---
"Словно дракозел на льду" – присказка, популярная у варау.
"Точно волк на стрельбище", - выражение, часто используемое тер-демонами.
"С грацией снежного чудища", - словосочетание, встречающееся в поэзии Кин-Тарагских Словорубов.
"Рукопись трезвого шестолапа" – оценочная формула, распространенная в Нижней Тундре.
- "Отрада симпозиумов, вспомоществование ораторам, точильный камень разума или Большой перечень распространенных идиом". Составитель - Велп-Наб Наточенный, университет Аэх-Таддера, 1012 г.
---
- Вперед.
Фреп-Врап пробежал десять прыжков и остановился, едва не уткнувшись носом в забор. Лекарский двор был для тренировок мал и неудобен, даже когда его не заполняла очередь пациентов, перекладываемая поленница или собрание общества любителей таваликской гимнастики, в котором, как оказалось, Хал-Тэп был председателем. Но иных возможностей размяться, а заодно почувствовать-таки себя витязем-мутантом и его верным свирепым чудищем у Ханнока и Фрепа не было. С улицы их гоняла стража, злая из-за осады. Пугать добрых горожан непривычным зрелищем, а главное – сшибать с ног, оказалось запрещено и вообще финансово невыгодно. С площади у общинного резервуара их выставили свирепые горянки, которым они мешали обстирывать и кормить возросшее из-за войны население города. А на площадки для игры в мяч, пустующие и удобные, Ханнока пока нельзя было заманить и деньгами – слишком свежа была память о жертвоприношении.
Странная осада не то чтобы затягивалась, но держала всех навзводе. И еще, одновременно, изнывающими от скуки. Орден усвоил-таки урок и массированно стены больше не атаковал. Даже те попытки, собственно, осадного дела, что еще имели место больше походили на театральную постановку, чем на реальную войну. Самым заметным развлечением в эту неделю была попытка подкатить к укреплениям осадную башню, которую строили чуть ли не всем простецким контингентом Ордена. Кохорикаи подпустили ее ближе и разнесли в щепки из пушек.
Горцы все чаще возмущались тем, что князь не снесет это золоченое позорище с лица Ядоземья одним ударом. Самым рьяным уже приходилось напоминать о добродетелях терпения и послушания дружинными затрещинами или судейскими розгами. Вчера одну семью обвинили в пособничестве Ордену. Правдиво или нет, но стража вытаскивала подозреваемых буквально с всенародной виселицы.
- Поворот налево.
Все-таки словами не удобно. Но совать Фрепу в клыки удила, или, тем паче, крепить на копыта шпоры Ханнок не решался. А править одними ногами, со степняцким мастерством, так и не научился.
- Вперед, с разгона! Аррэ!
Шест ударил в старую, дырявую корзину, навешенную на воткнутый в землю кол. Сбил вниз и Фреп тут же азартно наподдал по ней лапой, забросив через забор на огород соседки. Оттуда заругались, с визгливой искусностью. С другой стороны двора заулюлюкали тонкими голосами. Ханнок посмотрел туда и увидел рядок детей, рассевшихся на крыше. Девочка в платьице и боевой раскраске, мальчик с горской стрижкой и в доспехе из палок. А еще два зверолюденка. Рогатый, с маленькими смешными крылышками, в драных штанишках и накопытниках. И чешуйчатый, в расшитом кожухе-чехле на длинное тело. Их пол сарагарец определить не брался.
Ханнок, приосанился, перехватил изображающий всадническое копье шест с верхнего, варварского, хвата, на привычный, таранный. Примерился к следующему колу, уже с закреплённой доской. Ее украшала намалеванная сажей рожа, на взгляд бывшего гончара жуткая, но не лишенная экспрессивности. И подписанная: "Йа злобен ординец. Хар. Хар."
Ханнок подумал, что, возможно, имеет смысл дать Фрепу урок живописи. И укульского. И внезапно решился.
- Давай еще раз. Только бери вправо, а на середине пути развернешься. На счет… Стой! Тьма! Сто…
Для своего размера Фреп был исключительно маневренной зверюгой. И быстрой. Ханнок опять об этом забыл. И поплатился, вылетев по дуге из седла и проехавшись по жесткой, такой возмутительно жёсткой земле, утоптанной почти до бетонной твердости.
- Мпф! Тмт. С-с-скт. – прошипел химер, отплёвываясь пылью и соломой.