Винкельрид
Уф, спасибо за подробное объяснение твоего виденья ситуации, это дорогого стоит. Ты прав, роман только начат и еще не раз изменится. К первым главам обязательно вернусь в момент писательского затыка, когда новое не будет писаться. Вообще, старался каждому персонажу ввернуть что-то особенное, чтобы запомнилось, как те же волосы у Северина. Про Ульриха мне уже говорил мой Первый Читатель, вернее читательница), что слишком быстро он привык к лошадям, а раз вы уже двое мне высказываете про бедного калеку, значит изменю обязательно. Ну хоть Зару похвалил, значит, не всё потеряно)
Да, и не гномы, а цвирги. ЦВИРГИ)
Продолжение 4 главы:
- Тогда ты не поедешь на турнир в Таггард.
- Какой турнир?
- Который состоится через две недели.
Турниры Заре нравились. Вернее, даже не само действо, а возможность вырваться из той глухомани, где жил род Тельми на протяжении века. Лес разделял Валезию с Яндом широкой полосой и до сих пор пользовался дурной славой. На Рагвудский тракт, проходящий рядом с замком, выезжал редкий торговец и только в сопровождении приличной охраны. Два государства в прошлом вели кровопролитные войны, пока Робург Завоеватель не вышиб яндов с этих земель, расширив границы Валезии; тогда-то лес и наводнили шайки, тревожившие приграничные деревни. Новоиспеченный эрл Лукаш Тельми оправдал доверие короля – трупы разбойников висели на ветвях вдоль дороги подобно гроздям винограда. При Кире Справедливом титул Стража принял дедушка Зары – Калев. Янды уже не делали попыток отвоевать утраченные земли, им хватало забот и на западных границах. Между недавними врагами установился мир, и даже начали завязываться торговые отношения. Всё испортил Хан.
Одни говорили, что это каторжник, чудом бежавший с Арских рудников. Другие утверждали, что это военачальник яндов, попавший в немилость и скрывшийся в дремучих чащах Рагвуда от плахи. Как бы то ни было, Хан смог найти и объединить разрозненные отряды лихих людишек, когда-то бывших истинными хозяевами леса. Сплоченные в одну шайку разбойники не делали различий между купцами Янда и Валезии и грабили всех подряд, совершая набеги даже на деревни, как поступали их предшественники. Калев безуспешно прочесывал лес в поисках неуловимого Хана, а тот устраивал засады и огрызался стрелами. Одна из них и нашла эрла.
Рана оказалась серьезной, наконечник проткнул легкое. Тогда еще молодой трой Таскан сделал всё возможное для выздоровления милорда, но Калев больше не мог исполнять обязанности Стража – преодолев лестничный пролет, он задыхался, а любая простуда грозила стать для него смертельной. Приняв титул, Гильг обратил против Хана его же тактику. Зеленые братья, как называли лучников эрла жители Рагвуда, прятались в засадах на звериных тропах, проходящих рядом с трактом, перекрывали подходы к деревням, лес наполнили самострелы и ловушки. Один за другим разбойники гибли, с прошлой зимы Зара не слышала ни об одном грабеже, но Хана до сих пор не поймали.
Петинья встряхнула платье, белые кружева колыхнулись, точно хлопья прокисшего молока.
- Ну, так что? Ты хочешь поехать в Таггард?
Зара молча стянула через голову шерстяной свитер. Со штанами пришлось повозиться, тугой узел на кожаных завязках никак не хотел распускаться. В камине потрескивали поленья, но воздух в Малом зале еще не успел прогреться. Разоблачившись, Зара почувствовала, как кожа покрылась мурашками. Тонкая нательная сорочка от холода не спасала. Петинья смерила девочку взглядом и вздохнула.
- Какая же ты всё-таки худая, надеюсь, я угадала с размером. Подними руки.
Платье одевалось сверху. Как Зара и ожидала, она тут же запуталась в пышной юбке. Наседка кудахтала где-то за белым маревом, а девочке казалось, что она провалилась в глубокий сугроб, откуда без посторонней помощи так просто не выберешься. Наконец, усилиями Петиньи юбка спустилась на острые холмики грудей, Зара нащупала рукава и со второго раза попала в горловину. Затянув шнуровку и пояс, няня расправила ткань, девочка шагнула к зеркалу.
- Какая прелесть! – умилилась Петинья.
- Какой ужас! – сказала Зара.
Она стала похожа на одну из Луизиных кукол, только выглядели те не в пример лучше. Покрытые мурашками, синие от холода руки торчали из кружева как коряги из-под снега. Пышная юбка только подчеркивала худобу ног, шелковый лиф сморщился на маленькой груди подобно дряблой коже старухи Наны, а всё платье висело на девочке балахоном. Не помог ни пояс, ни шнуровка. Зара почувствовала, что сейчас расплачется и процедила сквозь зубы:
- Развяжи.
На удивление, Петинья спорить не стала. Она ослабила завязки, девочка нетерпеливо замахала поднятыми руками. Зашуршала ткань, няня аккуратно сняла платье, тут же повесив его на деревянные плечики. Сдерживая слезы, Зара оправила задравшуюся сорочку и сказала:
- Я это больше не надену.
- Ничего страшного, - уверила няня. – Оно немного большое для тебя, но я его ушью.
- Немного большое? Да оно огромно! – воскликнула Зара и, схватив свои вещи, побежала вниз по лестнице.
- Стой! А как же танцы?! – крикнула Петинья, но ответа не дождалась.
Одевшись, Зара выскочила из замка. По щекам текли соленые ручейки. «Ну почему они все издеваются надо мной? – спрашивала себя девочка. – Неужели нельзя оставить меня в покое?». Завидев мальчишек, игравших в «догони-и-коснись», она круто свернула и, обогнув кузню, миновала подъемный мост. Вот убегу из дома, будете тогда знать, подумала Зара. Лучники всё также стояли вокруг курии, посматривая в сторону леса, девочку они не заметили. Справа осталось озеро, над ним как обычно поднимался пар. Зара достигла лазурного дуба, но в последний момент передумала – няня будет искать её тут в первую очередь, и свернула к лесу. За рядами ульев, укутанных сеном на зиму, начиналась тропа-скрытка.
-------------------------------------
Чего-то все молчат, наверно всё нравится, или отдыхают на выходных от Инета. Немного подправил предыдущий отрывок, выкладываю окончание 4 главы. Как сказал мой Первый Читатель (явно льстя мне)): "Рыдаю и плачу, расскажи, что было дальше!"))
На всякий случай, чтобы не пинали: "не веря
своим глазам" - устойчивое словосочетание.
Так её назвала сама Зара, когда начала искать уединения, скрываться от вездесущей Петиньи. Если остальные тропы извивались по земле, то скрытка шла по ветвям. Отсюда и до Арских гор росли широкой полосой серебристые липы – с узловатыми стволами в три обхвата и роскошными кронами. Ушастый сын бортника как-то рассказал Заре легенду, что когда Бог земли сватался к Хозяйке гор, та привечала его травяным чаем, но сетовала, что больше угостить знатного гостя нечем. В следующий раз Одр привез в дар улей из цельного дуба и сказал, что вернется осенью на чаепитие и за ответом. Когда пожелтели листья, Бог земли, как и обещал, посетил драгоценный чертог, но кроме памятного чая более на столе ничего не увидел. «Что случилось?! – вскричал Одр. – Почему ты не угощаешь меня мёдом?». Хозяйка гор улыбнулась и ответила, что камни не дают нектар, и пчёлы наполняют соты не мёдом, а песком. Одр выскочил из пещеры и в гневе обрушил свою секиру на склон Арских гор. Разлом протянулся на многие мили, а после зимы дно ущелья зазеленело, так и появились в этих землях липы с листьями серебристого цвета – как и секира Одра.
Зара повисла на толстом суку и проворно вскарабкалась на дерево. Кроны лип переплетались во многих местах, девочка бежала по ветвям, как по надёжной земле. Были тут свои и ямы, и пригорки, но Зара столько раз ходила по скрытке, что знала её наизусть. Вот здесь надо нырнуть, чтобы не получить в лоб изогнутым суком, здесь придется взбираться почти до самой макушки – ветки впереди растут очень плотно, а этот бугристый ствол скрывает целое убежище с подстилкой из сухих листьев. Зара нырнула в дупло.
Руки дрожали от напряжения, девочка со свистом вдыхала холодный воздух, но безумный бег на высоте двадцати футов от земли согрел её и высушил слёзы. «И чего разнюнилась? – спросила себя Зара. – Ведь не собиралась же я в самом деле ехать на турнир в этом дурацком платье?». Она откинулась на спину и задрала ноги, из голенищ посыпались кусочки коры и веток. Нежась на мягкой подстилке точно на перине, Зара разглядывала сапожки с раздвоенным за большим пальцем носком. Она сама упросила Тула сшить такую обувь. Старый мастер, помнится, долго недоумевал, зачем дочке милорда сапоги, похожие на варежки лучников, и только присвистнул, когда Зара пробежалась в них по верху изгороди туда и обратно.
В лесу скрипнула ветка. Девочка замерла. Пальцы нащупали в углублении ствола припрятанный осенью нож. Кто это бродит, уж не медведь-шатун ли? Зверь-символ её рода должен еще мирно посапывать в берлоге, а если он и проснулся, то очень голодный и злой. Зара выглянула из дупла.
Где-то чирикала одинокая пичуга, вернувшаяся после зимы в лес раньше остальных. Потемневший снег чернел прогалинами, но не спешил таять. Тут и там лежали замшелые валуны, покрытые инеем стволы лип замерли молчаливыми стражами. Зара настороженно прислушивалась и даже пробовала нюхать воздух, как делали следопыты отца. Ничего…
Вот! Опять! Ветка хрустнула уже тише, а значит дальше. Безуспешно стараясь разглядеть за деревьями виновника шума, Зара отчетливо поняла, что это не медведь. Не будет зверь так шуметь. И люди эрла не будут. Девочка выбралась из дупла и двинулась в ту сторону, стараясь ступать на самые толстые ветви.
Когда-то она так же кралась, выслеживая зеленых братьев. Лучники ступали тихо и по снегу, и по ковру из опавших листьев, и по самому непроходимому бурелому – ведь от этого зависела их жизнь. В начале девочку всегда обнаруживали и отправляли с одним из воинов домой. Зара очень злилась, воин тоже. Так продолжалось до тех пор, пока она не научилась лазить по деревьям точно белка. Будучи лёгкой, девочка перебегала на такие тонкие деревца, где самый лучший следопыт не стал бы искать вражеского лазутчика. Прошлым летом Гильг Тельми здорово удивился, когда на привале, окруженный лучшими воинами, он заметил на верхушке ближней березы улыбающуюся рожицу десятилетней дочери.
По человеку было видно, что он не частый гость леса. Длинный плащ облепили репьи, его низ намок и покрылся грязью, как и сапоги с высоким голенищем и блестящими пряжками. Фетровую шляпу усеяла древесная труха, длинное перо слиплось и поникло. Сзади плащ натягивали ножны полуторного меча – более подходящего для конного боя, нежели для лесной чащи. Человек стоял на одном месте, глядя прямо перед собой. Зара переползла на соседнее дерево и увидела лицо незнакомца – губы шевелились, мужчина с кем-то разговаривал вполголоса.
Стараясь не дышать, девочка поднялась выше, чтобы увидеть собеседника «фетровой шляпы». Ветви здесь росли реже, перед ней открылась вся поляна. Кроме мужчины с мечом на ней никого не было! Зара вновь оглядела деревья, уделив особое внимание кронам, но не заметила ничего подозрительного. Неужели этот щеголь пробирался сквозь буреломы в чащу леса, чтобы поговорить с самим собой? Зара решила послушать странного мужчину и начала медленно спускаться, но тут же застыла, не веря своим глазам – ствол серебристой липы на поляне шевельнулся!
Конец 4 главы.