Цитата:
|
Если у них в стены драгоценные камни вделаны в немыслимых количествах, как может возникнуть проблема с деревом?
|
Под землей дерева нет, а торговлей цвирги практически не занимаются, поэтому, кстати, Хавор и нагрузил сани нужными им товарами.
К вопросу о словах и словарях - есть такое мнение, что писать надо не теми словами, какими мы в разговоре пользуемся, а литературным языком. А в работе мне здорово помогает "Энциклопедия Кирилла и Мефодия", чего и вам рекомендую.
Глава 8.
Ульрих.
Когда затих стук копыт, заскрипела опускаемая решетка. Замок Тронвольда стоял в трех переходах от границы, о безопасности тут не забывали никогда. На стенах расхаживали лучники, в левом крыле жили кирасиры, совершавшие днем разъезды до сторожевых башен. Ночью на них дежурили по двое воинов, при опасности они зажигали котлы со смолой, и такой огонь был виден за десятки миль. Сарматы каждое лето проверяли границы на прочность. От Кабистана Джангарские степи надежно отделяла широкая Валеза, где на обоих берегах селились мирные землепашцы - тарты, заключившие с кочевниками вечный мир, а с запада возвышались Арские горы. Сарматы доказывали свою доблесть в стычках с кирасирами королевства, но больше в многочисленных клановых распрях, поэтому полноценная война Валезии пока не грозила, как говаривал Ксант Тронвольд. Ульрих мысленно попросил отца возвращаться быстрее и вошел в замок.
Эту лестницу он всегда преодолевал как горный пик – шаг за шагом, ступенька за ступенькой. Раньше Гридо подхватывал его и мигом возносил наверх, но теперь Уль повзрослел и каждый день доказывал всем, а себе в первую очередь, что он не беспомощный калека, а будущий воин. Больная нога не позволяла двигаться быстро, поэтому виконт освоил только простейшие приемы обращения с мечом, но главной страстью для него оставался лук. Даже кирасиры признавали, что стреляет сын эрла гораздо лучше многих из них, а чем еще было занять свободное время хромому мальчику, как не ежедневными тренировками? Упражнения закалили тело и укрепили руки, сейчас Ульрих опирался левой на перила, а правой на трость, и сам взбирался по широкой лестнице. Гридо шел в двух шагах позади, готовый в любой момент подхватить молодого господина. Достигнув верхней площадки, Уль обернулся и погрозил слуге набалдашником.
- Не смей ходить за мной, как собачонка.
- Слушаюсь, сэр, - сказал Гридо, застыв у стены.
Ульрих постучал в дверь и толкнул дубовую створку. Мать сидела у зеркала, прикасаясь к лицу пуховкой. Она уже не плакала, но глаза оставались красными. Увидев отражение сына, Кларисса встала и подошла к открытому, вопреки её словам, окну. В комнате пахло благовониями, но никак не навозом, отметил Ульрих. Со стены смотрел его воинственный дед, в честь которого и назвали мальчика. Опустившись в кресло под портретом, Уль произнес:
- Мама, отец не виноват. Я сам направил Звездочку на изгородь.
- Вижу, ты уже подобрал имя для этой лошади, – с горечью сказала Кларисса. – Ты, видимо, забыл, как корчился в муках, как кричал от боли после падения?! Только благодаря трою Олгену, а никак не Ксанту, нам удалось вытащить тебя с того света, но ты опять туда рвёшься.
- Но я же перепрыгнул забор! – возразил Ульрих.
- И что? Ты совершил великий подвиг?
- Для себя – да.
- А я постарела на десять лет, когда увидела, как ты летишь вниз.
- Мама, ну хватит, я же не упал. И ты прекрасно выглядишь, старухой тебя никак не назовешь.
Кларисса подошла и обняла сына.
- Обещай, что больше никогда не будешь так делать. Еще одного раза я просто не переживу.
- Обещаю, - пробормотал Ульрих. – Отец сказал, что скоро состоится королевский турнир.
- Святая Ламина, отличная новость! Я устала уже прозябать в этом замке и соскучилась по сестре. Вот уж кто удачно вышел замуж!
- Мама!
- А ты повидаешь своего двоюродного брата и сестру, - закончила Кларисса. - Завтра же мы выезжаем в столицу. Я прикажу проверить нашу карету.
- Можно я поеду на Звездочке? – спросил Ульрих, затаив дыхание.
- Ты будешь путешествовать со мной в карете, как и подобает сыну эрла. Но раз уж ты дал слово, что больше не собираешься прыгать через заборы словно какой-нибудь степняк, то, так уж быть, эту лошадь мы возьмём с собой.
Леди погладила сына по щеке и пошла отдавать необходимые распоряжения. Ульрих облегченно выдохнул. Двоюродный брат – принц Альберт Лангобард – был младше его на два года, а в прошлый приезд Тронвольдов гарцевал на островном ланти, точно заправский наездник. Он не сказал Улю тогда ни единого дурного слова, но тот видел, какое превосходство сквозит в его глазах. А еще жалость к хромому братцу - вот этого Ульрих терпеть не мог совершенно. Если бы отец так вовремя не подарил ему коня, он бы сам попросил эрла об этом. В столице буду передвигаться исключительно верхом, решил Уль и подумал о Звездочке. Надо как следует привыкнуть к ней, чтобы не ударить в грязь лицом перед королевскими родичами.
Он спустился по лестнице, Гридо маячил как всегда где-то сзади. Мать во дворе осматривала вместе с плотником карету, украшенную гербом Тронвольдов. Люмен открывал и закрывал дверцы, проверял рессоры, а леди Кларисса ходила за ним по пятам, что-то спрашивая. Нет, так не пойдет, подумал Ульрих. Если он сейчас выведет Звездочку из конюшни, то на этом его поездка и закончится. Что же делать? Вот если бы пробраться с лошадью за крепостную стену, там бы он развернулся! Юноша поманил пальцем слугу. Гридо подошел, опасливо косясь на трость, и остановился поодаль.
- Мне требуется твоя помощь, - сказал Ульрих. – Выведи мою лошадь к боковой калитке, я буду ждать тебя там.
- Ваша мать не одобрит этого, - отозвался Гридо.
- Не переживай, я дал ей слово, что впредь буду ездить очень медленно.
- Всё равно, это очень опасно, сэр.
- Я сын эрла и ты обязан мне подчиняться! – взорвался Ульрих. – Если ты сейчас же не исполнишь мой приказ, я так отхожу тебя тростью, что будем хромать вместе!
Гридо помялся и подошел ближе.
- Бейте, сэр.
- Вот дубина! – сказал юноша и ударил тростью в пол. – Хорошо, выводи Звездочку, а я скажу Долту, чтобы выделил кирасир нам в сопровождение. Так тебя устроит?
- Я сейчас же приведу вашу лошадь.
- То-то же, и не смей мне больше перечить.
Ульрих смотрел вслед Гридо, сверля взглядом его широкую спину, пока тот не скрылся на конюшне. Мать была поглощена разговором с Люменом. Пробормотав хвалу Троице, виконт заковылял в левое крыло замка.