|
Глава 24.
Дата 27.02.2120.
Солнце весело поигрывало на приборной панели и остальных элементах кабины. Бланкенберг глянул в направлении правого борта. Судя по еще функционировавшей навигации ветер сносил капсулу именно в том направлении. Катапультироваться при помощи кресла не понадобилось и это было хорошо.
Кому-то повезло меньше, кому-то и вовсе не повезло фатально. "Крестоносец 12-02" взорвался в воздухе сразу после попадания этой стероидной PL-270. "Крестоносец 12-05" получил критические повреждения, кабина благополучно отделилась и сбросила скорость, но в итоге Майору Беккеру пришлось катапультироваться при помощи кресла, что как и на заре реактивной авиации могло повлечь отложенный ущерб здоровью.
Бланкенберг же снижался в своей капсуле. После близкого разрыва такой же PL-270, выпущенной самолетом воздушного боя "чинков", рейдер Бланкенберга протянул еще двести пятьдесят километров, войдя в защищенное пространство дальних окрестностей ракетодрома - подбитый самолет был перенаправлен на одну из баз НВС РФР, находившуюся в секторе.
Поначалу все было не так уж и плохо - пожар первого двигателя был потушен, но потом появилась опасная вибрация в третьем. Компьютер усмотрел в этом опасность разрушения компрессора.
Минимизировав подачу воздуха и выключив двигатель, искусственный интеллект смог снизить уровень вибрации, но тут стала расти температура охлаждающего агента в четвертом. Особого удивления это не вызывало - большую часть осколков самолет наловил своей нижней частью, где располагалась мотогондола и оружейные отсеки. По счастью, к тому моменту, как звено уходило от дальней атаки все их собственное оружие было отстреляно по арсеналам.
На финальном участке полета поврежденной машины отказала главная электросистема. Компьютер пришел к выводу, что ждать новых вводных бессмысленно, дал звуковой сигнал и отделил капсулу с пилотом от машины. Разделение произошло на высоте двенадцать тысяч футов и скорости чуть менее пятиста узлов. Распрощавшийся с пилотом самолет с полминуты прошел на удивление ровно, затем окончательно потерял скорость, завалился на правый борт и пошел вниз.
Сейчас высота составляла пару тысяч футов над уровнем поверхности. По левому борту виднелся черный дым, вздымавшийся над ослепительно белым полем - это был его самолет.
С правого борта отчетливо просматривался раскинувший сеть своих улиц поселок. Судя по всему, капсулу сносило именно туда. Вообще когда он еще был в самолете, он старался обходить населенные места стороной, но тут он уже ничем не управлял.
- Только бы не приземлиться на крышу какого-нибудь дома, - подумал про себя Бланкенберг - а ведь это то самый Суперфедерант с его головорезами.
Ветер как назло настойчиво волок капсулу по направлению к поселку, к самому его центру. Вскоре стало возможно рассмотреть кирпичные определенно северные дома, грубо сработанные дворовые постройки, высоченные заборы. Судя по навигации это была левобережная часть Суперфедеранта.
По счастью капсула приземлилась не на крышу одного из домов - она плюхнулась посреди заснеженной площадки, надо думать, огорода. Снег под метр толщиной определенно демпфировавший приземление обратился в белую пелену - таково было воздействие тормозного твердотопливного двигателя, замедлившего снижение, когда до земли оставались считанные метры.
Двигатель отстрелился и отлетел в сторону вместе со стропами. Пелена развеялась. Парашюты опали и накрыли часть поля, забора и частично повисли на электрических столбах, стоявших вдоль улицы.
Электросистема самой капсулы работала до последнего да и на земле продолжала работать, обеспечивая навигацию и аварийную связь. Как бы то ни было, это приземление было куда лучше, чем плюхнуться на этой же капсуле посреди океана. На тот случай были предусмотрены надувные баллоны. Они и сейчас раздулись как и было задумано.
Бланкенберг дернул оранжевый рычаг, расположенный под приборной панелью и остекление плавно пошло вверх - механизм поднятия остекления также сработал исправно.
Бланкенберг вдохнул морозный воздух и бросил взгляд на приборную панель. Интерлинк был заблокирован еще в момент отделения капсулы. Коммуникационный узел же был по-прежнему в работе и уже автоматически отправил координаты. Следовало подтвердить приземление по речевому каналу, чем Бланкенберг и занялся. Ответа диспетчера не последовало, хотя доступных спутников было более чем достаточно. Сейчас капсула превратилась в очень дорогую телефонную будку, хотя посреди океана она без всяких шуток была бы бесценным средством спасения.
Бланкенберг глянул влево - к кабине пробирались через снег двое мелких, лет по двенадцать-четырнадцать.
- Интересно, они смогут что-то сказать или придется объясняться жестами, - подумал он.
Наконец, в наушниках зазвучал голос оператора. Тот был немногословен - назвал позывной Бланкенберга и сообщил, что эвакуационная команда готовится к вылету. Эвакуировать им предстояло не только самого пилота, но и капсулу - на то был квадролет с соответствующими грузозахватными приспособлениями. Бланкенберг стал прикидывать в уме, как они заберут его самого - приземлятся ли на огород или предпочтут поднять его на лебедке.
Дети тем временем пробились через снег и уже тут как тут стояли перед кабиной.
Бланкенберг сдвинул забрало, состроил максимально дружелюбное лицо и отчетливо произнес:
- "Allied Forces".
Еще он продемонстрировал шеврон с американским флагом. Вообще и без того было очевидно, что он не пилот "чинков".
- Mister pilot! Wow! - наконец изрек тот, что был повыше и, надо думать, постарше. Рот у него, как и у второго от радости был до ушей.
Не разбрасываясь лишними словами, Бланкенберг объявил:
- Я пилот коалиционных сил, майор ВВС США Бланкенберг. Мой самолет был поражен примерно в двухстах километрах отсюда. Я продолжал полет, но до базы не дотянул.
- Как вас зовут? - со вполне ожидаемым акцентом проговорил более младший.
Первый, начавший разговор, стоял молча и сверлил взглядом аппарат, на котором приземлился Бланкенберг.
Все стало ясно - они хоть и могли что-то произнести по-английски, но нихрена не понимали его речь. Напрашивался вывод, что говорить надо медленнее.
Mister, look! - произнес тот что постарше и продемонстрировал зажатый в руке телефон.
После этого он принялся что-то тараторить в него на русском. Поначалу Бланкенберг решил, что тот вызывает свою службу спасения, но оказалось что пацан придумал кое-что получше. Наговорив в телефон, он протянул его Бланкенбергу насколько смог - мешала надувшаяся при приземлении подушка, одна из подушек. Тем не менее, расслышать голос из телефона было можно.
- Мы видели, как ваш самолет упал, мистер. Мы также видели как ваши парашюты раскрылись и мы тогда поняли, что все хорошо. Вам надо позвонить чтобы за вами приехали? Если да то звоните. А у нас тоже дядя на фронте. На Африканском.
Бланкенберг закивал, потом жестом с оттопыренным указательным пальцем как мог дал понять, что сейчас он что-то предпримет. Сам он тем временем потянулся к карману на голени, где был нож. Через какие-то секунды он уже распарывал мешавшую подушку-баллон.
А ваша кабина вам уже больше не нужна? - Услышал он голос из телефона, когда переваливался через борт в сугроб.
- Сейчас прилетит транспорт и заберет ее отсюда, - ответил он, нехотя пробуя ногой глубокий, почти по пояс снег. Телефон не расслышал и пришлось повторять второй раз уже в протянутый почти вплотную аппарат.
Тем временем к кабине пробирались еще несколько человек. То были уже взрослые.
- Мистер, а кабину можно и не забирать если она не нужна, - вновь произнес телефон.
- Немного охреневший от такого захода Бланкенберг оглядел вначале развесившиеся на заборе и столбах парашюты, затем неуклюже пробиравшихся взрослых.
- Хотите это себе что ли? - Сдерживая смех спросил он.
- А можно?
- К сожалению нельзя. Там секретное оборудование интерлинка и пироболты. Это почти как взрывчатка.
В ответ на последовавший недоуменный вопрос он начал объяснять как работает катапультирование при помощи кресла и как это опасно. Тут вдруг до него дошло есть способ легко и изящно отделаться и он полез обратно в кабину чтобы достать аварийный рацион.
|