Волей Храма Кауарака, последовательность победоносного ритуала на этот год:
1. Побивание Омэля палкой.
2. Попрание Укуля сапогом.
3. Поношение Дасаче злым словом.
4. Наложение ярма на Тавалик.
- Послание старшей жрицы храма Кауарака касательно празднования фестиваля Обновления Огня.
Госпожа наша Ишик-Дану, мы все ценим ваш боевой настрой, но с осколками Дасаче у нас мирный договор уже как пятьсот лет, а Тавалик вообще союзники. Уверены, что человек с такой почтенной родословной как ваша сможет подобрать более подходящие кандидатуры Сиятельных Врагов для календарного праздника.
- Ответная реляция Конклава Жрецов Юга леди Ишик-Дану Кан-Каддах. 1035 г. н.э.
---
Фреп-Врап смотрел на стены Кохорика, издевательски близкие, безнадежно далекие. Город от него отделяли: забег по полю, открытому вражьим взорам. Ров, безалаберно сухой, но глубокий. Стены из тесаных каменных блоков, высокие и недавно отреставрированные. А главное – решетка. Полупрозрачные прутья казались хрупкими, почти воздушными, но, как он уже успел проверить, прочностью не уступали стали.
- Зри его! Белая морда! – послышалось позади сиятельное чириканье, - Вот тебе!
В спину ткнули древком копья, фольклорист зашипел от боли и забился в угол клетки. В другое время он бы устыдился, что позволил захватчикам подобраться так близко незамеченными, но сейчас это было грешно. Когда обрушился дом деревенского совета, Фреп получил упавшей балкой по голове. Иные после такого не выживали. Он отделался потерей сознания и до сих пор не вернувшимся в полном объеме слухом.
Признаться, очнувшись и обнаружив себя в плену, он немало удивился. Пережить тот день Фреп не планировал. И поначалу не счел это удачей. Он ведь успел порядочно нащелкать врагов. Но, хоть его и били несколько раз, до настоящей мести дело не дошло. Возможно, белоплащные просто не поверил, что это он так здорово отстреливался из кланового дома деревни, последнего рубежа обороны. Если так, то это было оскорбительно, но, пока что, к добру. Или же они готовили для захваченныйх южан злую волшебную судьбу. В таком случае ему лучше было и впрямь погибнуть вместе с вождем и его дружиной.
- Скрученный! Нуль в душе! Знай места!
Мамонтово дерьмо, до чего же мала клетка! Не уползешь, не спрячешься.
- Внимайте, что вы воздвигаете? – послышался новый голос. Несколько тоньше прочих. Как и его обладатель. Или обладательница? Фреп не умел различать сиятельных. Все одинаково лысые, тонкие и в доспехах. И пахло от них равно кисло. Фреп решил для себя величать их в среднем роде.
- Он увязанный! Он помиренный! Наша задолженность повелевает! – похоже, тонкое было чем-то недовольно. Двое других – высокое и второе, пониже, но с синяком под глазом, тыкать прекратили. Но тоже радостью не лучились.
- Благородственность, это недруг. Уродище. После двушного дня назад…
Несмотря на бедственное положение и боль, Фреп подавил улыбку с трудом. Из своего плена он мало что мог рассмотреть, но взрывы, крики, а также плачевное состояние вернувшегося со штурма отряда лучше лекции показали – вместо ожидаемого триумфа маголюбцам досталось оглушительное фиаско. Главный помпезан Орденцев долго орал на своего заместителя. Это было приятно. А вот то, что Фреп-Врап оказался пленником проштрафившегося командира – уже меньше. В тот же вечер его отряду поручили устроить несколько осадных лагерей и клетку перетащили в один из них. И в тот же вечер Высокое и Подбитое впервые поколотили его. Осторожно, тайком. Не настоящая пытка, да, но все равно неприятно.
- Мы лучшие! – Тонкое не унималось, - Речено в Луже Достоинства: кто гнев укротит - упившимся будет. Кто делает как душный нуль – сам суть душный нуль. Мы лучшие.
- Как сказали, благородственность, простите, - Подбитое убрало копье. Опять же Фреп плохо различал выражение лиц Сиятельных. Но ему отчего-то показалось, что парочка прекратила забаву не от нахлынувшей совести, а от желания избежать продолжения проповеди. Подозрение усилилось, когда за спиной отвернувшегося Тонкого Подбитое переглянулось с Высоким и постучало пальцем по виску.