КАК ОБРЕСТИ СВОЮ ВСЕЛЕННУЮ
Первый Этт
1. Феху
«Только сила духа, выраженная руной Феху,
может определить то, чем человек этого мира
будет обладать по праву».
К.Меньшикова
Идея первична. Она может принять любую форму. Существующие формы лишь отражение изначальной мысли, которую кто-то подумал, высказал и осуществил. В интересах каких людей строится современная общая реальность? Чьи они высказывают идеи? И во имя чего осуществляют их?
Раньше Чара не думала об этом. Она считала, что вся реальность выстроена в угоду одного бога, и он там как-нибудь сам разберётся со своими делами без неё. А ещё есть куча всяких ангельских подуровней, которые контролируют этот процесс и не дадут ей погибнуть. И вот она погибла. А наблюдатели не спешат на помощь. И объяснений о случившемся никто давать не собирается. Ну и как теперь искать ответы на вопросы? Кому звонить? Кого звать?
Внешне всё было, как всегда. Дом, семья, работа. А внутренняя матрица разрушена. И это совершенно не отражалось на общей реальности. И это сбивало с толку. Казалось, все должны обернуться на неё. Ведь она перестала видеть смысл в бессмысленной социальной игре. Но никому до этого не было дела. Все продолжали исполнять свои роли. От этого безучастия окружающих возникали новые вопросы. Что держит общую структуру реальности? На каких законах она стоит? И почему именно Чара оттуда выпала? И что ей теперь делать? Странно было смотреть на людей, которые изо дня в день повторяют одни и те же действия с одним и тем же результатом. И не считают это убогим и неправильным в таком огромном и разнообразном мире.
Снова и снова мысли возвращались в момент разрушения внутренней матрицы...
Она разрушилась, когда произошло то, что не могло произойти никогда. И это породило смерть картины мира, а потом как следствие и смерть её личности. Личность отслоилась от лица и разума. А что осталось? Осталась пустота. И она её поглотила.
Как Чара оказалось на дне собственного сознания, она не поняла. Сначала она долго падала. Возможно несколько дней, может недель. А потом в пустоте внутреннего мира обозначились стены каменного мешка, через которые предстояло проломиться. В дальнейшем оказалось, что проламываться было не обязательно. Эта мысль могла материализоваться только для тех, у кого хватит сил и смелости. А у кого не хватит, тот мог спокойно умереть внутри себя, и этого бы никто из окружающих не заметил, учитывая их наблюдательность.
Довольно странное ощущение, когда понимаешь, что внутри мёртв, а снаружи как живой. Даже дышишь и даже не зелёный, и без плесени. Ешь, правда, с трудом. Спишь не переставая. Но живёшь, живёшь, живёшь... Зачем? Ответа нет. Исполняешь привычные ненужные обязанности. Зачем? Ответа нет. Делаешь вид, что интересуешься чужими проблемами. Зачем? Улыбаешься, сочувствуешь. Зачем? Актёрская игра нулевая. Но те, кто приходят изливать душу, это не замечают. Зачем? Им интересны только они сами и их невзгоды. А про свой внутренний мир и свои невзгоды, Чара вынуждена молчать. Потому что если начнёшь о них говорить, тут же загремишь в дурку. Или на таблетки... Да мало ли сейчас могут предложить возможностей, чтобы люди не поняли, что внутри них может твориться Магия.
Да, она так это и обозначила. Магия. Ни где-то там в параллельных вселенных, ни на страницах книг, а просто внутри неё, как маленький светящийся генератор. Только как к нему подключиться, женщина пока не поняла. Ни вилки, ни проводов, ни розетки она рядом не обнаружила. Как им пользоваться? Раз Магия существует, значит как-то можно ведь. Рассказать что ли кому, чтоб помогли? Нет. Ни за что. Пока Чара не разобралась с происходящим внутри неё сама, она делиться ни с кем своим открытием не собирается.
Пока с пониманием внутреннего пространства было глухо, женщина наблюдала за внешним пространством.
Отстранённое безучастное наблюдение за социальной действительностью быстро дало понять, что людоедская цивилизация способствует уничтожению всего нетривиального. Не удивительно. Всех с детского сада загоняют в одну программу. В одну модель поведения. В одну картину мира с ограниченными критериями успешности. И выбрать можно только роли, но не игру. Попробуешь сменить игру, социум быстро объяснит, что он большой, а ты маленький. И если не нравится игра, шагай в леса подальше от людей. Тоже конечно выход. Но тогда твои странные вопросы не найдут никогда ответов. Зачем всё это? И хотя у обычных людей нет ответа на эти вопросы, они считают, что знают всё лучше неё. А именно, что надо думать, чувствовать, понимать. Их заранее научили видеть правильно. То, что нужно кому-то. А если она теперь видит больше? Что делать? Надежды на диалог оказались не состоятельными. Чара быстро поняла: личные аргументы о Магии не могут быть приняты социумом к рассмотрению. Приветствуется только материя. Истина о том, что мысль материальна будет высмеяна.
Доказывать никому ничего не хотелось, жить в такой системе до некоторого времени тоже. Пока в комнату, где она предавалась депрессии, не вошло привидение. Нет. Не привидение. Судя по красным отблескам в ауре, это был фантом. Наглый мужчина в рыцарском одеянии и плаще. Безумно напоминавший кого-то знакомого. Но кого именно, Чара ещё долго не могла сообразить. Фантом надменно по-хозяйски огляделся, прошёл по комнате, в которой, как и внутри неё самой, не было сил убраться после недавнего апокалипсиса. Фантом пнул лежащую на полу игрушку и сказал:
— Ну и долго ещё валяться собираешься? Вставай!
И исчез.
Чара застонала и ещё некоторое время пребывала в замешательстве. Дожили. Уже галлюцинации мерещатся. Ещё одна новая особенность психики, о которой лучше помалкивать.
Преодолев ватность тела, которое не желало приобретать горизонтальное положение, женщина всё-таки встала и подошла к зеркалу. Видок был тот ещё. Серая кожа, ввалившиеся глаза, путаные волосы. Чего уж от себя скрывать. Наглый фантом истину глаголет. Надо выбираться из депрессии. И чем скорее, тем лучше. Раз доступа к генератору бесконечной энергии пока нет, а погибшая матрица обесточена, значит в ней сейчас включён аварийный режим питания психики. И он по минимуму дозирует энергию, от этого и спать постоянно хочется. Надо выходить из этого анабиоза. Иначе можно заснуть насовсем. Аварийного аккумулятора может надолго не хватить.
Распутывая расчёской волосы, Чара одновременно пыталась распутать и свои мысли. Всё-таки в странный мир она попала. Безвкусная обыденность, собственная отрешённость, внутренняя пустота и её личная тайна в виде источника Магии... а теперь ещё и привидения. То есть фантомы...
Начав анализировать, Чара вспомнила, что привидений человек начинает видеть на самом краю, когда уже полшага до реальной, а не виртуальной могилы. Организм, конечно, привыкает ко всему, но пределы выживаемости есть и у него. До точки невозврата, судя по всему недалеко. Так что же делать? Представив возможные варианты событий, Чара между жизнью и смертью всё же выбрала жизнь. И теперь осталось решить только один вопрос. А зачем? Ответа по-прежнему нет. А должен быть. Иначе энергию жизни не вернуть.
Причесавшись, Чара уселась в кресло и принялась исследовать внутренние ломаные базы данных. Сейчас остатки памяти воспринимались именно так. Должны быть среди них воспоминания, что смогут снова соединить её с вечным источником энергии. Не может вся прошлая жизнь оказаться бессмысленной. Но какие это воспоминания и где их искать?
Мыслилось тяжело, хронология никак не хотела выстраиваться. Клочки бессвязных картинок, как обрывки обугленной плёнки, постоянно путались... Детство, институт, школа, работа, школа, детсад, друзья, религия... Последняя сразу полетела на свалку истории. Благодаря соблюдению её святейших постулатов, она оказалась в Апокалипсисе. Рисковать ещё раз и доверяться своду написанных две тысячи лет назад правилам, которые давно устарели, не хотелось. У неё время на исходе и возможно есть только одна попытка вынырнуть на поверхность жизни. Поэтому идея, ради которой стоит жить, должна быть истинной.
Сидя в кресле, Чара не заметила точки перехода, между воспоминаниями и внешней реальностью. И она опять провалилась во внутреннюю реальность. В каменный мешок. Здесь было тесно. Очень тесно. И темно. Тело в этой реальности давно затекло и бултыхалось в жиже с собственными испражнениями, которая периодически накрывала с головой. Дышать приходилось с трудом. Ещё чуть-чуть и станет невозможно. Чара попыталась сообразить, как отсюда выбраться. Она попыталась ощупать стену, чтоб найти слабое место, но все кирпичи лежали ровно.
Искра ярости, рождённая отчаянием, вспыхнула на миг, затем снова угасла. Бороться с этим миром в одиночку бесполезно. Желание жить опять испарилось. Что толку, что она вылезет сейчас отсюда. А дальше? Что ждёт дальше? В той же внешней реальности, с теми же людьми, с теми же прогорклыми идеалами? Она же умрёт от скуки. Может лучше вот так, просто захлебнуться и дело с концом. Вонь дурманила, и Чара опять стала то ли провалилась в сон, то ли потеряла сознание.
Есть ли предел иррационального? Странные сны могут сниться во снах. И там она увидела многих детей, оказавшихся в такой же реальности. Жуткой, узкой и вонючей. Они задыхались, но не могли двинуться. И умирали. А во внешнем мире продолжали жить безликие люди-оболочки. Ну, уж нет. Если она сейчас не справится, они потом не справятся тоже. Чара вздрогнула, открыла глаза, и принялась кулаками долбить жуткие стенки. Ярость взяла верх. Откуда взялись силы? Они начинались из-за сердца и растекались по телу. Огненный вихрь возникал из каждой клеточки тела и концентрировался в ладонях. Отчего они стали приобретать красноватый оттенок с отблесками пламени. Чара поняла, что смогла сконнектиться с генератором Магии.
С этого момента пробивать брешь в глухих каменных стенах стало проще. Но всё равно больно. На стенках находились острые сталактиты, пологие наросты, на полу в самой жиже постоянно попадались мелкие камни, которые больно впивались в ступни, а в стене не было даже намёка на выход. Сможет ли она пробить эту стенку? Ответа нет. Сможет ли выбраться? Ответа нет. Иногда одолевала усталость. И женщина готова была опустить руки, но вспоминала умирающих детей и принималась с новой силой колотить безучастную поверхность.
Что должно получиться от её усилий в итоге, она понятия не имела, единственной целью стало выбраться. Чара старательно отгоняла мысль о двух лягушках, застрявших в молоке, не представляя себя на месте ни одной из них. Первую она презирала за сделанный выбор, в успех второй пока не верилось.
И всё-таки изменения стали происходить. Но они ещё больше усугубили положение. От вибраций каменный мешок сузился сверху и по мере упорства всё больше напоминал замкнутую капсулу. В способность выбраться наружу верилось всё меньше, но Чара и не думала сдаваться. Перед глазами стояли безымянные дети. Наконец на пороге отчаянья, в стене образовалась трещина и стала неумолимо расползаться. Всё больше и больше. Снаружи потянуло свежим воздухом и возникло ощущение мягкого матового света. Это заставило вложить в борьбу последние силы, отчего пространство перевернулось и Чара опрокинулась вместе с ним, опять с головой погрузившись в содержимое.
Уже лёжа она упёрлась руками в ненавистную крышку, одновременно отталкиваясь от пола. Это ли заключительное усилие, или предварительный удар о что-то твёрдое при падении, заставил отломиться толстый кусок сформировавшегося купола каменного мешка. Он лениво отъехал в сторону, чем облегчил уставшей женщине задачу. На белоснежном слепящем глаза полу растеклась характерной консистенции коричнево-зелёная лужа. Вслед за ней в белое пространство выползла Чара. Обессиленная, она растянулась на полу. Но расцарапала об острые края каменного кокона ноги и постаралась от него откатиться. Получилось не очень. Некоторое время она так и лежала, закрыв глаза, наслаждаясь свежим воздухом, не особо задаваясь вопросом, где она. До тех пор, пока кто-то не подошёл и слегка не пнул её носком ботинка.
Чара нехотя приоткрыла глаза... Зря она это сделала. Отвыкшее от света зрение не смогло сфокусироваться, что тут же отозвалось головокружением, а в купе с фекальными массами, которыми нахлебалась, сформировалось в рвотный рефлекс. Неспешно, будто знавший заранее, что должно произойти, незваный гость отошёл в сторону и дал проблеваться. Закончив, Чара отёрла рот грязными волосами, и всё ещё щурясь от яркого света, постаралась рассмотреть незнакомца. Это был тот же фантом, что приходил к ней в реальную комнату. Правда теперь он стал высоким брюнетом в толстовке и джинсах. Глаза, правда, сейчас интересные. С кошачьими зрачками. Облик сменил, но характерная вибрация личности осталась. Вибрация души? Чара опять откинулась на пол, закрыла глаза. Бред... откуда она это знает? Но знает ведь! Что с головой происходит?
Молчание нарушил незнакомец.
— Что, здесь тоже валяться собираешься? — спросил он.
Ну вот. Точно он. А голос не изменился. Баритон, — отметила про себя Чара. Вслух же простонала... прошипела... просипела... А, чёрт с ним... Сама не поняла, что за звук выдала вместо голоса. Тем не менее, слова:
— Нет, сейчас встаю, — были произнесены, и она перевернулась на четвереньки.
Зрелище из себя она представляла жалкое, но эмоций по этому поводу не испытывала никаких. Внутри привычная мёртвая пустота. Сил хватило только чтобы сесть вертикально, поджав одну ногу под себя, опереться на колено другой и постараться не покачиваться.
— Плохо, да? — с деланным сочувствием спросил собеседник.
Ехидная складка в уголке его рта была неумолима.
— А ты как думаешь? — огрызнулась Чара и огляделась.
Смотреть, впрочем, было не на что. Кроме белой капсулы с разлитым вокруг неё содержимым и валяющегося поодаль отбитого куска каменной крышки, толщиной сантиметров в двадцать. Место походило на бескрайний чистый лист бумаги.
— Где я?
— Возликуй, смертная женщина! — театрально воздел руки фантом, отчего стал похож на придурка. — Ты в куске пространства, которое выделила для тебя сама Магия. Нужно с благодарностью принять сей дар и не забывать пользоваться.
Сняв с головы воображаемую шляпу, он слегка поклонился и помахал ей в стиле мушкетёров.
— Магия, — фыркнула дамочка, раздражённая этим цирком. — Взяла и вот так просто подарила?
— По-твоему это было просто?
— Ни разу. Я чуть не сдохла. И с головой как-то не здорово последнее время.
— Хорошо, — фантом перестал кривляться и перешёл на деловой тон. — Тогда считаю вопрос о лёгкости получения этого пространства, эффектом шокового состояния. А с головой у тебя всё в порядке. Нормальные сюда не попадают.
— Вот как... Интересно. Всё чудесатее и чудесатее...
Превозмогая слабость она встала, чтоб не смотреть на собеседника снизу вверх. Это подбешивало. После пережитого Чара решила, что будет теперь общаться с людьми только на равных, кто на это способен. А кто не способен – тех лесом. Её нагота ни одного из них не смущала.
Собеседник меж тем решил подхватить её воспоминания о Стране Чудес:
— Как говорил Чеширский кот: «Некоторые не видят выход, даже если найдут. Другие же просто не ищут». Это про тех, кто считает себя нормальным человеком. Ты их видела. Таких много. И их не изменить. Но гораздо интересней вопрос, почему они не ищут. Кто им внушил, что такие поиски бесполезны.
— Мне всё равно. Понятия не имела, что Магия существует так близко. Я не знала, что за обычным жизненным поворотом поджидает пропасть. А после всего на меня свалится личное магическое пространство. Я просто хотела выжить и выбраться. Я даже не знаю, завидовать сейчас себе или жалеть себя.
—Жалеть, говоришь? Может, стоит вернуться обратно, откуда вылезла, и продолжить страдать вместе со всеми одинаково? Знаешь, когда живёшь по чужим шаблонам, думаешь меньше. Интуиция притупляется, а магия недосягаема. Это ли не счатье?
Женщина посмотрела на каменный кокон.
—Нет, спасибо. Плавали, знаем. Обратно не хочу.
—То-то и оно. На такое пространство, как у тебя здесь сейчас, могут претендовать люди. И их немало. Только находят его далеко не все. А те кто нашёл путь сюда, не редко сдаются и умирают раньше, чем здесь окажутся.
—Теперь понятно, почему мне привиделись дети в каменных мешках. В любом случае сейчас не до Магии. Я понятия не имею, как жить дальше в обычной реальности, имея ещё и эту. Столько вопросов и пока ни одного ответа.
— Тогда именно с Магии и надо начинать. Она ответит на всё. Искать, правда, трудно. Везде защита включена. Магическая наука не для общей массы людей. Магическую науку надо уметь читать между строк, видеть невидимое, много анализировать и экспериментировать. Готова не останавливаться на этом пространстве и идти дальше?
Зрачки собеседника сменились на человеческие. Он даже перестал говорить с агрессией. Скорее заискивающе. Интересно, чего он так опасается?
— Я подумаю, — уклончиво ответила Чара. — Мне надо придти в себя, восстановиться физически. Я еле двигаюсь в реале, не заметил что ли?
— Хорошо, — внезапно согласился гость. — Ты права. Ещё чуть-чуть и у тебя включился бы механизм самоуничтожения. Надо восстановиться. Так что спешить не стоит, надо набраться сил.
Чара промолчала. И огляделась. Что-то ей в этой реальности не нравилось.
— Знаешь... — начала она формулировать едва уловимый дискомфорт словами. — Это пространство... Оно как будто лишнее.
— Лишнее для кого?
— Для мира, который знаю.
— То есть считаешь, что кусок реальности, который сейчас видишь — лишний?
— Видимо... Это же раздвоение личности получается?
— Не личности, а сознания. Это разные вещи. Личность и там и там одна. Просто возможности твоего мозга могут пережить уже две параллельных жизни. Что характерно для развитого сознания. Это твоё достижение. Как говорил, не всякому оно под силу.
— Жить и там и там, значит не жить ни там, ни здесь, — категорично заявила она. — Это сложно.
— Ты только что выявила собственный шаблон мышления, который не даст тебе развиться. Изживай его из себя. Жить в двух реальностях одновременно, не более сложно, чем жить в постоянных командировках. Некоторые же справляются, правда? Повторяю, от таких магических даров, как собственная реальность, не отказываются. Один раз откажешься, больше не дадут. У Магии с этим строго.
— Не бросайте бисер перед свиньями?
— Что-то вроде этого.
— И что мне теперь делать?
— Много глупых вопросов задаёшь. Это же очевидно. Для начала помыться.
Пока они разговаривали, Чара поняла, что грязь на теле начала подсыхать, стягивая кожу.
Фантом поднял правую руку, дал отмашку, и на Чару свалился водопад воды. Она поднесла руки к лицу, пытаясь схватить ртом воздух. А протерев глаза, поняла, что находится в душевой кабине под тропическим душем. Момент перехода из внутренней реальности во внешнюю, она опять не заметила.