Часть вторая
1. Как избавиться от катастрофы
Супруг обычно был всегда занят сам собой. И не мешал Чаре выстраивать свою внутреннюю Вселенную так, как ей хочется. Какой прок в пустых мечтах? Но пустыми мечтами такие реальности оставались для обычных людей. Для ведьм такие реальности являлись плацдармом для испытаний выдумок на прочность, с последующем укоренением их в реальном мире. Этого закона Чара ещё не знала, его она узнает только в Академии. Поэтому сейчас приходилось разбираться с тем, что она видит и чувствует самостоятельно.
Если в прошлый раз ей пришлось собирать по кускам себя, так как личная катастрофа не повлияла больше ни на что другое, только на неё. То в этот раз ей пришлось собирать по кускам всё, что оказалось в точке соединения личной вселенной и общей реальности.
Собрать по кускам себя год назад было трудно. Но, как оказалось, возможно. В тот раз она решила, что всё что не убивает, теперь об этом пожалеет, потому что теперь убивать её очередь. Бойтесь своих желаний...
Граница между воображаемым и реальным миром пала, они оказались совершенно не приспособлены друг к другу. И прогремел взрыв... Оглушительный, уничтожающий... Показывая, что ни одна из реальностей больше никогда не будет такой, как прежде. Слишком сильны трансформация с детонацией.
В момент взрыва вспомнилась истина про бодливую корову и напрочь проигнориванную технику безопасности. И пришлось опять вспоминать истину, что не убивает, то делает сильнее.
Бонусом за чрезмерно пылкое рвение, Чаре представилась возможность доказать, что её слова не расходятся с делом и она хоть чему-то, но успела научиться методом не очень научного тыка. И может применить эти знания на практике и собрать по кусочкам теперь уже не себя, а что вокруг себя невзначай разрушила.
Магия не терпит резких изменений. Она умеет просчитывать риски и если на кого-то или на что-то сделала ставку, надо этой ставке соответствовать. И маленькому человечку ничего не остаётся делать, кроме как стать титаном подпирающим небо.
Чтоб доказать, что она чего-то стоит, воображаемую реальность Чара на время оставила в покое. Собирать по кускам плиточки и стёклышки тяжело и не эффективно, хотя наверное интересно. Но в этом можно погрязть навечно. И без этого пока можно обойтись. А плотную реальность надо спасать.
Плотная реальность – это дело другое. Её игнорировать бессмысленно, иначе она может стать беспощадной.
Самым главным объектом её работы стал супруг. Пришлось разъясняться обоим много, долго, нудно и упорно. И без отрыва от производства несколько месяцев подряд. Не забывая про обязанности, в том числе и супружеские. Сложные вопросы, ответы на которые приходилось искать, начинались издалека. Что эта была за параллельная реальность, как её туда занесло, при каких обстоятельствах, что она там делала, что забыла, зачем ей всё это нужно, что будет дальше и где был он всё это время.
Что это был за период, Чара опять же поняла уже много позже. Через несколько лет, после упорного обучения. А пока опять приходилось действовать по наитию.
Приходилось искать слова, которыми можно было создать новую прошивку сломанной плотной реальности. И она должна была устраивать обоих. О разрыве на данный момент времени не могло быть и речи, слишком много оба вложили в совместное будущее.
Подбирать ключи к новым правилам быта, приходилось с трудом и буквально ко всему. То, на что долго оба закрывали глаза, что казалось не существенным или из разряда «и так сойдёт» или «само рассосётся», показало, что ничего само не бывает и уж тем более не рассасывается. Обоюдных претензий было много, сплетшихся в Гордиев узел. Порой казалось, что единственный выход – меч Македонского. Но это самый невыгодный из всех вариантов. Можно потерять несколько лет жизни и здоровье в придачу. А может и в следующую жизнь придётся ещё с долгами расплачиваться. Так что не вариант...
Поэтому обоим приходилось сцепить зубы, сковать нервы и работать дальше. Дверь под названием «Македонский» всегда открыта. Но задача стоит именно исправить, а не бросить разрушения позади себя с формулировкой: гори оно синим пламенем. После такого завершения вопроса доступа к волшебству ведьмочке больше никто и никогда не доверит. А надо, чтоб доверили. Иначе можно дальше не жить.
Только через три месяца куски прошлой жизни стали срастаться по новой. Болезненно, сложно, но прочно. С этого момента, стало полегче вести диалог, а в жизнь снова стало просачиваться волшебство. Показывая, что хоть кризис миновал, но дело ещё не закончено, расслабляться рано. Первое радовало, второе держало в тонусе.
Глава 2. Возрождение
Всё что ни делается, ведёт к трансформации. Вместе с волшебством в начале весны, в жизнь стали приходить сказочные создания. Они стали первыми лучиками в её второй подряд тяжёлой зиме. Когда-то об этих созданиях можно было только говорить, читать или мечтать. Но как оказалось, мир тесен и далеко за ними ходить не надо, сами являются. Надо только правильно настроить зрение.
Одним из первых чудесных поселенцев в её доме стал рыжий домовой. Он хозяйски прошёлся по гаражу, заглянул на второй этаж, облюбовал место на кухне, а потом подружился с котом. С ним на пару пили молоко из миски, и лакомились сметаной, а вечерами играли с метёлкой. Не очень приветливо домовой отнёсся к собаке. Дразнил её, забавляясь, но что молодая псина поймать его не может. Зато обязанности исполнял чинно, аккуратно и в срок.
Появился он вместе со старым мотоциклом, привезённым из глухого местечка на окраине страны. До этого домовой ютился в промасленных запчастях, сложенных в коробку в старом доме, оборудованном под гараж. Там он голодал, холодал, но выжил. При смене места жительства, о себе заявил облюбованным уголочком, уроненным мотоциклом и любопытством мужа. Который сначала повертел пальцем у виска на разъяснения жены, что происходит. А потом махнул рукой на некоторые странности, которые теперь постоянно происходили в доме. Только высказался:
– Я ещё не дурак всем рассказывать, что моя жена ведьма. Делай что хочешь, только на метле днём не летай. Дождись момента, когда соседи спать лягут.
– У меня машина есть, – отрезала Чара.
Встревать с объяснениями, что этот статус пока великоват для неё, не хотелось. Хотелось спокойного вечера.
С появлением домового появилась маленькая надежда, что под конец года она вернёт себе хотя бы часть утерянного.
Вслед за домовым, по специальному приглашению, в гости стал заглядывать денежный демон. Мелкий проказник, весельчак, балагур, водочку любит с кусочком чёрного хлеба. Если угощение приходится по вкусу, одаривает материальными сюрпризами и неожиданными денежными поступлениями. Чаще всего тихо приходит, тихо уходит. А иногда проглотит рюмочку, денюшку пометит, а потом забавляется с домовым на пару.
О... Что они чудили. Лампу как-то в гараже разбили, свалив вину на собаку. Та после этого два дня отряхивалась от осколков, вычёсывая их из шерсти по дому. Лояльного кота пугали, сквозь стены проходили. Тот щетинился, шипел, спину выгибал, а когда начинал боевой клич производить, тут же оказывался на улице, по причине шумного поведения. А двое охламонов в соседней комнате со смеху покатывались. Один раз денежный демон с домовым водочкой поделился. Они пили единственную рюмку до утра, а потом оказалось, что вся спрятанная на полке коллекция испорчена. Чтоб загладить вину и исправить учинённый кавардак, домовой в сжатые сроки навёл порядок по всем комнатам, бельё погладил, а демон с таким энтузиазмом создал ручеёк денежных бонусов, что вскоре коллекция была восстановлена с лихвой.
Возвращающаяся к жизни плотная реальность – это, конечно хорошо. Но Чару всё также манил мир тонких конструкций. С конца весны, всё чаще стала выпадать возможность заглянуть туда, где всё было белым. Что здесь раскинуть на этот раз, Чара не представляла. Идей не было. Энтузиазма тоже. Когда возникал новый образ, он быстро надоедал. Роскошный зёленый сад казался скучным. Бескрайнее синее небо – не радостным, море слишком мокрое, горы слишком одинокие. Слишком всё. И мелко. И не к месту. И даже не получалось подобрать определение и не находилось понимания, что она сама хочет? Хотелось перестать здесь быть одной. Но и пускать кого-то не хотелось. Слишком болезненным оказался последний раз. В постоянном раздражении она сворачивала полусозданные реальности одну за другой в белые капсулы с красной кнопкой и бросала на пол до следующей идеи.
Поиск новой себя оказался не настолько лёгким занятием, как мечталось в начале. Создавать – это сложная и нудная работа, требующая отдачи. Прав был призрак. После первого раза, когда строится всё на лёгком восторге и энтузиазме первооткрывателя, повторная попытка становится сложной, слабой и часто невозможной. Проще всего вернуться туда, откуда пришёл. В обычный мир. И сидеть тихо. И по возможности не высовываться. Где всё просто и понятно. И знакомо. И скучно. Зато напрягаться особо не надо. В обычном мире возможно волшебство. Но не Магия. А ведь когда-то хотелось большого. Просто огромного Волшебства, как весь мир. Только теперь подарить его некому.
Несколько раз Чара задавалась вопросом, а чтобы сделал на её месте Геральт. Он наверняка знает, как правильно начинать всё с нуля. Но его не было. Даже голоса его в голове не возникало. Иногда ведьмочка задавалась вопросом, а помнит ли он её, а заходит ли. Иногда искала следы присутствия его здесь и не находила. Не удивительно. В самом деле, что делать ему среди картонных деревьев. Ясно же, что долго они не проживут. А что делать, чтобы жизнь вернулась сюда, Чара не представляла. Без драйва нет искры, без искры нет достойного мира, без достойного мира нет драйва. Замкнутый круг. Плотная реальность пока отбирает слишком много сил.
Скорее всего, призрак уже нашёл новую свежую реальность. И наверняка ему там нравится. Там наверняка ярко и нежно, и ждут. И может там новенькая ученица – просто самородок. И не в пример ей, хороша собой. И внимательно слушает всё, что он ей говорит. И никогда она не разрушит то, что создала с первым восторгом. Счастливая... А ей вот теперь... Мысль дальше не продолжалась. Что? Ну что теперь? Он всего лишь был гостем здесь. Захотел – ушёл. Скатертью дорога. А ей надо работать.
Но работа дальше не спорилась. Трещина отчаянья внутри не заживала, забирала энергию, трансформировала в пустоту. Всё равно, что постоянно пытаться множить на ноль и ждать положительного результата. С каждым разом, с каждой новой попыткой, получалось всё хуже. Очередная вселенная получилось жутко серой. Бесцветной. Как чёрно-белое кино при засвечённой плёнке. Тени, абстракция и никакой конкретики. Чара с разочарованием в который раз свернула неудавшуюся проекцию. Это даже на заготовку не похожа. Больше на кладбище личных амбиций с надгробными плитами ошибок.
Она смотрела на белую капсулу с красной кнопкой и думала, что всё. Это её последняя попытка. Ни на что большее у неё сил нет, и ещё долго не будет. В отчаянии она сжала ненавистное яйцо и потрясла. Ну как так-то? Почему? Чего ей не хватает для прорыва? Внутри капсулы что-то зазвенело. Что-то плотное, чужеродное. Ведьмочка сунула туда руку и достала... орех. Вернее, датчик похожий на орех. Один единственный датчик. Такие раскладывал в её первом мире призрак. Значит заходил, был здесь. Значит помнит. Эта мысль подняла из-за спины крыльями и раскрыла над головой звёдное небо. Чёрное, как смоль с бесконечной россыпью звёзд. Они были разными. Очень близкими, казалось можно рукой тронуть, и очень далёкими. На земле образовался парк с лавочками, фонарями и аккуратными ухоженными деревьями. Под ногами ярко-зелёная газонная трава. В центре фонтан выложенный синим мрамором. Вода приятно шуршит, создавая туман брызг.
Ведьмочка даже сама растерялась. Так просто! Так просто создавать желаемое, когда имеешь правильный камертон. А она столько мучилась! Ну, призрак. Не мог пораньше, что ль заглянуть. Или весточку оставить. Мог бы пару строк в записке к дереву прикрепить, она бы не обиделась.
Сжав в руке датчик, она согрела его. Если рабочий, данные придут по назначению. Пусть знает, что она заметила его. Потом бросила орех в траву. Если верить призрачному гостю, с восстановлением собственной волшебной реальности, можно начинать игру по-крупному. Ну что ж. Поехали, что ли.