Козлодемон нажал на спусковой крючок, пошатнулся от мощной отдачи. В сервитора ударила крупнокалиберная пуля, пробив и волшебный щит и броневую пластину торса, застряв в сложной кристальной начинке. "Руки" у автоматона разом бессильно обвисли, машина задрожала, разваливаясь на глазах. Звон ломающихся механизмов стремительно нарастал, превращаясь в угрожающий гул. Словно у перегретого парового котла. Миэн поняла, что накопители вот-вот взорвутся к темной дикарской матери. Она метнулась прочь и лишь когда несколько уже обычных, свинцовых пуль отскочили от нее, не причинив вреда, осознала, что слуга древних из последних сил продолжает поддерживать ее волшебный щит. Она перепрыгнула низкую каменную ограду, проскочила между деревьями. И на ходу, в качестве последнего извинения и благодарности, помогла гибнущему сервитору доплести последовательность самоподрыва.
Заросли впереди осветило отблеском пламени, потом в них же швырнула Миэн ударная волна. Едва не напоровшись насмерть на одну из обломанных ветвей, она покатилась по луне, прикрывая руками голову. Потом, не сразу, но встала. Болели поврежденные уши. За ней никто не гнался.
Женщина подобрала меч и пошла вглубь рощи, ориентируясь на уже угасающий волшебный след, оставленным сервитором по пути сюда. В ее разуме янтарным огнем горела одна и та же мысль, зацикленная, как слетевшая кодировка, девиз ее рода:
"Служи и защищай. Служи и защищай. Служи и защищай…"
---
Служи и защищай!
Ханнок открыл глаза и вскочил со своего места, рыча и щерясь во все зубы. Изрядно напугав этим лежавших рядом раненых. Оглядев залу шалелым взглядом, он бросился туда, где оставил Фрепа и господина Матоленима. Лежащие пытались отползти с его пути, лекари и их помощники с проклятиями отшатывались, чтобы их не зашибило сдуревшее парнокопытное.
- Что случилось? Кто звал на помощь? - рявкнул сарагарец, затормозивший рядом с друзьями. Выражение огарочьего лица лучше слов сказало ему: нет, это ты мне ответь, что с тобой случилось?
- Вы видели что-то странное снаружи, господин Шор? - после паузы поинтересовался господин Матоленим.
- Нет… - озадаченно впился когтями в гриву Ханнок, потом встрепенулся и показал на лежащего без движения илпеша, - Он?
- Фреп спит. Не стоит ему мешать.
- Хорошо, - выдохнул сарагарец. Приснилось, наверное, что-то…
Служи и защищай!
Драколень взвыл и схватился за голову.
- Что с тобой? - встревожился огарок, - Санитар, подойдите сюда, я сегодня уже не могу колдовать…
- Все хорошо. Все хорошо. Не надо звать! - отдышавшись, прорычал зверолюд. На самом деле хорошо ему не было. В голове засела необходимость служить и защищать. И самое странное - Ханнок даже примерно знал где именно это надлежит делать.
- Он совсем блаженный? - поинтересовался пришедший лекарь, тот самый, с фонарем.
- Нет. Сегодня все устали, нам все надо успокоиться…
- Я иду на подворье, - сказал Ханнок.
"Точно, блаженный" - промелькнуло в глазах Мато.
- Куда? Опомнись, маг-шторм в самом разгаре! - огарок схватил его за перепонку крыла. Демон раздраженно дернулся, скинув руку, - Вожди сказали, чтобы до сигнала нонкомбатанты не покидали укрытия!
- Я комбатат… Воин. Я иду на подворье, - повторил рогатый, - Проследите, чтобы Фреп не вздумал меня спасть.
- Пускай валит, - сплюнул лекарь.
Служи и защищай!
- А ты… Дай мне что-нибудь от магии, са-ни-тар! - процедил Ханнок, угрожающе нависнув над целителем, - И еды!
- Да у него амок! Нет, серьезно, пусть валит отсюда! - несмотря на тон, офонаренный все-таки сунул ему в лапы каких-то свертков и пузырьков. И пару банок с гильдейскими консервами, - Десятник! Вышвырните этого бешеного отсюда!
Ханнок не стал дожидаться прихода десятника. Процокал к выходу, открыл освинцованную дверь. Увиденное снаружи едва не заставило его пожалеть о поспешном решении.