочесывание того района, откуда сигнал исходил. Учитывая такое интерлинк плоскодонки шел через узконаправленную фазированную антенну, знавшую где находился нужный спутник.
Дрон был засечен своими АВАКСами только что, и это, конечно же, было лучше, чем если бы они его не разглядели. Сейчас оставалось надеяться, что ему не вздумается проведать эту сраную "гориллу". Ну по крайней мере до атаки. Сейчас он шел на восток и шел по прямой. Это обнадеживало. Еще хотелось надеяться, что свои как-то займутся им.
Наконец, стало заметно, как по мере движения линия горизонта впереди вспучивается кверху - это была та самая возвышенность, за которой была площадка с батареей.
"Дихлофос" сбавил скорость до сорока километров в час и стал подбираться к "Лима-два", намеченной точке маршрута, из которой следовало установить визуальный контакт.
Высотный дрон к тому времени отвалил подальше на восток и теперь находился в тридцати пяти километрах.
Еще до "Лима-два" на дисплее, отводившимся под оптическую станцию, появилась картинка с это базарной площадью - по другому это было не назвать.
Увиденное давало очередной повод согласиться с довольно шовинистическим утверждением, что логика по-прежнему "коммунистичного" азиатского человека отличается от логики западного даже в своих базовых началах.
Вообще "чинки" вполне нормально маскировали свои противовоздушные батареи. Делали они и фейковые объекты, размещая макеты техники на площадках, оборудованных точь-в-точь как укрепления настоящих позиций.
В общем, в этом они ничем не отличались от противоположной стороны, то есть сил Западного Блока. Однако, нередко в их головах что-то ломалось и в какой-то момент они начисто отвергали все принципы вменяемой тактики.
Объяснялось все особенностями их стиля командования и управления. По крайней мере, так это объясняли свои, западные "толкователи".
Согласно этому объяснению, в какой-то момент высоких офицеров переставал интересовать результат того или иного маневра или дальнейшая судьба какой-либо установки, позиции или подразделения. Такая безразличность наступала когда вышестоящее командование занималось своеобразным разграничение функций и требовало от этих офицеров лишь разместить систему или обеспечить все необходимое для какого-нибудь марша.
Механизмы, препятствовавшие этому вышестоящему командованию учитывать такие особенности своих подчиненных с большой вероятностью выглядели так же как и те, что расслабляли офицеров. Другими словами, начальство было ничем не лучше подчиненных.
Техника обращалась в металлолом. "Чинк-AEX" и "чинк-GBA", или что там у них было, с готовностью восполняли потерянное. Скорее всего в отчетах еще более вышестоящему командованию те досадные недоразумения как-то терялись, оттенялись.
Людской ресурс также восполнялся естественным образом - мало того, что "чинклэнд" был по этой части не обделен, так у них были еще и младшие страны и народы. Жутковато становилось при одной мысли поставить себя на место тех филиппинцев, лаосцев, корейцев и прочих представителей некогда вполне дружественных и открытых мирной глобальной интеграции наций.
Еще удивляло поведение низового персонала, находившегося под началом этих время от времени расслабляющихся офицеров. Упрощенно описывая, они, низовой персонал, видя, что их босс-командир из деспотичного и придирчивого на какое-то время превращался в довольного и расслабленного, те, в свою очередь, вместо того чтобы придерживаться прежнего "тонуса самосохранения", тут же, образно выражаясь, спускали штаны и принимались ходить сверкая своими желтыми задницами в попытке накликать на свою голову и задницу какой-нибудь удар. Как правило попытки эти им удавались.
Это был какой-то особый психологический механизм - следовать стилю поведения своего "предводителя", то есть командования.
Само такое заразительно-подражательное поведение выдумкой не было - его облик был составлен из многочисленных опросов пленных, захваченных или спасенных в разные годы Войны - от первых месяцев, когда были набиты бессчетные бронемашины, шедшие почти что парадными колоннами, до более поздних, "современных" лет устоявшегося военного процесса. Все было одно и то же.
Вот и сейчас площадка была снабжена светильниками на мачтах, словно это была какая-то тыловая база по распределению провианта или стройматериалов. Батарея конечно тоже находилась в тылу, но во-первых, в не настолько глубоком, а во-вторых, батарею следовало маскировать и на пятисоткилометровом удалении от линии фронта.
Основных Радаров было три, и два из них, один поисковый и один радар наведения располагались в пятидесяти метрах друг от друга. Еще был самостоятельный радар кругового обзора, но его в расчет при выборе места подрыва можно было не принимать - после удара по позиции этой довольно хрупкой конструкции с ее огромными панелями без всяких сомнений пришел бы конец. Второй радар наведения находился чуть поодаль образуя остроносый треугольник вытянувшийся примерно на полторы сотни метров.
Точка подрыва была выбрана ближе к двум сравнительно рядом стоящим радарам, к меньшей стороне треугольника. Более отдаленный радар вне всяких сомнений был бы поврежден даже если бы кроме трех машин на площадке ничего бы не было, но там было достаточно чего, что неминуемо бы устроило фейерверк вторичных детонаций, так что можно было не переживать - он должен был быть не поврежден, а изрешечен и сметен.
Разбросанные по площадке блиндажи и щитовые домики, обтянутые маскировочной сеткой, интереса для планировщиков удара не представляли. Но несомненно им было уготовано основательное прореживание.
Машина тем временем подтянулась к "Лима-два". Оптическая станция, размещенная в прямоугольном контейнере, укрепленном на двухметровом шесте, торчавшем над "мусорной кучей" маскировки, обеспечивала теперь картинку, представившую "базарную площадь" во всей красе.
Несколько пусковых машин были выставлены в ряд поодаль, в дальнем углу территории. Их спаренные контейнеры, напоминавшие вытянутые бочки стояли вертикально. Выглядели установки сильно отлично от западных. К каждому большому контейнеру был прикреплен меньший. Все это держалось на раме-каркасе, к которой были прилажены какие-то блоки и трубопроводы, очевидно, с кабелями.
Еще среди разнообразных машин были четко различимы два радара для обороны среднего и малого эшелонов - эти вращали своими не слишком крупными панелями непрерывно. При планировании удара они как сколь-нибудь важные цели в расчет не принимались.
Еще было видно как несколько человек довольно непринужденно расхаживали по площадке группами, вроде бы разговаривали. Орали наверно, как это у них было принято.
- Так выглядят мертвецы, которые почему-то еще не умерли, - без видимых эмоций произнес "Дихлофос".
- Сейчас мы это исправим, - точно так же ответил "Баскетбол".
Из нескольких контейнерных домиков шел дым - нередко на позициях "чинки" отапливали вонючим углем, который привозили самосвалами. Все это при том что в довоенные годы, точнее еще до Предвойны они были едва ли не лидерами по всевозможным батареям - и по водородным и по ионным.
Также бросались в глаза грузовики определенно гражданского вида - эти были составлены на своеобразной стоянке, рядом с которой был разбит здоровенный навес, укрывавший какие-то ящики.
Сбавив скорость практически хо нуля, "Дихлофос" замер на десяток-другой секунд, словно раздумывая, затем развернулся на месте и двинулся к точке"Новембер". Следовало пройти прямолинейный трек чуть менее пятисот метров, развернуться и пойти обратно. Так бортовая оптическая станция получила бы картинку с разных точек и бортовой компьютер произвел бы финальное обновление о конфигурации целей, подтвердив правильность выбора места подрыва - все же обычно такие важные машины, как радары, постоянно перемещают.
На обратном пути предполагалось запустить ракету. Прямо с хода.
"Дихлофос" двинул к "Новембер", выдерживая высоту не более трех метров. Была незначительная вероятность того, что где-то в траве прячется мина с электронным подрывом, предназначенная как раз для таких визитеров, но случаи такие были крайне редки - всю округу такими не засеешь. Гораздо более высока была вероятность напороться на дрон. Так или иначе, выбор выполнять ли доразведку или нет был оставлен за исполнителями, то есть экипажем плоскодонки.
Так и получилось - не успела машина пройти и сотни метров, как "Дихлофос" объявил, что по его мнению ехать, то есть лететь дальше необязательно. "Баскетбол" согласился.
- Запустим на нулевой скорости, - предложил "Дихлофос", в очередной раз скорректировав первоначальный план.
Машина сбавила скорость и стала разворачиваться на месте. "Баскетбол" сообщил оптимальный курс, который "Дихлофос" и без того определил с расхождением всего в пределах пятерки градусов.
"Дихлофос" слегка качнул корпусом, словно удостоверившись в устойчивости зависшего аппарата и сообщил о готовности.
- Ух, сейчас будет! - приглушенно хохотнул во внутреннюю связь "Баскетбол" и сообщил о десятисекундной готовности.
Ожидание вполне можно было назвать волнительным - все-таки ракета была в довольно тяжелом для транспорта весе. Разное могло произойти и это разное было предусмотрено, но мало ли…
Теоретически выхлопная струя могла сорвать пластиковую решетку-глушитель, но винты были защищены тонкой металлической сеткой. Выхлопная струя выбрасывающего газогенератора могла здорово дунуть в защитный маскировочный шатер и дестабилизировать машину. В конце концов, снижение загруженности на шестьдесят килограмм, а столько весила ракета, так же не было другом устойчивости. Да, тестовые отстрелы были проведены, точнее один отстрел, но мало ли как оно может сложиться.
Наконец, "Баскетбол" тихо просипел "Пуск".
Вначале ничего не произошло, но через секунду-полторы раздался тихий хлопок - крышка контейнера с нарисованной на ней ехидной кривозубой рожей-смайлом полетела прочь. Кто-то решил, что если "чинки" отыщут ее на месте старта, это усилит их баттхерт.
Еще через полсекунды по левому борту ударил фонтан из белых лохмотьев - так выглядела пластиковая противомасса.
Предполагая, что рано или поздно кому-то может понадобиться установить систему не на вертолет, а на что придется, они воспользовались схемой, принятой в конструкциях ручного переносного ракетного оружия.
Сама же ракета вылетела прочь от правого борта, оставляя за собой слабовыраженный выхлопной трек. Удалившись от машины на десяток метров, снаряд задрал нос и словно вознамерился бессильно плюхнуться на землю.
Словно первоначально напугав бойцов тем, что пуск будет провальным, ракета наконец выстрелила четырьмя огненными струями из средней части своего корпуса. Стартовые двигатели потянули ракету вверх и прочь. "Дихлофос" толкнул ручку от себя и машина пошла вперед. Где-то в сотне метров ракета раскрыла стреловидное оперение и стала похожа на крылатую, в каковую в сущности и превратилась. Только максимальная дальность была всего в пять с небольшим километров по пологой траектории и пятнадцать по оптимальной, с подъемом и планированием. До цели же было не более трех километров.
После стартового броска ракета снизилась до десяти метров над поверхностью земли и заскользила к цели. Всего этого ни "Дихлофос" ни "Баскетбол" видеть уже не могли - машина неслась прочь от точки пуска. Дихлофос сейчас был занят лишь одним - выдерживанием минимальной высоты на максимально возможной со всем этим маскировочным обвесом скорости.
После удара можно будет уже не стесняться и приподняться, но сейчас на батарее их могли засечь и успеть передать данные в свой интерлинк. Еще была вероятность того, что системы ближнего эшелона засекут ракету и собьют ее, но это был лишь чисто "бумажный" вариант, основывавшийся на базовых тактико-технических характеристиках вражеской обороны. На деле же удар планировался на основе более жизненных моделей.
Дойдя до точки "Лима-два", "Дихлофос" повел машину на север, придерживаясь той же траектории, по которой они шли к цели. Шли обратно по своим проверенным следам.
Внезапно окрестности осветились. Своей скоротечностью вспышка напоминала вспышку молнии. Засветка была куда слабее той, что устроил селектор, но не заметить ее было трудно. Участок Местности, над которым шла машина, находился в тени возвышенности, но земля поодаль совершенно отчетливо озарилась.
Помимо вспышки имело место остаточное свечение, надо думать, от столба раскаленного воздуха, уходившего к верху. Свечение начало плавно угасать, но тут что-то засверкало. Было понятно что это - вспышки были вызваны вторичными детонациями.
Повернув по-мотоциклетному приделанное сбоку панорамное зеркало, "Дихлофос" наконец-то увидел происходившее. Огненный столб выглядел как полупрозрачная полоса раскаленного воздуха, плавно и неторопливо тянувшаяся к верху. По сторонам расплывались раскидистые пучки дымных нитей - так взрывались ракеты, разбрасывавшие свои поражающие элементы и куски горевшего на лету твердого топлива такие следы и оставлявшего.
Тут почувствовался ощутимый удар - пройдя не один километр и будучи приглушенной возвышенностью, ударная волна все же была способна заявить о себе хотя бы создав стресс для барабанных перепонок. Следом донеслись гулкие удары, создававшие впечатление, что где-то рядом кто-то кидал в металлический кузов самосвала огромные валуны - это были звуки от взрывов боезапаса батареи.
Удар состоялся. Насколько результативным он был можно было сказать лишь изучив спутниковые данные, но он состоялся и ракета не была сбита. Теперь предстояло убраться тем же проверенным маршрутом. Лишь бы на этом пути не появились какие-нибудь дроны. На линии фронта этого дерьма было хоть отбавляй, но сейчас бойцы ОООН находились в тылу противника. Тыл был, выражаясь профессиональным сленгом, рыхлым а теперь он стал еще чуть более рыхлым.
|