Между жизнью и днями иногда проходит очень много времени. По человеческим меркам, не по божественным. Чем заняться в третий день, понимание пришло внезапно. Ну как внезапно. Просто надо выполнять некие магические рекомендации, которые в обычной жизни быстро забываются. А когда их начинаешь выполнять, происходит накапливание понимания, а потом приходит время и делания.
После новых изученных пяти книг магической литературы, Чару в академию пригласила Карин на курсы повышения квалификации для ведьм. Идти не хотелось, но если остановишься, можно увязнуть в однообразном дне сурка, что не желательно, и Чара согласилась, хотя оказываться опять на скамье ученицы не хотелось. Знаний много, надо применять, а значит по академиям расхаживать некогда. Но Карин была настойчива.
В аудитории стоял гул. Всем хотелось пообщаться и блеснуть достижениями. Чара находилась в стороне. Хвастаться было нечем. А даже если было бы, всё равно не хотелось.
Когда вошла Карин, воцарилась тишина. Началось официальное обсуждение общих дел, ошибок, достижений. Бывшие ученики выступали по одному. Чара слушала в полуха. По сравнению с чужими, свои успехи, которых не было, продолжали меркнуть.
– А теперь мы даём слово Чаре, – распорядилась Карин.
Чара удивилась. А ей то зачем? Она только послушать пришла. Но послушно встала и пошла к трубуне. С наставницей спорить бесполезно. Тем более в аудитории её академии.
– Чара нам расскажет о литературе, которую прочла и какие выводы из неё сделала. Анализ проявленного магичного – важная часть работы любого из нас.
Делать нечего. И Чара начала:
– Сперанская. Герои: пути... «Не боги антропоморфны, а люди теоморфны».
Значит ли это, что наказывая антигероев, Зевс боролся с проявлением титанических богов и хтонических богов, которым был отказан доступ к Олимпу?
«Герои появляются только в эпоху правления Зевсом. Герой способен впускать в себя богов».
Значит, антигерой – это тот, кого боги впускают в свои чертоги? Каждый из антигероев взаимодействовал с богами, многие были у них в гостях. Каждый раз это заканчивалось крахом для самих антигероев.
Аполлон как то сказал, что никогда меж собой не будет похоже племя людское и племя богов.
Со всем уважением, но в этом утверждении идёт нарушение законов Магии. Прежде всего, что всё связано со всем. Дальше можно разговаривать о том, что одно является отражением другого. А раз является отражением, значит похожесть не может не быть.
Возможно, Аполлон говорил о Тёмной составляющей человеческого. О титаническом и хтоническом. Но он, как правнук хтонических богов, как внук тех, кто создал титанов, как-то слишком горячо отвернулся от собственных истоков в лице человека.
Опять же, без людей не было бы поколения Героев, которое защитило богов Олимпа в сложный для них час. Опять же, люди – это дети богов. А дети всё же похожи на своих родителей и часто.
Так что, я бы сказала, что утверждение неоднозначно. И возможно имеется ввиду только мера Света, что может вместить в себя Аполлон. А людям это не дано. Ну, с этой стороны да, соглашусь. Телесная оболочка накладывает некоторые ограничения в этом плане.
Но лишившись этой оболочки, смертные люди становятся богами. Орфей, Асклепий, Геракл. Да, возможно они не похожи функционально на богов Олимпа. Но они тоже боги. А значит похожесть в частоте вибраций, наполненности информацией, силе духа, всё же есть.
Зевс борется с собственным Роком. И не безуспешно. Зевс Мойрагет. Водитель Мойр. Высокий титул. Прямо скажем. Зевс делает то, что от него требуется, как главе пантеона. Люди же получают результат, что нужен богам, в виде побочного эффекта от необходимости богов. Убитый Лев или Гидра, облегчали жизнь человека. Но не для людей это делалось, а для богов.
Герои, заручившись Разумом Зевса, могли стать богоравными. То же поколение людей, что носило в себе хтонические силы, не редко погибали от самих сил. Так что, отношение Зевса к Героям, было не таким уж и жестоким.
Стойкость, душевная несокрушимость, выдержка – качества приводящие к величию души.
Геракл утверждает вертикаль отца. Герои становятся соперниками титанов. Два поколения Неба и Земли ненавидят и воюют друг с другом.
Пути героя:
Путь интеграции. Божественное внедряется в титаническое и обуздывает его.
Путь трансформации: алхимическое пребражение титанического в божественное. Очень коррелирует с позицией Одиссея в книге «Одиссей сын Лэрта».
Путь в Ночь Диониса. Отделение тонкого от грубого. Расслоение сознания. Путь Аполлона в чертоги Геи. Но тем не менее, это путь Диониса, потому что выйти из чертогов Геи можно только через Титанов, поделившись с ними своей кровью. Имеется в виду, что выйти можно только связав свою судьбу с каким-то человеческим родом? Или род должен поручиться за этого человека? Интересная мысль.
После этого похода во Тьму, Герой встаёт в центр между богами и титанами. И в этой точке, по праву объединяются все возможности Неба и Земли.
Эту Точку не может занимать «человек обыкновенный» или «человек падший».
Центр может занять только Герой.
Героя, как абсолютного центра, можно понять только из Логоса Диониса.
Герой-человек-Дионис – Эллинская смысловая цепочка.
Герой, достигнув абсолюта, может шагнуть за его пределы.
Герой становится камнем. Он неподвластен року и неподвластен хтоническим силам. Он всегда остаётся собой.
Антиолимпийский путь. Это третий путь, когда герой спускается к Гее, но выйти обратно не может. Антигерой, вытравив из себя всё божественное, остаётся внизу навсегда.
Вывод: в человеке присутствует и божественное и хтоническое. Поколение Героев ушло, т.к. в их крови было хтоническое серебро. Хтоническое и божественное вежливо расплевалось и перестало учитывать друг друга во времени и пространстве. Учитывать пожелания друг друга в развитии. Нет больше Героев. Нет в мире больше богов. Но серебряная кровь, что течёт в человеке, пусть самая маленькая толика, может в каждом человека пробудить Героя, и связать обратно силы Неба и силы Земли.
Когда Чара закончила говорить, в аудитории тишина не прерывалась, хоть камертон вешай.
– Очень хорошо, – согласилась Карин в звенящей тишине. – Половина работы сделана.
– Почему половина? – обескуражилась Чара.
Всегда хочется получить всё и сразу без экивоков. А здесь не получилось? Что не так? Эффект «вау» достигнут. Хоть и неожиданно для неё. Оказывается, и ей есть чем гордиться. Произвести впечатление на аудиторию, довольно редкое искусство. Что ещё нужно?
– Надо дождаться ответной волны, тогда экзамен перехода на новый уровень зачтётся.
Карин всегда умела предугадывать вопросы.
– Что за волна? – выдавила из себя Чара.
Аудитория этого разговора не слышала. Карин с Чарой сейчас говорили в замкнутом пространстве времени. Когда разговор закончится, время пойдёт.
– Результат твоих действий в обработке реальности. Это сложно объяснить, это надо увидеть.
– Когда?
– Когда придёт время.
Разговор начал походить на бег безумной белки в колесе. Почувствуешь. Увидишь. Придёт время. Всё это безликое и неопределённое. И тоскливое. Почти как море Отчаяния. Карин сжалилась.
– Всё связано со всем. То, что ты делаешь, отражается в других мирах. Они тоже что-то делают в свою очередь. Когда они сделают, от них в свою очередь пойдёт волна, которая дойдёт до тебя. И вот когда она дойдёт о тебя, тогда можно сказать, что твой третий день прошёл и можно начинать четвёртый. Ясно?
– Ясно, – кивнула Чара.
Как же она могла забыть? Всё связано со всем. Если ты закрываешься от мира, то и он закрывается от тебя. А если открываешься, то и мир открывается тоже. Только закрываться легче, чем открываться. А чтоб выйти из состояния «закрытия», надо не в пример больше прикладывать усилий, чем просто при сохранении равновесия.
Сколько она закрывалась? Не так уж и часто.
Сколько закрывались от неё? Тоже не так уж и часто.
Но жёсткость всё равно есть. И пока эта жёсткость не разрушится, экзамен не зачтётся.
– Понятно, – сказала Чара.
Аудитория задышала.
Из академии по дороге домой Чара думала.
Новый мир. Последние несколько лет только об этом и говорят. Но когда в него входишь, перемен почти не ощущаешь. Только что-то эфемерное и едва уловимое. Щекотание и электрическое потрескивание на кончиках пальцев, лёгкое дуновение ветерка и присутствии нового тонкого аромата в новом воздухе.
– Чего-чего нового, аромата или воздуха? – спросил бы Обычный Обыватель.
Чара таких называла ОО. Они и под носом-то у себя не учуют Магию, даже если вляпаются в приличных размеров лепёшку потустороннего происхождения. А уж различить её в тонком аромате свежего воздуха и подавно не смогут. Мозг на такие вибрации не заточен. Таким индивидам приходится терпеливо объяснять, без всякой надежды на взаимность и понимание: и аромат новый, и воздух новый.
– Да нет, – опять начёт брюзжать ОО. – Такого не может быть, потому что не бывает.
Ну что тут сказать. И динозавров не бывает, и драконов. И эльфов с гномами. Однако они есть. Для тех, кто умеет видеть, слышать, обонять, осязать, имеет вкусовые ощущения и чувство равновесия. Словом, ничего особенного для этого не надо. Надо просто научиться этим арсеналом пользоваться и иногда включать мозги в режим проветривания. Чтоб не стухли в заскорузлых лозунгах, впереди которых: я знаю, как правильно. При абсолютном непонимании происходящего.
Магия таких не любит, сторонится, в свою очередь игнорирует и прямо говорит, что таких людей, а именно ОО, для неё не существует. Она пройдёт мимо них. Впрочем, как и сквозь них, и под ними, и над ними, позади них, вокруг них, с разной скоростью. Происходит это в разное время, в разной местности, с разными людьми, в разных компаниях, с разными возможностями, с недоступными для них событиями, видениями, пониманием. Словом, для Магии их нет, не было и не будет. И похоже в этой ситуации всех всё устраивает.
Не устраивает это только Чару. Два мира, как два упрямых барана, игнорят друг друга. И если для Магии от этого ни горячо, ни холодно, она таких ОО уже столько пережила и перемолола, и ещё столько же переживёт. И ни капли магичности не потеряет. Она в своём праве. А вот стадо человеческих баранов жалко. Имея одну жизнь, люди тратят её как-то уныло. Впрочем. Это их выбор. Пока они не захотят увидеть Магию, Магия не захочет увидеть их. Известная и простая истина. Так зачем мешать ОО блеять и тихо топать по своим привычным, важным, неотложным и праведным делам. До хрипоты спорить с начальством, предавать анафеме соседа, клеймить прохожего, бросить пакет с мусором в лесу – это очень важные дела. Какая там Магия? ОО и без неё прекрасно справляется и находит себе развлечения. Но от этого совсем не весело.
В раздумьях ведьма села на скамейку в парке.
– Что, совсем кисло новый мир создавать? – спросила Магия, опускаясь рядом с Чарой в виде облака на скамейку и превращаясь в мальчика лет восьми, с большими глазами и тонкой линией губ. В аккуратных отглаженной голубой рубашечке, серых шортиках с подтяжками, белых гольфах и серых сандалиях. Подстриженный и даже причёсанный. С мороженным в стаканчике в одной руке и воздушным шариком в другой.
Мальчик будто сошёл с картинки со старой советской книжки. Детство, в котором есть смысл каждый день. И от этого каждый день большой и интересный. Всегда. У взрослых в наше время это уже не так...
– Ну почему сразу кисло, – улыбнулась Чара в ответ. – Немножко непривычно. Но не кисло.
– А что сидишь, о чём думаешь?
Мальчик принялся за мороженное. Чара поморщилась. Откусывать холодные куски, это надо иметь очень хорошие зубы. Но ребёнок был необычный, поэтому замечаний, как правильно и лучше, ведьма делать не стала.
– Думаю о том, во что я хочу превратить этот мир. А сижу, потому что ещё не придумала.
– Неправильно думаешь, – сказал ребёнок.
– Почему?
– Ты не только думай, но и делай. Тогда будет толк. А пока ты только думаешь, ничего у тебя не выйдет. Потому что нет материализации. А без материализации не будет изменений.
– Угу, а не будет изменений, мир не начнёт разворачиваться.
– Ага, – согласилась Магия в виде ребёнка. – Так и будешь здесь сидеть и пялиться на неудачников.
– Почему неудачников? Живут как хотят, видят, что хотят, думают, что хотят. Обычные люди.
– Не как хотят, а как научили, – поправила Магия. – А вот переучиться они и правда не хотят. Так зачем сидеть и на них пялиться? Неудачники они. Ленивые и трусливые.
Чара пожала плечами. Ответить было нечего.
– Вот и я не знаю, – ответила Магия. – Непродуктивное это занятие, давай начинай работать.
Ребёнок доел мороженое и пригрозил.
– А то не приду больше, – и нахмурился. – Я не прихожу к тем, кто ничего не делает.
Чара рассмеялась. Уж больно уморительная получилась рожица у мальчишки. Да и не про неё это. Она всегда что-то делает. А то что не всегда получается, это не беда. Это исправимо.
Мальчик превратился облаком и начал подниматься ввысь.
– Поднимай свой зад и принимайся за работу, – пропело оно в напутствии.
– Ладно, ладно, поняла! – махнула ведьма на прощанье. – Первый раз что ли? Сделаем.
Силуэты мелькали на улице. Пробегали, появлялись, останавливались и исчезали. Чужой мир. Когда-то её мир. Теперь у неё свой. Личный. Такой есть мало у кого. Только у тех, кто умеет находиться на границе миров, умеет видеть Магию и заслужить её уважение. Свой мир – это ответственность. И в нём действительно надо начинать работать.
После эпопеи со Шляпником, когда его собственноручно пришлось отправить в Тартар, жизнь остановилась. Зачем жить, когда не понимаешь для чего? Раньше была цель. А теперь её нет. Всё, что можно было добыть в Обычной жизни, Чара уже добыла. А придумывать новою цель почему-то стало невозможно. Раньше само раскрывалось – раз и всё. Как датчик с красной кнопкой, который держала в руке. Но теперь нет ни его, ни другого какого-либо ориентира. Хоть маленького.
Делай, что хочу. Живи, как хочу. Сам понимай зачем. И что за этим последует.
«Зачем» никак не приходило. А «что за этим последует», тем более.
Как жить в неизвестности? Этому не учат даже ведьму. Надо как-то идти вперёд самой. На каких ресурсах? Когда даже не понимаешь, зачем ты поднялся с постели и есть ли в этом смысл? В ответ тишина. Одуряющая. Липкая. Безусловно сильная. Как её преодолеть? Надо быть ничуть не слабее этой тишины. Значит надо создавать... звук?
– Человек звучит, когда что-то делает, – вспомнилось наставление Магии.
Раньше к Чаре часто приходила Карин. Но Чара выбралась в самостоятельное плаванье и Карин стала приходить реже. Впрочем, у Карин своих забот по горло. Мало ли у неё новых неадекватных учениц, которые не знают своей силы и играют ей, как обезьяна с гранатой. Нет, Чара уже достаточно знает и может работать с силами напрямую без посредников. Но где они? Почему потерялись? Или это потерялась она?
То, чего всегда ждала, оказалось сложнее, чем казалось. Что, всё зря? Зря потрачены знания, энергия и сила? Судя по тому, что со Шляпником она всё же разобралась, то часть ресурсов потрачена не напрасно. Но дальше-то что?
На календаре очередной день сурка. Встать, покормить, напоить, убрать, помыть, проверить, отвезти, привезти, оплатить, опять накормить, напоить, спать уложить, возможно что-то почитать или посмотреть и забыться тяжёлым сном, иногда с такими же тяжёлыми снами внутри них. Чтоб завтра обнаружить опять день сурка. И молоточками в висках стучит: зачем, зачем, зачем?
В полуреальности мелькали картинки, уже непонятно в какой день. Отрывочные воспоминания преследовали.
– Можешь сейчас ничего не планировать, – ответила Карин на немой вопрос, пробегая мимо. – Время такое размытое, всё перестраивается не только у тебя. Надо ждать.
Опять смена изображение и два странных человечка:
– А мне и так хорошо, – скажет обыватель.
– Нет, совсем не хорошо, – ответит другой обыватель.
И начнут спорить. Этих Траляля и Труляля Чара всегда оставляла позади. С ними каши не сваришь. В смысле, новый мир не построишь.
Даже в снах Чара пыталась решить вопрос адекватности бытия. Она подспудно хотела тех событий, что дали дикое раскрытие. Такое, после которых обратно не возвращаются. Но их можно пройти только один раз в жизни. Так зачем жить дальше? А возраст достиг едва ли середины возможного. Так зачем просыпаться каждый день?
– Найди свою силу, – мимоходом во сне опять подсказа Карин.
– Какую свою силу, – почти взвыла Чара.
– С той, с которой вы Шляпника обезвредили.
Чара остановилась.
– То есть как?
– А ты до сих пор не поняла это? – посмотрела на неё Карин, оторвавшись от книжки. – Число знаешь какое сегодня?
– День сурка, – ответила Чара.
– Правильно. Выходи оттуда.
Но получилось не очень. Очередной день сурка не заставил себя ждать. Чара вспомнила, что есть такой праздник Купало. Огонь. Выжигает всю нечисть из мыслей и организма. Есть ли в этом шанс? О проторенной дороге она уже и не мечтает. Хотя бы шанс.
– Что ты хочешь? – спросил Купало.
– Чтоб меня любили.
– Это не цель, это последствия.
Чара вспомнила уроки Магии. Как антигерои Древней Греции, пытались урвать куски того, что им не принадлежит и чем это в итоге для них заканчивалось.
– Нет. Мне чужого не нужно.
– Вот то-то, – ответил Купало и исчез.
Чара поёжилась. Опять одна. А понимания больше не становится. Все герои, которые заканчивали свою жизнь в дне сурка не могли найти покоя и после смерти. Может жизнь в новом мире у неё не складывается, но покоя после смерти хотелось точно. От чего выстраивать ось новой вселенной?
– От себя, – ответила Синяя Гусеница, – от себя.
Дунула в Чару синим дымом и тоже исчезла. Ведьма в очередной раз оставалась одна.
У всех, кто ей встречался, есть свои миры и вселенные. А почему её мир с ними не соприкасается?
– Начинать надо с себя. Строить надо с себя. Но не в безвоздушном пространстве, – осенило её наконец. – Я живу на земле Геи. И разворачивать свой мир, нужно начиная с её законов.
– Наконец-то.
Голос был, а изображения не было.
– Кто здесь? – спросила в белую пустоту Чара.
– Какие вы всё-таки люди недогадливые. Гея я. Гея.
Ведьма обомлела. Хтотическая богиня, проявленная в Титанидах, воплощённая в богах. Она огромна. По сравнению с ней человек, хорошо если микроб под микроскопом. А то и того меньше. Образ этой богини не вместится ни в один известный и понятный. А заканчивать свою жизнь, как Семела, после того, как та увидела Зевса, Чаре пока не хотелось. Так что лучше пусть так, без изображения.
– Здесь всё моё. Абсолютно. И вы тоже, – продолжила Гея. – Захочу будете жить, захочу не будете.
– А почему живут до сих пор всякие ОО? – не удержалась и спросила Чара.
А про себя подумала, что на некоторых клейма ставить негде, настолько их жизнь бестолкова.
– Потому что я этого хочу. Они занятные. Бегают, как муравьи, суетятся. Я люблю смотреть про них сны. Да ты и сама раньше была ОО, так чего удивляешься? Было бы лучше, если бы вас не было? Нет. Без вас мои сны не были бы такими интересными.
– Как мне развить свой мир? – спросила Чара.
Зачем она задала ей этот вопрос? Никто на него до сих не ответил.
– Построй его так, чтоб мне было интересно о нём видеть сны, – ответила Гея.
– И всё?
– Какие же вы всё-таки люди не догадливые...
Чара вернулась домой. На календаре всё тот же день сурка, только на год позже.
Прорвалась. Прошла. Выжила.
Спать совсем не хотелось.