5. Улитка
Желание женщины закон. Капсула резко ускорилась, так что оба её пассажира потеряли равновесие, и переступили несколько раз, оперевшись руками в прозрачные стенки. За стенками мелькали расплывчатые образы, неразборчивые цвета. Наконец, капсула снизила скорость. Из всевозможных оставшихся позади пейзажей она выбрала тропики. Из-за облака жидкого азота обозначились огромные листья папоротников, стволы деревьев с яркой листвой и... огромная улитка, высотой с четырёхэтажный дом, ползущая прямо на них.
– Надо быть осторожней со своими слова. – Сказал Корвин. – Они имеют свойство исполняться. А в магической капсуле они исполняются ещё и быстро.
Дождь трансформации в этот раз не изменил их. Они как были в экзотическом наряде из набедренных повязок соответствующих цветов, так и остались. Чаре только волосы собрало в пучок жёлтой с красной лентой. Её отражение она увидела, выходя из капсулы. Корвин же не изменился совсем. Хотя нет. Терморегуляция на этот раз вернулась к норме. От влажного воздуха тело тут же покрылось испариной. Но ведьмочку занимало не это.
– Что это? – указала она на моллюска.
– Это улитка, – констатировал маг.
– Я вижу. И как с ней бороться?
– А с ней не надо бороться. Под ней надо просто лежать.
– В каком смысле? А где выход...
Она хотела продолжить расспросы, но тут увидела, что огромная нога моллюска, подминающая под себя непокорный папоротник, искрится красноватым сиянием. Чтоб выйти из этой тропической реальности, надо оказаться под ним. Карамельного цвета голова тянулась к ним, как и толстые влажные рога антеннами. Глаза выпучено смотрели в разные стороны. Коричневый с жёлтыми прожилками панцирь неспешно покачивался из стороны в сторону. Размеры улитки простым смертным не оставляли шансов на спасение.
– Просто лежать? Разве это просто? – начала ведьмочка протестовать, когда вернулся дар речи. – Она же задушит! Если прежде не раздавит. А если не то, не другое, значит съест. Улитка таких размеров нас за еду примет. Или за собственную кладку, которой можно полакомиться. Знаешь, как это у них бывает? Чик – и всё!
– Значит надо сделать, чтобы «чик» не было. Если хочешь вернуться домой, конечно. Ты как хочешь, можешь, здесь столбом стоять, а я пошёл искать подходящую площадку.
Корвин скрылся в огромных зарослях. Чара за ним. Влажная почва под ногами, подсказывала, что улиткам здесь передвигаться легко и быстро, а значит, скоро она будет здесь.
– Я думала, чтобы пройти испытание, надо что-то делать, а «просто» лежать... – заскулила она.
– Иногда, выжить – это уже что-то сделать. Не болтай, лучше создавай кокон.
– Вместе? – искра надежды всё ещё не погасла.
– Нет. Отдельно. У каждого кокон свой. Надеюсь, помнишь, для чего люди их создают?
Чара помнила. Последний раз еле выбралась оттуда. Слишком плотные стенки оказались. Пришлось собрать все силы. И как у неё тогда получилось? А ведь могла и закостенеть там вместе с ними. И вот опять...
– А может всё-таки вместе? – умоляюще взглянула она на него.
– Нет. Это юбилеи принято праздновать вместе, а умирать все будут по одиночке. Здесь помощников и подсказчиков нет.
Облом-с... Ну и ладно. Сама справится. Корвин уже создал основание для кокона. В черных с серебром тонах.
– И часто такие раздельные испытания выпадают? – напоследок спросила Чара, поглядывая на приближающуюся улитку.
– Не часто, – пожал плечами будущий маг. – Конкретно для этого вида испытаний, вообще не часто. Но ты даже здесь отличиться сумела. Теперь назад не воротишься, чтоб желание обратно забрать. За свои слова отвечать надо.
– А я и не собираюсь брать его назад. Если не сможешь испытание пройти, я буду не виновата.
Корвин даже не поднял глаза на неё, продолжая создавать плотную чёрную стенку из материала, подобного стекловолокну, нити которого выбрасывались прямо из запястья. Всё-таки кое-какие изменения физической оболочки в этой реальность произошли. Но настолько мелкие, что она их не сразу заметила.
– Иди лучше за работу принимайся, – сказал Корвин, видя что она стоит в бездействии. – Смерть в образе улитки хоть и медленная, но в данной реальности очень конкретная и такая же необратимая. В этот раз, каждый сам за себя. Хоть в этом счастье привалило.
Грубиян. И как она с ним связалась? Почему? А ведь казалось... Да мало ли что казалось. Что хочет ей показать это отражение её самой? А может, не отражение, а противоположность? Но что это за противоположность такая недопустимая? Что надо сделать, чтоб люди вокруг перестали относиться к ней настолько... небрежно что ли? Ничего, скоро будет время подумать.
С поиском места для создания кокона пришлось повозиться. Хотелось сплести его в низинке рядом с водой. Вода будет вместо смазки, что позволит проскочить опасной махине мимо на всех парах. Это минимизирует опасность. Плюс, нужно, чтоб Корвин не мог подглядеть за ней. Да, и так понятно, что он не будет этого делать, не до этого сейчас, но из упрямства хотелось находиться подальше. Создание подобной защиты, дело интимное. Этот процесс хочется скрыть даже от тех, кому доверяешь. А уж от того, у кого постоянная словесная колючка при себе имеется, и подавно.
После нескольких отвергнутых вариантов, подходящее местечко всё же нашлось. Возле широких стеблей какой-то тёмно-зелёной травы, растущей пучками из маленького прудика. Для улитки он больше будет напоминать лужу. Но по расчётам, этой малости должно хватить, чтоб моллюск не заметил возможную закуску в виде Чары.
Сверившись с вектором движения карамельной улитки, ведьмочка принялась за работу. Она разровняла мокрый песок, больше для спокойствия, чем необходимости и сформулировала задачу по выбросу красных и жёлтых нитей из двух запястий. Тело тут же подчинилось, начав материализовывать основу будущей собственной темницы. Вообще, на подобное сооружение у людей может уходить несколько лет. И строят они его невесть из чего, часто из глины и грязи. Те, кто хоть чуть-чуть смыслит в магии, справляется с этим в разы быстрее и с современными материалами. Проблема в том, что предыдущий кокон Чара создавала человеком, а чувство страха от нахождения в замкнутом пространстве до сих пор не прошло. Это её слабость, которая может помешать принять верное решение в ответственный момент. Тут же вспомнилась пословица, про «где тонко...», но поправить уже ничего нельзя.
Кокон рос. Преобладали красные лаковые цвета с жёлтыми вкраплениями растительного вида. Можно было бы сконцентрироваться на красоте «поделки», но Чаре было не до этого. Залезть туда и оставаться там, пока опасность не минует – задача, которая занимала все мысли. Пальцы начали холодеть. Этого ещё не хватало. Страх от прохождения третьего этапа и усталость от предыдущего, дали эффект накапливания. Организм начал сдавать... Так, так, так... Всё прочь. Надо расслабиться как тогда, над ареной цирка. Глубокий вдох, выдох... Ну вот, уже лучше. Холод отступил. Стенки кокона продолжали расти, улитка приближаться. Надо перемещаться внутрь.
Когда Чара перешагивала острые неровные края, увидела, что моллюск остановился, вроде как задумался, даже сжался. Капсулу Корвина нашла, поняла ведьмочка. Пока улитка им занимается, у ведьмочки есть маленькая фора по времени. Пальцы опять начали холодеть. Совсем некстати. Что-то очень быстро. Силы на исходе, надо срочно доделывать укрытие. Нити полетели в два раза быстрее. Сил это тоже забирало на порядок больше. Последним, что увидела ведьмочка в этой реальности, был кусочек голубого неба и огромный моллюск пытающийся разгрызть чёрную с серебром капсулу мага. Дальше красные с жёлтым нити заклеили последнее окошко кокона и наступила темнота. И почти полная тишина. Все звуки снаружи приглушены. Ведьмочка прислонилась к твёрдым стенкам. Вроде успела, вроде получилось. А если нет?
Чара постаралась собрать успокоиться, но куда там. По телу побежали мурашки, стенки капсулы изнутри покрылись мягкой плесенью, внутри развернулась паника. Пока совсем крохотная, но во что она разовьётся дальше? Да во что бы ни развилась, остаётся только ждать. Рассчитывать на то, что улитка пройдёт мимо, не стоит. Иначе всё, что было сделано перед этим, впустую. Теперь есть время подумать о чём угодно.
Что её обычно волнует, возможно, сейчас успокоит. Чтоб хоть немного ориентироваться в тесном пространстве, она зажгла ладони. Не так как Корвин на замёрзшем озере. Сейчас она обозначила, что кожа выделяет только свет, без тепла. Внутренняя поверхность ладоней тускло горела, оставляя больше густых теней на стенах собственной позы эмбриона, придавая пространству сравнение с маткой, это успокаивало. Как там Корвин? Думается, что у него всё в порядке. Сейчас гигант погрызёт-погрызёт его, да выплюнет, как нечто несъедобное. И всё, считай он этот уровень прошёл. Исчезнет сейчас отсюда в своё удовольствие. А она? В прочности своей конструкции Чара была не уверена. Хотелось ещё больше её усилить. Ведьмочка аккуратно стала дополнительно укреплять стенки, пока ещё есть время. Не везде. Только там, где казалось, что не слишком плотная получилась преграда. Для этого приходилось сначала очищать поверхность от плесени. Чёрт бы её побрал. Только позволишь себе момент страха, тут же появляется. И убрать её изнутри после первого образование почти невозможно. Всё склизкое и противное, хоть и мягкое. Подсушить что ли? Но при нагревании тут же изменяется воздух. Дышать и без этого сложно, а при смене температуры вообще невмоготу. Поэтому Чара отказалась от этой затеи, терпеливо убирая налипшую гадость руками.
Что-то снаружи давно ничего не слышно. А пора бы... Ответом на мысли стало опрокидывание кокона на бок. Началось... Кокон вертело и крутило в разные стороны, отчего тело билось о твёрдые стенки и больно. Вестибулярный аппарат при таких нагрузках начал отказывать. Голова нещадно кружилась, побочным эффектом вызывая тошноту. О... Этого она не предусмотрела. Не хватало ещё в собственных выделениях опять бултыхаться... Кокон тем временем начало возить по каким-то неоднородным камушкам. Мелкая дрожь исходящая от стенок, перекинулась амплитудой на тело, приведя к икоте. Тёрка, поняла ведьмочка... Если сейчас её не раскусят, значит, потеряют интерес... Скорей бы уж. Самочувствие отвратительное, настроение тоже. И зачем так над ведьмами-то издеваться? Не могли что ли, попроще что-то придумать? Бюрократы хреновы...
Кокон с размаху плюхнулся на что-то твёрдое, оставив на теле ещё несколько ушибов и будущих синяков... Всё? Несколько колыханий, заставили со страхом и обречённостью замереть в сжатом виде, пытаясь унять рвотные спазмы и слюнотечение, остановить головокружение... но... дальше болтанки не последовало. Что, правда, всё? Хотелось отдышаться. Хотелось вместо поверхностного испуганного дыхания, не покрывающего потребностей организма, вдохнуть полной грудью, но пространство не позволяло. Чтоб осуществить это простое милое действие надо выбраться. Разбить то, что создала сама, а сил не было... Надо передохнуть. Хотя бы чуть-чуть. Хотя бы минутку, а лучше пятнадцать. Некоторые утверждают, что это оптимальное время для сна, если уж совсем отдыха не намечается. Или никак нельзя, а нужно... Вот эти пятнадцать минут, ей как раз очень нужны.
Ведьчка с трудом села, более-менее устроилась в относительно удобное положение, откинула голову на стенку кокона, сейчас уже покрытого изрядной подушкой плесени и задремала. Ладони погасли, погрузив её в темноту, позволяющей выработать мелатонин. Чуть-чуть... Ей надо совсем чуть-чуть времени. Головокружение прекратилось, внутри образовалась относительная звенящая гармония, сейчас напоминающая вибрацию камертона, по которому мгновенье назад щёлкнули. Она убаюкивала. Расслабляла. Усыпляла. Убивала... Но проваливаясь в такой необходимый сон, вспоминать об этом не хотелось...
Зарево огня по горизонту. Ярко-оранжевые блики отражались на чёрно-коричневом небе. Запаха дыма не было. Между ними кромка воды, сейчас тоже беспокойно оранжевого цвета с чернотой.
– Огонь далеко. Нас не достанет. Пойдём спать, – голос спутника спокойный уверенный. – Там народу много, нечего толкаться, справятся и без нас.
– Ну, пойдём, раз ты не сомневаешься, – Чара отвернулась от стихийного бедствия, не придала значения.
Мягкие белые простыни манили в объятья. Летней ночью душно, можно спать с открытыми окнами, рассчитывая на свежесть рассвета. Далёкое мельтешение бегающих человечков не мешает. Зарево пожара напоминает новогодние фейерверки... В какой-то момент она оказалась в мастерской на берегу моря. Хозяин подарил ей деревянную модель лодочки, размером с ладошку. Спокойствие и безмятежность. Несколько раз за ночь ведьмочка открывает глаза, картина не меняется. Скоро вставать. На часах утро, а за окном темно, как зимой в это же время. Спутник поднимается, подходит к южному окну и отшатывается от него.
– Вставай, вставай! Огонь уже близко!
Как пламя успело так быстро добраться? Он же на той стороне реки? Ответом послужил порыв сильного ветра. На воде огонь пожирал лодки, катера, большое грузовое судно, на этом берегу магазины, кафе, жилые дома, а теперь ещё и старую кривую грушу. Из оранжевого он сделался жёлтым и перенёсся через забор на несколько садовых деревьев сразу. Что тушить первым? Дом пока не тронут, не тронуты гараж, пчельник и уличный душ. Горят только ветви деревьев. Но стена пламени надвигается, закрывая всё пространство. Это должно пугать... Но не пугает. Начинается методичное уничтожение очагов пожара на своей территории. В этом участвуют все. Даже неуклюжий охранник пришёл помогать, хотя не обязан. Стена огня остановилась, будто упёршись в невидимую стену. Дальше не идёт. Что-то её держит. Теперь он только может плеваться искрами, углями, истлевшим пеплом. Очередной порыв ветра с ошмётками ещё тлеющей бумаги. Опять испугаться бы... но не почувствовав ничего Чара проснулась.
Сон... Только сон. Но настолько реальный! Что он хочет ей сказать? И где она вообще? Кокон. Ну конечно. Незаметный яд, отравленный здешний воздух. В этом и опасность кокона. Он с одной стороны бесподобно защищает, а с другой так же бесподобно убивает, мумифицировав создателя внутри себя. Из лучших побуждений, конечно. Изъяны магической задумки. Пока ни одному магу не удалось избавить конструкцию от этого недостатка. Позволить, собственному творению убить себя? Никогда. По-крайней мере не сейчас. Сил пока не очень много, но после отдыха должно быть достаточно. Начали. Каждый удар по корпусу, отзывался внутри болью. Отковыривая острые пластинки стеклопластика, Чара одновременно разрывала что-то внутри себя. От этого проклиная свою неуверенность и дополнительные укрепления. У страха глаза велики. Наверняка можно было обойтись и без них, зато сейчас создала себе дополнительные сложности. И почему магия даётся всегда только через боль? Что за законы такие?
Изрядно расцарапанная, она всё же пробила себе путь на свободу.
6. Победа с россыпью тревог
– Выбралась всё-таки...
Корвин сидел в горделивой позе на ступеньках фонтана. Вздёрнув подбородок, сверля взглядом. Бесподобный чёрный костюм, серебряных оттенков рубашка. На бедре шпага. Ну конечно, как же без него.
– Твоими молитвами... – буркнула ведьмочка.
Разговаривать не хотелось. Хотелось в душ. Видок, чувствовалось, у неё был под стать кикиморе болотной. Грязные спутанные волосы с ошмётками плесени, стянутая от высохшей налипшей грязи кожа. Грязь успела покрыться трещинами, отчего кожа стала совсем устрашающей. Тело пропиталось вонючими испарениями. Вылезать из кокона, как и создавать его, следовало подальше от чужих глаз. А этот тут припёрся... Да и чёрт с ним. Пусть смотрит, раз заявился. Сам-то уже как фарфоровая игрушка. Пригладился, припудрился и принарядился.
Чара, не скрывая раздражения, расколола боковину кокона, чтоб пощадить от царапин, хотя бы ноги. Красно-жёлтые куски полетели в разные стороны, один из них доскользил до фонтана. Корвин подобрал осколок, повертел и отбросил.
– Ты только на злости умеешь преодолевать препятствия, – констатировал он. – Без неё ты так... дешёвка. Не вдумчивая, не умная, не сдержанная... Знаешь... да к тебе столько «не» можно подобрать. Практически к любому положительному определению.
– М-м-м... – протянула Чара, собирая разметавшиеся грязные волосы в пучок. – Ну что ж, какая есть. Зато натуральная. При попытке сожрать живьём, хотя бы «не» отравишься.
– Да не очень-то и хотелось. Мелковата для меня. Даже за курёнка не сойдёшь.
Он встал, прошёлся туда-сюда по нижней ступеньке фонтана и не выдержал, резко обернулся на каблуках, щёлкнул пальцами у виска, развёл руками. Что-то он пытался ей сказать, но ведьмочка настолько устала, что разгадывать шарады сил не было. Поддерживая молчаливую беседу, она наклонила голову, распахнула глаза, приподняла бровь, показала, что вся во внимании.
– Слушай, я и раньше знал, что ты не внимательная. Но чтоб настолько! – сдался Корвин. – Просто диву даюсь.
– Что опять не так?
– Оглянись.
Она последовала совету. Это был её мир. Такой же, каким она его помнила, когда ушла на испытания. Такой же, но другой. Тот был... по краям размытый какой-то. Неопределённый, несформировавшийся, как зародыш. Из него могло выйти всё что угодно. И кое-что получалось. Некоторые изменённые образы даже могли существовать довольно долго. Но большинство образов пребывало в аморфном состоянии. Ткни в них – изменят форму. Не трогай – растекутся растаявшим желе. Теперь же предметы за пределами парка обрели чёткость, обозначили границы. Ими легче управлять, они как пластилин. Можно придать нужную форму, не изменяя сути. Это волшебство! Как ни хотелось оставаться бесстрастной, до конца скрыть восторга не получилось. Нужен был выход. Чара начала подпрыгивать на месте, как ребёнок при виде новой долгожданной игрушки. А ещё хотелось ходить колесом, кричать и бегать. Можно даже по орать до хрипоты. Но вместо этого она сделала вид, что успокоилась, встала в благородную позу, комично выглядевшую при её помоечном виде, и произнесла, передёрнув плечиками:
– Вау!
Это единственное, что она могла себе дальше позволить в присутствии магического святоши. Стоять смирно, не шевелиться, по возможности не дышать и уж тем более не вякать.
– Я всё слышу, – определил своё отношение к её мыслям маг.
– Ну и слушай.
И тут внутри него она уловила нечто тёмное и эфемерное, как движущаяся тень. Гость её реальности стал для прозрачным. Интересно, он сам понимает, что она его видит теперь по-другому? Это нечто скользнуло по внутренней поверхности кожи, отталкиваясь от искрящихся почек, желудка, печени. Просочилось через диафрагму и, проигнорировав сердце, исчезло в лёгких. Ей бы удивиться, что с приобретением или трансформацией своего мира, у неё также открылась возможность смотреть вглубь человека. Но видение заглушило все подобные мысли. У будущего светлого мага внутри тень? Ведьмочка попыталась вспомнить, говорил ли ей кто-нибудь о подобном казусе? Попыталась вспомнить магов современности и очень древних магов. Нет, все сходились к одному. У светлого мага, тёмных пятен быть не должно. Не положено. И точка. По крайней мере, другой информации у неё пока нет. И всё-таки...
Тогда кто сейчас перед ней? Светлый маг или тёмный? Устрашающий или утешающий? Как разобраться? И знает ли он сам, кто он? Или что внутри него? И кто из них двоих другого обманывает, он руководит тенью или тень руководит им? Если первое, зачем перед ней притворяется? Если второе, как ей самой играть против невидимого противника, которого к тому же не видит его носитель? Или видит?
Корвин смотрел непринуждённо и нагло. Так знает или нет, что внутри него? Спросить напрямую? Зачем? Он не ответит. Ни в том, ни в другом случае. А вот показать, что понимаешь больше, чем следует, неосмотрительно выложить козырь, нет... лучше промолчать.
Не придя хоть к какому-то выводу, Чара решила сделать паузу.
– Я отлучусь, – растерянно сказала она. – А ты здесь... располагайся.
– Как дома?
– Как дома, – подтвердила ведьмочка. – Но не забывай, что ты в гостях. Ведь не просто так здесь оказался после всех перипетий. Что-то должен мне сказать? Или организовать? Или ещё что-то сделать, правда?
– Я тебя жду, – отрезал Корвин, создавая на возвышении возле фонтана из подсобных образов стол с витиеватыми дубовыми ножками, шёлковую с золотым шитьём скатерть, два стула с резными спинками и богатой обшивкой...
Дальше Чара смотреть не стала. Она сделала шаг и сменила реальность, оказавшись в самой плотной из них. Здесь магия довольно скупо проявлена, зато можно полежать в горячей ванной в своё удовольствие. Строя из пены винтовые башенки, которые почти моментально превращались в бесформенные кучки, ведьмочка думала. И что теперь делать? Испытание, похоже, она прошла, раз магия усилила её пространство. Возможно, она теперь может претендовать на осуществление каких-нибудь магических планов. Не слишком, по началу грандиозных, но обязательных. Каждое такое дело – кирпичик к созданию собственной реальности, которая сможет полноправно войти в плотный мир и остаться в нём столько, сколько нужно. Хотелось бы, чтоб это «нужно» было подольше. А для этого нужна очень прочная основа. Что может в её мир принести маг, который сам не понимает кто он и что он? Или не понимает что внутри него. Он может ослабить её пространство. Сделать нежизнеспособным. Для её реальности Корвин становится опасен.
Прихлопнув ладонью последнюю пенную башенку, которую сама ещё минуту назад выводила пальчиком, Чара встала из ванной. Обернувшись в махровое полотенце, она посмотрела в зеркало. Надо идти.
Через два часа ведьмочка вернулась. Созданная на скорую руку вроде как небрежная причёска с жемчужными заколками, вечерний макияж, аромат французских духов и струящееся голубое шёлковое платье с прозрачной накидкой из шифона, по расчётам должны усыплять внимание бывшего напарника.
А Корвин, особо и не напрягался. Для него с момента ухода прошло минут десять, и он уже приятно распивал красное вино из пузатого бокала. Увидев её, из вежливости встал, спустился, позволил опереться на свою руку, проводил по ступенькам к столу, на котором красовались ваза с фруктами, две бутылки вина, шоколадные конфеты с нежной начинкой, торт с белоснежной мастикой и яркими фигурками цветов из марципана, несколько зажжённых свечей. Под звёздным небом это выглядело мило. Даже слегка торжественно. Чего он так расстарался?
– Что за повод? – полюбопытствовала ведьмочка, беря виноград и конфету.
– Ты прошла не просто испытания на подтверждение ведьминского статуса, а одновременно получила допуск на магический факультет. Мне только что сообщили.
– Ух ты... Неожиданно. – Чара взяла бокал вина, пригубила. – То-то задания были такими замороченными. Даже не подозревала, что это возможно так скоро. У предшественников период обучения длился дольше.
Собеседник вальяжно откинулся на стул, в левой руке вертел вилочкой для фруктов. Фонтан позади него создавал туман брызг, подсвеченный лунным светом. Восхитительное зрелище. Будущий маг был безупречен. Но Чару интересовало не это. Она старательно пыталась разглядеть внутри него странную тень. Может это ошибка и ей всего лишь показалось? Но данная поза и лунный свет мешали разглядеть хоть что-то.
– Времена меняются, – бесстрастно продолжил Корвин. – Скоро смена эпох. Магов не хватает. Что не удивительно, при существующей принятой модели развития, остаётся поражаться, как они вообще не вымерли. Их искореняли всеми возможными способами. Тем не менее, они нужны. Кадровый голод сильный, работы много. Приходится поторапливаться, брать-обучать тех, кто хоть как-то пытается развиваться в этом направлении и при этом у кого хватает ума не лезть на рожон и не кричать по всем углам, чем он занимается. Всех. Даже тех, у кого изначальные способности не очень, вернее отсутствуют напрочь.
– Я поняла, к чему ты клонишь. Дальше.
Выслушивать в замаскированном виде речи о себе, в планы Чары не входило. Она ковыряла ложкой торт и ждала, когда разговор будет окончен и можно будет встать из-за стола и подойти ближе. Может тогда удастся увидеть ещё раз то, что хочется?
– Поэтому, что раньше длилось десятилетиями, – не смутился Корвин, – теперь становится доступно за несколько лет. Срок обучения постоянно сокращается. Ты хоть представляешь, что сейчас «предвариловки» год за пять идёт? Я три года только чтоб вступительные экзамены сдать ожидал.
– Заманчиво. Вся трепещу. Это всё?
– Только не зазнавайся, – Корвин наконец-то выпрямился, небрежно отбросил вилку на стол, сложил руки перед собой. – Допуск на магический факультет ещё не означает ничего. Здесь, как оказалось, за тысячелетия процент отсева не изменился. Люди предпочитают оставаться людьми. Две трети учеников не доходят даже до экватора. Выпуск десяток из ста считается урожайным. Остальные так недоучками и остаются.
– Как и везде. Первые результаты пьянят, заставляют игнорировать остальные знания, потом откат, потом нет сил подняться и идти дальше. Здесь меня ничем не удивил...
Ведьмочка хотела ещё добавить, что не на ту напал, и отступать она не собирается, даже если оступится, но тут опять увидела тень. Тень внутри Корвина аккуратно выглянула из-за блестящей трахеи. Похоже, она поняла, что её раскусили, и теперь пыталась то ли понравиться, то ли наладить контакт. Корвин тем временем повертел бардовое содержимое бокала, наслаждаясь букетом. Похоже, он не в курсе того, что происходит. Нужно потянуть время, чтобы понаблюдать за странным явлениям. Чтоб над столом не висело молчание, которое может заставить гостя откланяться, она спросила первое, что пришло в голову и мучило с начала испытания:
– Слушай. А почему я всё-таки твою вибрацию не смогла уловить сначала? Три дня! Знаешь. Это слишком. Как тебе удалось поменять её?
– Ничего странного, – в голосе скользнуло самодовольство, но быстро пропало. – Аура изменилась, потому что изменилась ты. Меняя реальность, мы меняется сами. Меняются люди вокруг нас. Разве не замечала? Поэтому и изменившуюся вибрацию уловить не смогла. Это часть испытания, сначала внушить неуверенность. А потом... Здесь кому как повезёт. У меня вроде получилось сделать из тебя человека.
Постоянно бесстрастный голос. Излучение нарциссизма. Как у него это получатся? Он будто бездушная машина. Ведьмочка прищурилась, сдерживая импульс повысить на него голос, на худой конец запустить огненным шаром.
– Извини, что-то ты сделал? – переспросила она.
– Не надо так реагировать. Кандидата в маги, – на лице собеседника блуждала плохо скрытая ирония, издевательская улыбка.
Хоть какая-то эмоция. Тень внутри него опять скрылась. Что это за странное взаимодействие между ними?
– Определять статус можешь, как хочешь, – медленно проговорила она. – Здесь дело в игре слов. Не ты сделал. Я сама это смогла. При твоей помощи, не спорю, но в этом результате много и моей работы тоже.
– Как скажешь, – фыркнул маг. – Вообще, подчёркиваешь несущественные вещи.
– А, да-да. Припоминаю. Какая разница как добыто, главное результат? – Чара передразнила собеседника, потом спохватилась. – Нет, в этом случае как раз есть разница. Делиться собственным результатом больше не собираюсь. Ни с кем. Даже с тобой.
– Не получится, – Корвин опять откинулся на стул, сложил руки на груди. – Если думаешь учиться дальше, всё будет зависеть не только от того насколько ты хороша, но и от того, кто рядом.
– Глупости.
– Я тоже так считал. Когда-то...
Мужчина вздохнул, резко встал. Поняв, что официальная часть окончена и скоро гость испарится отсюда, ведьмочка тоже ретировалась из-за стола. Впрочем, бокал вина она прихватила. Фонтан равномерным шумом падающей воды убаюкивал сознание, лёгкие брызги от него холодили кожу. Тень на блестящих внутренностях Корвина тоже расслабилась, показалась на виду. Только бы не спугнуть. Ей ещё выяснить надо, что они вдвоём или порознь здесь замышляют.
– Знаешь, теперь ясно, почему капсула выполняла только мои запросы, – осторожно начала Чара, играя дурочку. – Это был мой магический переход. А какие твои были когда-то?
– Что были, те прошли, – равнодушно откликнулся Корвин. – Предпочитаю к этому не возвращаться. Меня теперь больше интересует, какие будут следующие.
– А... Это из-за того, что часто срезаются? Ты сказал, что многие так и не доучились. И куда эти недоучки деваются?
– Уходят к людям. Шарлатанствуют или забывают все знания. Что в принципе едино. Последнее, правда, хуже. Они обречены. Из магии обратного пути нет. Ты либо продолжаешь идти вперёд, либо смиряешься с тем, что как был ничем, так и останешься. И деградируешь, довольно быстро. Исчезаешь как личность, а там недалеко до физической гибели. После магии жизни нет. Это билет в один конец.
– Я не выбирала этот билет, он сам ко мне пришёл, – зачем-то встряла ведьмочка с объяснениями. – Если бы не обстоятельства, скорее всего за сказки бы её до сих пор принимала. Слушай. А ты сам... Ты сам доучился?
– Конечно, – ответ был дан слишком резко.
Тень внутри дёрнулась, запрыгала, как воздушный акробат по внутренней поверхности кожи, окрашивая замкнутое пространство серым цветом.
– Врёшь.
Внутренний собеседник замер. Значит, угадала.
– Хорошо, – нетерпеливо сказал маг, опёршись о парапет фонтана и вглядываясь в бурлящую воду. – Мне пока не удаётся преодолеть последний этап. Но ты не думай, я его пройду. Так или иначе.
– Что за этап?
– Наподобие испытания, что и при поступлении. Только выпускной.
– И в чём проблема?
– Все кто идут со мной, погибают.
– Совсем-совсем? – прищурилась собеседница покачивая бокал с вином.
– Зачем совсем? – маг забрал у неё бокал, сделал глоток. – Физически выживают. Но морально после второго этапа выпотрошены. До третьего не доходят.
– Занятно. А чем это объясняется?
Собеседник молчал.