[Venefica]

Вот начало к моему рассказу, Потерянная правда или найденная лож.

Я открыл глаза, вокруг была темнота, небо и земля слились в одно целое… С минуту я лежал на земле и вскоре разглядел, что в темноте что то движется, это были ветки деревьев… Двигались они совершенно без шумно отчего вокруг была такая тишина которой мне никогда не приходилось слышать… К моему сердцу начал подкрадываться страх, нет не страх темноты, ночи, тешены, а того, что когда я попытался собраться с мыслями понял, что ничего не помню… Мои мысли были пусты как небо, окутанное туманом, как та темнота, в которой я находился.
Я лежал то ли на листьях, то ли на земле и от внутренней пустоты боялся пошевелится и понять, что этого не могу сделать. Издать звук и понять, что я не слышу. Понять что около меня кто то находится…
Но вот страх, что я глух перестал существовать, где то не далеко от себя я услышал стук копыт и это породило во мне новые опасения. Лежать уже не было сил, а неизвестный всадник приближался. Дабы не оказаться под копытами лошади я начал отползать в ту сторону где, мне казалось, нет тропы или дороги. Но толи звук, который эхом ходил между деревьев, обманул меня, толи еще что-то, но оказался я прямо под копытами коня. Довольно крупный конь поднялся на дыбы не желая наступить на что то живое. Всадник одним движением успокоил животное и грозно проговорил.
- Кто здесь? - он не услышал ничего кроме тешены – если это бандиты, то вы не на того напали! – Всадник зажег не большой факел и стал тщательно вглядываться в темноту. Его лицо почему-то вызвало во мне странный страх. Черные глаза излучали, что то среднее между добротой отца и ненавистью врага, бледное лицо было вытянуто, а длину черных волос я не мог определить, так как они спадали ниже, чем освещал факел. Тело неизвестного было закутано в плащ.
- Эдар, в чем дело, здесь никого нет! – конь недовольно захрипел. Всадник потушил факел, а я чтобы снова не попасть под копыта коня как можно тише стал отползать с его пути. Но, видимо, тихо казалась это только для меня.
- Кто здесь, черт побери! – снова вскричал всадник и опять зажег факел, но уже ярче. Я лежал затаив дыхание, мне очень не хотелось что бы этот человек меня заметил.
- Я в последний раз спрашиваю, кто здесь? Темнота вас не укроет от кошачьего взгляда! – эти слова произвели на меня впечатление, а внутренний голос подсказал, что стоит открыться.
- Кто здесь?
- Это я… - я содрогнулся от своего голоса. Такое чувство, что я слышал его впервые.
- Кто это, я?
- Я… я не знаю – мой голос спал на шепот, а мой ответ, видимо, ввел всадника в заблуждение и где-то с пол минуты он молчал.
- Я, что-то не понимаю, так кто это всетаки?
- Я говорю, я ни чего не помну, я очнулся, здесь, в лесу… - путник направил коня ко мне, подъехав ближе он нагнулся что бы лучше рассмотреть меня. На его губах на секунду появилась странная улыбка, но незнакомец сразу принял серьезный вид.
- Так вы говорите, что ничего не помните?
- Точно так!
- Ну, может хоть что то?
- Нет, я ничего не помню, начиная от моего рождения и кончая сегодняшней ночью.
- Вечера, вечера здесь темные…
- Вечера?!
- Знаете, а я наверно смогу помочь вам – за время нашего разговора лицо которое в первые минуты вызывало во мне страх, теперь вызывало во мне чувство спокойности, защищенности. И почему тогда во мне не проснулся вопрос, почему этот человек, по его виду и сдержанности, по меньшей мере, лорд, помогает какому-то непонятно от кудо взявшемуся и не понятно, что замышляющему незнакомцу. Да, тогда этот вопрос меня не тревожил.
- Вы поможете мне?
- Я должен был встретить сегодня здесь одного человека, но видемо он уже не придет. И что бы хоть что то сделать в этот вечер, я помогу вам! – я не находил слов, странные чувства и мысли метались тогда у меня в голове, мысли которые я и сейчас могу понять с трудом.
- Дарвин – незнакомец спрыгнул с коня и протянул руку.
- Простите, своего имени я назвать не могу – улыбнулся я и воспользовавшись помощью Дарвина встал.
Путник снова потушил факел и направился вперед ведя коня под уздцы, я направился за ним но скорее не на взгляд а на слух. Несколько раз во время пути Дарвин, что то у меня спрашивал, о чем то мы говорили, но все это не имело смысла. После получасовой ходьбы у меня разболелась голова, и Дарвин предложил мне сесть на лошадь. Еще через пол часа я начал понимать, что лес отходит, отдавая предпочтение широким полям но, всматриваясь в темноту, и от легкой поступи коня Дарвина я впал в дрем и уснул.