Каждый день, разглядывая куски растрескавшейся общей реальности, у Чары стоял вопрос, какого куска не хватает именно в её реальности и что можно было бы добавить. Ещё острее стоял вопрос: а не нужно ли чего-нибудь убрать. Общее больше не есть частное. Если у кого-то из общей реальности тараканы с лошадь, то эти тараканы так и будут бегать по общей реальности у всех её обитателей, вызывая соответствующие проблемы. В свою же реальность этих тараканов Чара тащить больше не имеет право. По условиям нового времени чужие тараканы и так не могли больше забегать в её реальность. Но эгрегоры сущности трусливые и хитрые, и могут подкидывать ей задачки на внимательность, выискивая в её защитном барьере изъяны. В качестве тренажёра, а не полицая, эти неприятности вполне устраивали Чару. Если уж без них нельзя, то пусть хоть в таком виде будут. К тому же, часто вместе с игрой «распознай меня», эгрегоры вносили дополнение или новый элемент в её пространство. Что-то вроде дополнительного бонуса за хорошо сделанную работу.
Этому процессу не сопротивлялись и боги. Игры людей – это игры людей. Не богов. Боги могут вносить корректировки, но насильно вмешиваться в жизнь и выбор людей они больше не могут. А часто и не хотят. У них теперь своё пространство. И жизнь людей часто их интересует только как отражение их собственных достижений или падений.
У ведьм тоже оказалось своё выделенное пространство. С приходов нового времени в задачу ведьм входит защита собственного мира от чужого мировоззрения. За три года Чара училась отделять живого от мёртвого. Мёртвого на выходе оказывалось слишком много. Даже когда-то любимые друзья или приятные знакомые, очень быстро обретали черты мертвецов. Сами они этого не замечали. Зато видела Чара. И сразу понимала, что здесь ловить нечего. С такими людьми можно больше не встречаться. Можно даже не посылать им открытки на день рождения. Гипотетически, они больше не играют роли ни в жизни планеты, ни в жизни богов, ни вообще ни в чём. Им дали возможность прожить отмеренное время, а дальше возможно они будут съедены эгрегорами. Есть конечно вероятность, что они выберутся из их ловушек. Но у Чары это без обучения не получилось. И то застряла на одной, еле выбралась.
Жалко ли ведьме было людей? Да ни так чтобы очень. Когда-то они смотрели и улюлюкали от вида сгорающей на костре знахарки, природной стихийницы или девы-хаосита. Теперь пришла очередь Чары посмотреть, как люди сгорают в объятьях порождённых ими эгрегоров. Маятник судьбы качается в обе стороны.
Жестоко это или нет? Не ведьмам решать. Такие условия игры от Матери Реи-Кибелы. Выжить должен только самый лучший. Самый сильный, самый честный, самый умный. А ещё лучше, чтоб эти качества сочетались в одном человека. Чара одёрнула сама себя. Не человеке. Уже не человеке. Когда человек научился держать в себе такое сочетание качеств, он уже не человек. Он уже нечто большее и надо соответствовать добытому в боях с самим собой статусу.
Чара закончила проверять пространство. Всё чисто. Можно подумать, чего в её реальности не хватает. Немножко напрягало, что реальность была слишком выбеленная. Только самое необходимое для мелкого быта. Она уже не раз спрашивала у богов, чем можно заполнить то, что не терпит пустоты. Ответ был один: мы ещё не закончили, сиди жди. Ну жди, так жди.
Ждать Чара не любила. Но здесь, как и во многих вещах, выбирать не приходилось. Разбор завалов старого мусора, который оставил после себя Единоликий и Праведный, превосходил все пределы. В том числе и божественные. Прежде чем обосноваться у себя в чертогах, богам приходилось убираться тоже. Боги, как и люди, часто не любят эту работу. И если Авгиевы конюшни Геракл убрал с одного раза, то богам одним повёрнутым руслом реки в своих чертогах не отделаться. Приходилось поворачивать и поворачивать реки. Две тысячи лет без права божественных чертогов на очистку, просто так даже для богов не проходит. Поэтому приходилось ждать. Ну, ничего. Надо, значит надо.