[Gatty]

Сообщение от Незарегистрированный

Не можете ли вы прояснить этот вопрос - что у вас общего с Мартином, а что - совершенно различно?

Пол. Национальность. Возраст. Страна. Со всеми вытекающими.
Ну и принципиальная разница в авторском подходе. Если вкратце, я пишу "производственные романы", где для героев "первым делом самолеты", и где главный герой - страна (или мир), которой надо служить и которую надо защищать. При всех ее недостатках, которые есть. И у героев они есть – и недостатки, и ошибки, и невезения. И изменяют им, и обманывают, и плохо им бывает, и одиноко, и больно, но «есть такая профессия – родину защищать». "Тагэре для Арции. а не Арция для Тагэре" «Господь, храни Талиг и его короля, а если не он, то я».
Книги Мартина, прежде всего, о личных проблемах и комплексах героев, когда внешние беды и проблемы любого масштаба отступают перед моральными переживаниями и проблемами. В этом смысле Мартин, как ни парадоксально, - наследник и продолжатель традиций русской классической литературы в лице Л.Н.Толстого, Достоевского, Чехова и их последователей. Думаю, и его самого смело можно назвать классиком.

Сообщение от AASever

Я дополню вопрос "гостя". А насколько Мартин повлиял на Вас? Можете ли Вы назвать его своим «учителем»?

Если абстрагироваться от того, что все мы постоянно учимся всему у всех, то у меня, как у человека начавшего сочинять, были учителя и Учитель. Авторы и книги, говоря высоким штилем, повлиявшие на становление моей личности, моих литературных и, как следствие, того, что я теперь делаю. И человек, которому я обязана как тем, что стала читать фэнтези, ценить фэнтези, сочинять фэнтези, так и тем, что эта самая фэнтези оказалась в ЭКСМО.
Пытаясь определить, из чего в литературном смысле вылупились мои опусы, я насчитала три источника. Как у того ныне преданного остракизму марксизма. Это авантюрный исторический роман теперь уже позапрошлого века – Сенкевич, Дюма, Вальтер Скотт, Гардони, Конан Дойл, (из русских А.К.Толстой). Это советская военная проза: в первую очередь Константин Симонов, Юрий Герман, Александр Крон, Леонид Соболев, уже упомянутый Богомолов и это классический интеллектуальный детектив – все тот же Конан Дойль, Кристи, Стаут, Гарднер, Марш, Тей. Этих авторов я нахально считаю своими учителями, а Джозефину Тэй еще и «крестной матерью» Тагэре. Именно от «Дочери времени» вкупе с личными журналистскими наблюдениями тянется самая красная нить моих книг – ПРОШЛЫЕ ПОДЛОСТИ НЕ МОГУТ БЫТЬ ПРОЩЕНЫ, а ПРОШЛЫЕ ПОДВИГИ НЕ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЗАБЫТЫ. Мерзость, сделанная пятьсот лет назад, не перестает быть таковой, а репутация человека стоит того, чтобы за нее драться. Хоть бы и с Шекспиром.

Ну а Учитель, если кто еще не догадался, это фактический (по-моему твердому убеждению) создатель отечественной фэнтези Ник Перумов, встреча с которым и привела к тому, что я сейчас отвечаю на ваши вопросы.
Возможно, я б и без Перумова начала сочинять, но это были бы другие книги. Исторические романы, детективы или детективы с историческими отсылами. Да, да, опять Ричард Третий. И еще Потемкин, Багратион, Волконский, Колчак… Хотя свет эти книжки вряд ли бы увидели, по крайней мере, по моей инициативе.
Назвать своим учителем Мартина я не могу, хотя и я считаю его выдающимся писателем современности, а «Песнь» полагаю подлинным шедевром.

Сообщение от AASever

А насколько Мартин повлиял на Вас? Я слышал, что первые тома ХА Вы писали в стили Николая Даниловича и только «познакомившись» с Мартином взялись за т.н. историческое фэнтези.

В литературном смысле Мартин на меня не повлиял вообще да и не мог повлиять. Для того, чтобы я пошла его путем, мне понадобилось бы отречься от Симонова, Тей и Сенкевича заболеть Фолкнером, Достоевским и Дрюоном, а это у меня никогда не получится. Ну а «слышать» про меня можно еще и не то. Пальму первенства уже не первый год держит утверждение, что меня вообще нет, а есть Перумов, Никитин и Петухов, но и подробности моих родственных и семейных отношений с рядом фантастов впечатляют. Последней, кем меня назначили сетевые знатоки, это сестрой Сергея Раткевича. Впрочем, я не возражаю - у нас с Сергеем весьма схожие взгляды на жизнь, а уж заполучить в родственницы Элеонору Раткевич и вовсе приятно до невозможности.
Кстати, если кому-то нравится мир Олбарии, то Сергей и Элеонора заканчивают работу над новым олбарийским сборником. Я к нему никакого касательства не имею, поэтому людям, эльфам и гномам несправедливости и пакости не грозят. Книга будет доброй и обнадеживающей, как и все, к чему прикасаются Раткевичи.

О первых томах ХА, откуда они есть пошли, я уже давала ссылку. Родившаяся, как гибрид литературной игры и пародии ТЗ, хоть и оттолкнулась от Упорядоченного, но вобрала в себя все пришедшие мне в голову фэнтезийные штампы, а Перумов чем-чем, а банальностями никогда не грешил. Будь ТЗ «в стиле Николая Даниловича», тот же главзлодей Годой вульгарно проколовшимся насильником, приносящим в жертвы младенцев, не оказался бы. Наверное, постаравшись, я смогла бы изобразить «Перумова для бедных», имитатор я неплохой (даже получила выговор от знатоков поэзии за помещения в ОВДВ «всем известного сонета Гумилева» без указания авторства), но высокая фэнтези не мой профиль. Собственно, уже в ТЗ-НП я, несмотря на путающихся под ногами магов, съезжаю к политическим и церковными интригам, вполне себе человеческим войнам и мятежам, прямым и кривым отсылам к конкретным историческим событиям вроде анонсированной Войны Нарциссов и переделанного в Эрасти Церну Эрнесто Гевары де ла Серна. Герои мрут как мухи, эльфы похожи на увядающую аристократию, орки – смесь куперовских индейцев и гуцулов, а из человека, желавшего счастья для всех даром и чтоб никто не ушел обиженным, память людская создает сразу святого и черта. Короче, все тот же производственный роман из жизни эльфа-разведчика и герцога-управленца. Кстати, Рене-Аларик Аррой – мой салют Аларику Моргану. Генерал дерини носил «морскую» фамилию, вот я и решила сделать героя моряком, ну а имя сохранила. Для красоты и общей узнаваемости.

Именно «Хроники дерини» наряду с «Пропавшим легионом» и открыли для меня историческую фэнтези. «Тетрлдав - историк, и в «Легионе» он не боится быть историчным, не боится показать людей, которые заняты не собой и своими проблемами, а делом, а чувство ответственности за своих солдат и за свое государство не приносит в жертву комплексам и фобиям, какими бы модными они нынче не являлись. В книге при минимуме магии шикарно показана внутренняя и внешняя политика, значительная часть которой связана с четко прописанными религиозными моментами. Проработанный до мелочей мир. Видессианина не спутаешь с «принцем» или кочевником, а кочевников разных племен – друг с другом. Все одновременно логично и непредсказуемо, как логична и непредсказуема земная история. Роль случайностей и роль личности не преуменьшены и не преувеличены, нет ничего эффектного, но алогичного и противоречащего человеческой природе и географическим возможностям пригодного для человеческого существования мира. Достоинства цикла можно перечислять долго. Лично я считаю «Пропавший легион» эталоном исторической фэнтези. По крайней мере, лучшего я не читала.

Мартина с его современным научным психологизмом, вынесением за скобки религиозной и внешнеполитической составляющей и активным применением любимых и узнаваемых фэнтезийных архитипов (благородный бастард, девочка-ниндзя, шестнадцатилетние полководческие гении, разбивающие профессионалов, драконы, зомби), использованием нежизнеспособных в земных условиях структур и специфических климатических условий, заставляющих вспомнить «Дюну», я бы к исторической фэнтези не отнесла. Это что-то более сложное и многоплановое, в названии чего, видимо, должны присутствовать слова «психологический», «антиутопия», «высокая фэнтези», «экстремальность». Хотя принесли мне «Игру престолов» в ответ на просьбу «что-то вроде «Дерини» со словами: «Тут про твоих Йорков и без Шекспира. Зато с волками, а про зомбяков ты пролистывай». Что я и делала, по несколько раз перечитывая линию Старков-Ланнистеров и видя за ними знакомых до боли героев.
Если на всем понятном примере, то в кино на «Властелина колец» можно попасть случайно и прийти в восторг, открыв для себя целый мир, можно побежать любоваться на Шона Бина и Орландо Блума, а можно целенаправленно пойти на экранизацию книги. И видеть в фильме именно экранизацию любимой книги, сверяя увиденное по своему восприятию текста. Чем-то восхищаться, что-то отвергать, на что-то закрывать глаза, как на второстепенное. Для меня «Игра Престолов» Мартина стала тем же, что джексоновский фильм для не ортодоксального толкиниста. Я восхищалась тем, что совпадало с моими представлениями, радовалась, что эта эпоха и эти люди не забыты, делилась этой радостью с максимальным количеством народа и закрывала глаза на «атаки конницы вниз по склону на гоблинские пики».
К сожалению (для меня), с каждой книгой видеть сквозь снег Алую и Белую розы становилось все труднее. После «Пира ворон» я сдалась и признала, что в ПлиП не Йорки и не Ланкастеры, а совершенно самоценные герои. Гениально выписанные, но мне не столь интересные, как Глостер, Уорвик, Ловелл. Так было в книге с самого начала, автор четко придерживался раз и навсегда избранной линии. Это я мешала текст с тем, что творилась у меня в голове. Но это мои проблемы.

Сообщение от AASever

Знакомы ли Вы с Мартином лично?

С Мартином лично не знакома, наверное, вы перепутали его с Джорданом, у которого я брала интервью.

Сообщение от Незарегистрированный

Не подскажете где можно познокомиться с "Войной Роз" так сказать "для чайников"? Чтобы и интересно, и информативно, и понятно.

Для начала гляньте страничку, посвященную Ричарду Третьему на моем сайте. http://kamsha.ru/york/ Там среди всего прочего есть список литературы.
Из научной я бы рекомендовала Кендалла, из художественной «Дочь времени» Джозефины Тей. На мой взгляд это одна из лучших книг теперь уже прошлого века. Если вкратце, то это история о том, как полицейский инспектор Грант, лежа в больнице с травмой позвоночника от нечего делать начинает расследовать убийство племянников Ричарда. Грант не отягощен историческими познаниями, знает то же, что и все, а именно шекспировскую версию, но опыт полицейского подсказывает ему, что что-то здесь не так. Инспектор неопровержимо доказывает, что в смерти принцев виновен не Ричард Йорк, а Гкнрих Тюдор. И узнает, что это… известно не одну сотню лет.
Роман Тей не только увлекательнейшее историческое расследование. ИМХО главное в нем даже не Ричард, а реакция героев на подлость, совершенную пятьсот лет назад. Для Гранта и его помощника – молодого американского историка старая трагедия становится личной болью и они начинают драться за доброе имя Ричарда, бросив вызов безликому и, казалось бы непобедимому, «все знают». Именно роман Тей стронул лавину, результатом которой стало создание Общества Ричарда Третьего, объединяющего тысячи людей. "... цель и, наверное, силу Общество Ричарда III находит в вере в то, что правда всегда сильнее, чем ложь ..., в вере в то, что даже после всех прошедших веков правда по прежнему важна для нас. Наше понимание общечеловеческих ценностей говорит нам, что нЕчто столь хрупкое и воздушное, как репутация человека, стОит того, чтобы бороться за нее."
Тей своим романом удалось исправить казалось бы неисправимое, победив самого Шекспира.

Сообщение от Дара

Вы неоднократно упоминали, что очень любите Симонова. По Вашей наводке прочла трилогию "Живые и мертвые" - мне очень понравилось! Какие ещё книги Вы могли бы порекомендовать? Кто из поэтов Вам больше всего нравится?

Я Симонова не просто люблю, для меня «Живые и мертвые» главная книга во всех отношениях, и чем больше я ее перечитываю, тем больше открываю. Больше,
честнее и человечнее о войне, о 41 годе ИМХО не сказал никто и уже, видимо, не скажет. И огромное вам спасибо за ваше признание. Если мне удается кого-нибудь «заразить» своими литературными и историческими пристрастиями, я чувствую себя именинницей.
Если честно, то эпиграфы к своим книгам я выбираю в надежде, что кто-нибудь введет эти строки в поисковик и пойдет дальше. Сам. И придет к Колчаку, сказавшему «Если что-нибудь страшно, надо идти навстречу, тогда не так страшно», к Ларошфуко, к Георгию Иванову, Александру Городницкому. Когда я вижу, как кто-то из моих читателей, несет это дальше, передает уже своим друзьям, я счастлива. А уж как я была рада, когда Роман Папсуев, благодаря моему нытью, взялся за Мартина! Теперь, когда я вижу очередной его рисунок или узнаю об очередном, полученным им по рекомендации Мартина заказе, мне так и хочется гордо распустить хвост.

А вообще-то мои книжные вкусы откровенно не совпадают с нынче принятыми, так что мне откровенно трудно что-то рекомендовать. Если вы еще не читали, прочитайте Юрия Германа «Россия молодая» и «Дорогой мой человек», уже упоминавшегося Богомолова – «В августе 44», Александра Крона «Дом и корабль». Советовать Каверина, Обручева, Жюля Верна, Сенкевича, Штильмарка, наверное, странно, равно как и Куприна, и А.К.Толстого, но если вдруг прошло мимо… И отдельный совет - «Монт-Ориоль» Мопассана. ИМХО лучшая книга о вспыхнувшей и ушедшей любви. И о женской силе и достоинстве.
Что до поэтов, то слово «нравится» здесь не совсем уместно. Поэзия ИМХО не может оставлять равнодушным. Она должна будоражить, даже ранить, оставлять неисчезающий след. Если стихи просто нравятся, как мороженое или конфета, они прошли мимо тебя. Я не могу сказать, что мне нравится Георгий Иванов, но он меня не отпускает. Как и Гумилев, кое-что из Лермонтова, очень многое из А.К.Толстого и все того же Симонова (к слову сказать, потрясающе переводившего Киплинга, о чем отчего-то упоминать не принято, хотя о роли Маршака в русской судьбе Бернса известно всем). Из современных - Высоцкий, Городницкий, Вершинин. Из зарубежных – испанцы. Прежде всего, Лорка, но и Хименес, и Мачадо, хотя переводы с испанского на мой взгляд несопоставимы с оригиналами.

Поскольку Вершинина найти труднее всего, вот вам образцы:

***
Добывают пушнину. Забивают буренку.
Истребляют волков. Усыпляют котенка.
Насекомое морят, а крысу выводят…
Сколько ж разных синонимов люди находят!

Скажем, зону восстанья — умиротворяют.
Ликвидируют пешек. Тузов устраняют.
Приговор, зачитав, в исполненье приводят…
Сколько ж разных синонимов люди находят!

И с высоких трибун о свободе и чести,
о единстве державы, о праведной мести,
о прогрессе ораторы шпарят умело…
Сколько ж разных синонимов!
Как надоело…


***
Сгинул шепот неживых строк.
Сгинул шорох нежилых дней.
Видишь, Господи, ведь я — смог!
Помоги мне.
Я иду к Ней.

Помнишь,
улицы легли в прах,
и минуты заплелись в круг,
и брели мы сквозь густой мрак,
не умея разомкнуть рук,
и сплеталась из семи нот,
все плохое унося, ночь...
Ты
поверил мне,
что я — тверд.
Усмехнулся, и пошел прочь.

И уснул.
И погасил свет.
И, уснувший, ты не мог знать,
как сгустился надо мной бред…
Но поверь мне:
я сумел встать!

Дай же силу мне,
чтоб я мог
даже в хлещущем кольце гроз
отрастить себе большой рог,
упереться — и стоять в рост.

Ну, а если на меня зол,
хоть и слаб я без твоих труб,
знай:
в глазах Её опять — боль,
только если я уже — труп…

Ночь стирает суету дней
тихим шелестом своих шин…
Помоги мне!
Я иду к Ней.
Потому что я еще жив.

…………..
Продолжение следует, но не уверена, что завтра.