4. С чего начинается магия
Первым испытанием на прочность в академии стала чистка, это когда с тебя снимают шкурка за шкуркой всё, чем сумел обрасти в людской жизни. Маги – это уже не люди, с них спрос особый. И лишняя скорлупа им не нужна, мешает работать. Процесс очень похож на то, как снимаешь слой за слоем шкурку с луковицы... Но одно дело с луковицы, а то с себя... Эффект правда от этих действий одинаковый – реветь иногда приходится. После таких мероприятий, как правило, происходит первичная трансформация, но на данном этапе – это всего лишь выравнивание восприятия мира. Пока ещё незаметное окружающим, но более чем ощутимое для тебя.
Если вам кто-нибудь скажет, что трансформация – это легко и приятно, не верьте. Трансформация – это тяжело, а иногда и больно. По крайней мере на первых порах. Потому что идёт разрыв нервных связей на самом нежном уровне, установка новых, прокладка обходных или наоборот прямых путей в собственном разуме. А это отражается на состоянии тела. Будто находишься в горниле, а невидимые руки из тебя жилы тянут. Привыкнуть к этому нельзя. Можно только переждать, пережить, продышать, пролежать, в основном в позе эмбриона. К врачам обращаться бесполезно, все физиологические показатели в норме. Если только температура будет на границе нормы. Но самочувствие, будто сжигают заживо.
Пройдя по спирали пару-тройку кругов ада, стало понятно, что основная масса человеческого мусора осталась позади. Тогда ведьмочку допустили к более сложной работе. Но порадоваться, что самый ужас остался позади, не успела. По заверениям учеников постарше, самые сложные испытания ещё впереди. И чистки – это детский лепет. И если неохота работать в таком стиле дальше, лучше не начинать. Дверь по-прежнему остаётся открытой. Можно довольствоваться привычным существованием. Благо, тех знаний что уже здесь выдали, хватит надолго.
Чара прикинула все за и против, решила, что боль, не самое страшное, что есть в жизни и вошла в пленяющую аудиторию. Магическая работа, как и любая другая, начинается с теории.
За кафедрой стояла миловидная женщина в наряде восточных мотивов. Длинная шаль напоминала сари, волосы собраны в небрежный пучок, а на лбу только нарисованного третьего глаза не хватало. Но, лишняя атрибутика в академии не приветствовалась, а третий глаз, он даже если не нарисован, всё равно есть.
О, эта вечная классическая завораживающая борьба между мужчиной и женщиной. Две силы, две противоположности. Есть истории о том, как кто-то из них пытается доминировать, а кто-то подчиняться. Или не пытается... сопротивляется, борется, но мало что вразумительного выходит, потому что в итоге всегда действует главный закон – всё должно быть добровольно. А в подчинении или доминировании нет никакой добровольности. Там есть подавление, ограничение, уничтожение, отторжение. А развития нет. Добровольность есть только в равновесии. В целостности, возможности быть самостоятельным у обоих партнёров. И соединяться или разлетаться по своему усмотрению. В идеале из двух сил нужно создать что-то новое. Третью силу. И от этой третьей силы или реальности будет снова рождаться новое, заставляя сверкать мир новыми гранями.
Это первое, чему научили ведьмочку в академии. И предложили применить эти знание на практике дома. Предложение Чаре понравилось. Но для начала надо понять, что в жизни нужное, а что лишнее. Как говорится, начни с себя и пусть весь мир подождёт.
Но на поверку результат оказался каким-то плачевным. Лишним казалось всё, кроме детей. Даже с супругом как-то не ладится.
– Всё начинается с тебя, – бормотала ведьмочка заученную фразу.
Пройдённый материал и последующий анализ несколько накренил картину мира, и эта самая картина на место обратно вставать не собиралась. Но что делать с образовавшейся пустотой?
– Человек должен делать то, зачем пришёл, – продолжила бубнить ведьмочка. – Так зачем я здесь?
– В итоге нужно создавать что-то новое. Третью силу, которой ещё нет, – подсказала Карин.
Она появилась возле яблони, как некогда призрак на кухне. Только тот вваливался, как гром с ясного неба, а при появлении наставницы не образовалось даже ветерка. Она бесшумно прошлась по тропике вдоль дома и остановилась у цветника.
– А как вы здесь? – спросила Чара.
– Это не я, это проекция. Когда-нибудь сможешь создавать сама. Очень удобно кстати. Можно одновременно несколько дел делать. Но не отвлекайся от мысли. Итак, ты хочешь или можешь создавать... что?
– Создавать... – повторила, ведьмочка. – Хороший вопрос. А действительно, что?
– А что тебе нравится?
– Хм... Проблема в том, что ничего не нравится. По крайней мере настолько, чтоб дух захватывало.
– Так не бывает. Ты просто забыла и не можешь вспомнить. Это нормально.
– Не нравится мне такое «нормально», – процедила Чара, выдирая раскидистый сорняк. – Забыть просто. А вспомнить?
– Тяжело, но возможно, – сказала наставница. – Что-то ведь ты хочешь? Или хотела в детстве? Или играла во что-то?
– Единственное во что я играла – это в Золушку, – рассудила Чара. – Но что-то всё никак в принцессу обратиться не могу, и это мне не нравится. Ещё с мальчишками в войнушку играла. Они меня всё расстрелять пытались. Вигвам у них получилось. Но вообще хочу делать реальность людей лучше. Их убивает теперешняя не хуже войны.
– Это слишком размытое понятие, – небрежно отметила Карин, разглядывая завязи смородины. – Никакой конкретики. Чем именно не нравится реальность, и в чём именно хочешь сделать её лучше? Кастрюльки со сковородками мыть? Чечевицу перебирать?
– Нет, – замотала головой Чара, – Это слишком... просто.
– Тогда думай. Что не слишком просто, что тебе под силу и сделает существующую плотную реальность лучше.
Карин исчезла, оставив Чару наедине с собой. Очень вовремя. Ведьмочка как раз начала злиться, что предыдущей жизни позволила опутать себя таким грандиозным клубком бестолковых дел. Вроде мелких, но в общей массе тяжёлых. С этим багажом определённо что-то надо делать. Но что? Чара вспомнила последний Рагнарёк и поёжилась. Делать-то надо. Но аккуратно. Хватит уже необдуманных взрывов. Только-только воссоздала волшебную реальность снова. И она нуждается в прочной основе.
Чем именно занять себя, в тот день она так и не придумала. И решила подумать об этом завтра. Но на следующий день, и на следующий и далее ничего в голову не приходило. Чара уж совсем потеряла веру в себя, но спасение пришло из зоопарка. В академии был свой зверинец. Зоопарком его называли в шутливой форме для новичков. Они-то наивные думали, что войдя внутрь, увидят клетки со зверями. На деле оказывались с животными нос к носу. И приходилось на ходу учиться понимать, что хочет тот или иной чудный зверь. Карин говорила, что такие упражнения хорошо развивают интуицию. И действительно, в пространстве со зверями заносчивые становились покладистыми, тихони, становились увереннее в себе. Везде нужна гармония. Межвидовое общение помогало нащупать грань дозволенного. Грань мягкой силы, которая позволит создать нечто третье. Некоторые ученики, привыкнув к какому-то животному, приходили просто посоветоваться с ним, чтоб сделать сложный выбор. Животные, как дети земли, иногда лучше чувствуют реальность и тот, кто умеет наблюдать за ними, редко ошибаются в своём выборе. Чара как раз пришла сюда, чтоб понять, чего именно она хочет.
Гуляя по территории зверинца, она поняла, что не все животные здесь находятся без клеток. Одним из таких невольников был лев. Крупный, спокойный. Никакой опасности за ним не чувствовалось. Чем он так не угодил академии, что оказался за решёткой? Это казалось какой-то дикой ошибкой.
– Почему именно он в клетке? – как-то спросила наставницу Чара. – Многие звери здесь свободны.
– Он сам там хочет находиться. Считает, что это безопасней для окружающих. Когда-то мы пытались его оттуда выпустить – бесполезно.
– Но ведь это не обычный лев. Это человек. Когда зверь рыщет по клетке, картинка меняется. Идёт раздвоение реальности. Вместе со зверем я вижу человека, повторяющего траекторию движения животного. Одежда – холщевая рубаха, крест на плаще, в левой руке шлем, на поясе меч. Похоже рыцарь, возможно тевтонец.
Наставница внимательно посмотрела на Чару.
– Да, - согласилась она, – правильно. Любопытный экземпляр, не правда ли? Он считает, что в зверином обличье для него лучше.
– Почему так?
– Это давняя история. Не интересная, как всё пошлое и низкое. С тех пор он не меняет обличья. А для верности загнал себя в клетку.
– А может у меня получится вывести его из клетки, не бояться быть тем, кто он есть? Настоящим.
– Не советую этого делать. Только потратишь время. Это как раз тот случай, когда действует система добровольного заключения.
– Но это неправильно. Он прекрасен. И раз он здесь, значит, у него тоже есть своя вселенная? Случайные люди сюда же не попадают? Уверена, он может украсить этот мир. Я могу с ним создать нечто новое, где ему будет комфортно.
– Ему уже комфортно там, где он есть, -– сказала с раздражением Карин. – Но попробуй, это твой выбор. Больше отговаривать не стану. И предупреждаю, тебя ждёт разочарование.
– А я не боюсь.
На несколько месяцев чудо-лев стал её увлечением. Два одиночества, сказали бы люди. Но людей здесь не было. А маги, даже начинающие, уже такого себе не позволяют. Она приходила с ним разговаривать. Делала маленькие подарочки. Иногда ей казалось, что лев слушает. Иногда, когда он довольно урчал, Чаре даже удавалось его погладить. Тогда казалось, что ещё немного заботы и внимания и зверь станет человеком. Косматая грива постепенно разглаживалась, становилась мягкой. Характер менее колючим. Ведь так просто согревать кого-то теплом, когда у тебя его в избытке. Лев нежился в оборудованной иначе клетке, иногда казалось, что он ждёт прихода ведьмочки. Человеческие проекции стали возникать чаще. Обрели чёткость и стали более длительными по времени. Ещё чуть-чуть. Ещё чуть-чуть. И невозможное станет возможным. И это волшебство совершит она. Вместе с этим изумительным благородным созданием.
В один из праздников, когда в школе никого не было, Чара провела возле клетки почти ведь день. Что-то читала вслух, строила очередные воздушные замки, поминутно заглядывая в свою выдуманную реальность иногда задерживаясь там чуть дольше, чем нужно. Благо место и время позволяли. В определённый момент, вынырнув из мечты, поняв где находится, ведьмочка обернулась. И увидела, что лев стал человеком. Он стоял и тихо смотрел на неё. Осталось только открыть клетку.
Чара отодвинула засов, распахнула решётчатую дверь. Медленно рыцарь сделал несколько шагов к выходу, осмотрелся. Показалось, в его взгляде мелькнул огонёк любопытства. Ещё бы, стоит только перешагнуть порог, и окажешься на свободе. Он взялся за дверную ручку.
– Уходи. Ты отвратительна, – голос хриплый, речь плохо различима, взгляд потускнел.
Рыцарь с резким грохотом захлопнул металлическую дверь. Эхом и порывистым ветром грохот пронёсся по вселенной Чары. Задул фонари в парке, склонил молодые деревья, тряхнул купол неба. С замираем она заглянула туда, ожидая начала разрушения. Но нет, опасения не оправдались. Воздушный мир выстоял. Можно возвращаться к реальному.
Обернувшись львом, рыцарь улёгся в дальний угол и больше не обращал никакого внимания на Чару. Все последующие посещения ничего не изменили. Лев больше не замечал приходов ведьмочки. Ему было хорошо так, как оно есть. Наставница Карин оказалась права.
– Ну, что? Получилось? – спросила Карин в один из вечеров, когда Чара сидя на полу на стопке книг и обхватив колени, как завороженная опять смотрела на великолепного зверя.
Внутри стоял ком. Хотелось разреветься от бессилия и несправедливости, но в академии не приветствуется избыток эмоций. Надо держать лицо в любой ситуации. Но эта история всё-таки кое-чему её научила.
– Я хочу уметь сметать границы, -– твёрдо сказала ведьмочка. – Да, сейчас у меня не получилось, но я буду работать. И потом, когда-нибудь добьюсь, чтоб это стало возможным. И может быть, даже с ним. Он достоин большего, чем сидеть в заточении.
– Хорошее желание, – сдержанно улыбнулась Карин. – Но может стать невыполнимым. Имей ввиду. Не все границы можно смести или уничтожить. Насилия быть не должно. Человек должен сам захотеть открыть их.
– При каких условиях?
– Это решать ему. Ну и тебе. И не спеши. Если ставка за открытие будет слишком высока для тебя, твоя личная вселенная не выдержит. И опять окажется уничтоженной. Уже сейчас звякнула, не правда ли? – наставница пригляделась к ученице, та отвернулась. Признаваться в своей слабости в очередной раз не хотелось. Карин поняла её настроение, и как ни в чём не бывало, продолжила. – А создавать с нуля, сама понимаешь... это и тяжело и сложно. Иногда долго, а иногда и невозможно.
– Я постараюсь больше ничего не рушить, это последний раз был, – пообещала себе Чара. – Из любого действия буду выуживать выгоду. Любая открытая или закрытая дверь будет только укреплять меня.
– Посмотрим. И что, есть у тебя новый объект для изучения на примете?
– Возможно... Очень мне этот лев одного призрака напоминает. Будто что-то внутри него сломано. А он ни увидеть, ни исправить это не может. И от этого кажется, временами сам себя ненавидит.
– Всё возможно... Когда-то Алистер Кроули сказал: «Каждый мужчина и каждая женщина – это звезда. Все мы свободны, независимы, ярко сияем в своей славе; каждый из нас – целый блистательный мир». Человек он был, мягко говоря, отвратный. Но оставил после себя такое наследие, что меняет границы реальностей по сей день, помогает людям стать настоящими. Если они не боятся.
– А я не боюсь.
– Даже после такого? – Карин указала на льва с удовольствием избавившегося от человеческого облика. – Люди бы сказали, что жизнь тебя ничему не учит.
Собеседница фыркнула.
– То люди. Но мы то здесь учимся не быть людьми, правда? Я прекрасно понимаю, что за это иногда придётся платить ошибками и разочарованием. Но уверена, когда-нибудь на этом пути отыщется крупный бриллиант, – и засмеялась. – А с моей наглостью и упрямством по-другому и быть не может.
5. Кто есть кто
Призрака пришлось искать долго. Вернее, ждать. Возможно, она могла бы его найти. Но она не спешила. Она знала, чем заняться. От хандры хорошо спасал теоретический факультет. Не зря она на него поступила. С каждым новым днём количество заданной на обработку информации только увеличивалось. Что приятно, параллельно с этим, в библиотеке гораздо больше книг перестали быть пустыми для неё. Каждая прочитанная книга расширяла кругозор, позволяла создавать новые логические комбинации и цепочки, заставляла находить решения из сложившихся ситуаций без повтора и лишних нервов. Если раньше этой методикой ведьмочка пользовалась по наитию, то сейчас некогда примитивные рамки стали обрастать знанием. Для чего это делается, почему происходит и, что существенно, как соблюсти дозировку. Если бы она обладала этим знанием в прошлом, наверняка не вляпалась в такую неприятную историю, как разгром собственной вселенной. Очень скоро пришло понимание, что студентов учили не ходить проторенной дорогой буквально во всём.
– А как вы думаете, почему так? – спросила аудиторию худенькая преподавательница.
Несмотря на нежный вид, голос у неё был слышимый, долетал до всех. Образ дополняли тёмные распущенные волосы и длинное узкое платье с разрезом до колен.
Ответы полетели со всех сторон:
– Чтоб жилось сложнее!
– Чтоб не поймали.
– Чтоб чаще проваливаться в кротовые норы.
– Все герои должны быть в масках!
Последняя реплика вызвала жиденький смех среди студентов, но все быстро успокоились.
– Чтоб больше грибов собрать, – прозвучал ещё один ответ.
Очень захотелось разглядеть того, кто это сказал. Чаре пришлось наклониться вперёд, почти лечь на парту. Высокий привлекательный вьюноша вальяжно откинулся на спинку скамьи. Хорошо одетый, небрежно причёсанный, что придавало ему несколько хулиганский и от этого интересный вид. Ведьмочке понравилось, что не смотря на спокойный голос, именно его ответ был отмечен всей аудиторией. Занятный тип.
– Почему грибов? – посыпались вопросы со всех сторон.
– Ядовитых? – пошли дополнения.
– Действительно, почему грибов, – поддержала интерес преподавательница с хитринкой в глазах. Уж она-то наверняка знала ответ, поняла Чара, просто даёт право довести мысль до конца.
– Система людей похожа на осенний лес, – пояснил вьюноша. – Кто встал пораньше – собрал все грибы. Его соратникам или последователям достаются крохи. А тем неудачникам, что приехали позже, не достаётся совсем ничего. Или надо искать новые тропинки, или довольствоваться пустой корзиной.
– Ну и? – протянула преподавательница, – вывод-то какой?
– А вывод... Вывод, что люди – существа ленивые. Им бы отойти от привычного алгоритма действий, решить задачку иным способом, найти тропинку, которой ещё никто не ходил, и собрать собственную корзину результатов с избытком. Но они идут по следам, поскольку дорога знакомая, не имеют представления сколько людей прошло здесь до них и брюзжат, что жизнь к ним не справедлива.
– Правильно, – сказала преподавательница. – В привычных действиях нет ничего магического и волшебного. Только первопроходцу достаётся магия. Последующие довольствуются мелочью, основной массе людей не достаётся вообще ничего.
– А что же делать? – расстроено проговорила приятная блондиночка на первом ряду.
– Учиться сворачивать время или поворачивать его вспять, – хохотнул вьюноша.
– Попробуйте, – одобрила выбор преподавательница. – Может вы найдёте новое решение этой насущной проблемы.
Лекция скоро закончилась, а слова красавчика из головы не выходили. Время вспять поворачивать Чара пока не научилась, но вот гипотетических грибов хотелось очень. Полученные знания необходимо применять на практике, вспомнилась одно из выученных правил. Иначе они мертвы. Но вот последствия... Кто может гарантировать ей безопасность? Только она сама. А она сама в себе уверена?
Помаявшись немного, ведьмочка решила рискнуть. Хуже-то не будет из-за одной попытки? А если что-то новенькое откроется – ей в плюс. Как-никак, начало августа... Много волшебных идей, которыми ни разу не воспользовались, покидают этот мир да следующего года. Но только не её. Её должны оставаться здесь и жить. Это ей добавит магических баллов.
Первая насущная проблема, которую хотелось решить – это всё-таки попытка найти призрака. Так... как там говорится? Не ходить проторенными путями. Что мы имеем в арсенале? Алгоритм – ждать. Ждать у моря погоды не эффективно. Значит, не вариант. Надо сделать что-то новенькое.