[Mantiss]

Глава 3. Все фиолетово.

- Шило!
Нет, только не сейчас. Как всегда - в самый неподходящий момент, чтоб его! Препарация пиявки максим, а, вернее, того, что от нее осталось после взрыва контактной мины - дело сложное и отвлекать в это время означала со стопроцентной вероятностью обречь ученого на новую попытку.
Но на этот голос лучше откликнуться. Вот Лайнус и поднял голову от микроскопа, стараясь максимально доходчиво изобразить недовольство.
Отец шел привычным размашистым шагом, сам прямой как электрощуп, даже руки почти не двигаются. Только ноги мелькают, да стелются по воздуху полы расстегнутого халата, будто ангельские крылья. Да Сильвио Джар, считай, и есть ангел, апостол науки всего Луисвилля. Разве что нимба над головой не хватает да божественного сияния вокруг фигуры, но и без этого авторитет отца высок как градирни АЭС. Жаль, в этом Лайнус не пошел в него.
Зато не жаль насчет всего остального.
Отец подошел к столу, на котором красовались, и, будем честны, отчаянно смердели фрагменты пиявки, и поморщился. Его вполне можно понять - после двух часов работы со слаборадиоактивной органикой от Лайнуса вряд ли пахнет лучше.
- У тебя одного хватает наглости меня так называть. - бен Джар стер со лба пот, хотя, по ощущениям, тот никуда не делся. Ну да, а с чего бы взяться изменениям, если собственную физиологическую жидкость заменить на фиолетовую чужую, покрывающую руки аж до локтей. Отец, увидев это, поморщился и отвернулся.
- Может, это потому что я твой отец? - ага, усиленно делает вид, что что-то изучает. Значит, на лбу и вправду осталась красивая фиолетовая полоса.
- Во-первых, это потому, что ни у кого другого нет звания гранд-магистра. А во-вторых, это прозвище, насколько мне известно, употребляется окружающими как раз наоборот - когда меня нет в Институте и достоверно известно, что в ближайшее время я не появлюсь.
- Кстати, насчет Института. Вернее, лаборатории. Тебя с твоей непонятной деятельностью уже давно хотят вытурить и мне с каждым днем все труднее находить доводы против.
- Пусть идут в Пустошь. - Привычно огрызнулся Лайнус. Запахло горелым, бен Джар поморщился и торопливо выдернул предметное стекло из микроскопа. Тот будто специально дождался, когда хозяин отвлечется, забыв выключить лазер, и быстренько сжег так тщательно приготовленный препарат. Недолго думая, Лайнус выбил препарат прямо на пол, а стекло кинул в контейнер с использованной посудой. Туда же отправились насквозь фиолетовые полотенца. Лайнус подхватил ящик и понес к блоку очистки. Едва успевший присесть отец вздохнул и пошел следом.
- Ты постоянно всех шлешь в Пустошь, однако, чаще выбираешься туда сам. - Бубнил он из-за спины. Даже своими километровыми шагами он не успевал за сыном, иначе обязательно шел бы рядом, а не сзади. - Причем чаще иных аутсайдеров.
- И что с того?- Лайнус на секунду обернулся.
В тот же момент из-за угла, будто назло, вышла девушка, лаборантка, судя по халату. Она тоже куда-то спешила, уткнувшись в планшет, и по сторонам не смотрела. Крутнувшись вокруг своей оси, Лайнус чудом обошел девушку, что только сейчас обнаружила опасность и встала как вкопанная, поднимая круглые глаза. Зря это она.
Бедная лаборантка мгновенно побледнела и через секунду из-за спины послышались характерные звуки. Не страшно. Некоторые, увидев содержимое контейнеров с маркировкой "бен Джар" и вовсе валились в обморок.
- Нора! - отец остановился. - Но!.. Да чтоб вас!..
Отпустив еще парочку непонятно кому адресованных ругательств, он догнал и даже перегнал Лайнуса и вцепился в контейнер.
- А ну остановись, когда с тобой отец разговаривает!
Лайнус остановился. Посмотрел на отца и отпустил свою ношу.
Реакция была вполне ожидаема - Джар-старший, не привыкший к тяжестям, не удержал накренившийся контейнер и уронил его себе прямо на ноги. Фиолетовое, с редкими оранжевыми вкраплениями, выплеснулось на пол и на белоснежные брюки.
- Твою мать! - растерянно пробормотал отец, так и стоя с расставленными в стороны руками. Где же вечные лоск и горделивость?
- Твою жену! - ответил Лайнус, обходя живописную лужу, начинающуюся на полу и заканчивающуюся на коленях отца, и продолжая свой путь. Глядишь, получится свинтить, пока он тут по своим брюкам убивается.
- Лайнус!.. Ты!.. Да чтоб тебя!..
- Лучше не идите туда. - Бросил Лайнус двум проходящим мимо дюжим лаборантам. Те смерили злобными взглядами, но направления не изменили. Что ж, их предупредили.
- Эй, вы! Убрать!
Снова торопливые шаги за спиной. Конечно, зачем ждать подтверждения того, что приказ будет выполнен.
- Лайнус бен Джар! - громыхнуло за спиной во всю мощь натренированных лекторских легких. - Если ты сию минуту не остановишься, я исключу тебя из ученого Совета!
Лайнус остановился. Медленно поставил не донесенную до пола ногу обратно. Развернулся.
- Ты не посмеешь. - Стараясь сохранять спокойствие в голосе, сказал Лайнус.
- Еще как посмею! - отец гордо вскинул голову и скрестил руки на груди. - Исключу из Совета и аннулирую твой ключ выхода за Периметр!
А вот это уже что-то новенькое. Много угроз всякого рода было со стороны отца, но такая - впервые. Конечно, маловероятно, что он ее выполнит... Но все же вероятно.
Ладно, пусть угрозы останутся угрозами.
Лайнус сделал шаг назад.
- Ну вот. Я остановился. Дальше что?
Пусть они мало общались. Пусть Лайнус никогда не вслушивался в лекции отца. У каждого, кто сидит достаточно высоко, рано или поздно реакция на подобное пропадает. Настроенный на решение проблем мозг начинает буксовать, когда решение проблемы есть сама по себе проблема. И, переключаясь на второе, напрочь забывает о первом.
- Так я и думал, - кивнул Лайнус, разворачиваясь. - Я остановился. Только попробуй аннулировать ключ.
Принцип не без риска, но пока еще ни разу не подвел. В той или иной вариации неоднократно помогал свалить подальше. Теперь главное, чтобы отец вспомнил, что он хотел и успел перебеситься, пока сына не будет рядом. Поэтому Лайнус остановился в дверях Института и обернулся:
- Да, кстати. Брюки смени.
В закрывающиеся двери полетели ругательства.

А на улице-то уже вечер. Спасибо, папа, и результаты двухчасовой работы сгубил, и настроение тоже, что себе, что сыну. Сам небось на нервах тут же прыгнул в Скарабея и покатил домой, как и все остальные в такое время. Вон идет мимо группа людей в оранжевых комбинезонах, а за ними - еще одна. Где-то среди них и мать, наверное. Хотя нет, мать, наверное, уже дома, у нее третья смена сегодня, короткая. Наверняка уже приготовила ужин и ждет мужчин к столу. Может, даже отец уже дома и успел рассказать, какой у них плохой сын. Тогда ужин пройдет в молчании и мать снова уйдет спать пораньше, пожаловавшись, что проблемы на станции еще не решены, и завтра она снова задержится.
Лайнус шагал по городу, привычным движением подтягивая изредка сползающий рюкзак. Иногда кто-то здоровался, кто-то просто кивал, проходя мимо... Кто все эти люди? Почему они так пристально смотрят и начинают шептаться, едва пройдешь мимо? какое вам дело, люди?
Пусть пролегал мимо дома, но горящий в окнах свет и два силуэта в одном из них сразу давали понять - на доме он не закончится. Одна фигура повыше, с ежиком коротких и явно мокрых волос, другая пониже и пошире - у матери сидячая работа. Мелькали руки, дергались головы. Сразу ясно - либо спорят, либо ругаются.
Или сына ругают. Вдвоем.
Лайнус вздохнул и зашагал прочь. Пока родители не успокоятся, а это час не меньше, дома лучше не появляться.
Но куда податься парню двадцати трех лет в отсутствие желания идти домой? Любой другой ответил бы просто и ожидаемо - к друзьям. Посидеть дома, поиграть в "Эволюцию", если родители не против. Если против - пойти на площадь Первоученых посмотреть на вечерние полулегальные гонки на Жуках и иногда совсем нелегальные - на Скарабеях. Ну, или просто погулять по городу, болтая с друзьями о всяких глупостях.
Нет у Лайнуса друзей.
Зато есть Периметр. И он лучше любого друга. Он никогда не занят и всегда рад видеть. У них даже есть собственное, одно на двоих, приветствие, неизвестное больше никому. И пусть это лишь четыре цифры и пусть некоторые обладают почти тем же самым, да и шакал с ними! Все равно оно свое, личное.
- Привет.
Периметр, конечно, не ответил. Но в разноцветных переливах силового поля, казалось, мелькнуло что-то вроде улыбки. Конечно, хрень шакалья, просто поле среагировало на что-то извне, например, на брошенную ветром пыль, что легла на купол причудливой дугой. Но ведь приятнее думать, что Периметр тоже рад видеть друга.
Лайнус медленно пошел вдоль поля, касаясь его кончиками пальцев. Периметр чуть заметно покалывал, реагируя на органику, предупреждая, что не пропустит, это приятно. Ощущение будто трогаешь идеально гладкое стекло, которое каким-то образом находится под небольшим напряжением.
Вот и портал выхода. Толстая стеллитовая арка с герметичными шлюзовыми дверями из того же сплава. Как всегда - величественная и гордая. Напоминает часть когда-то виденного на древних слайдах Стоунхеджа. Только вместо камня - сложный сплав на основе кобальта и хрома, а вместо мистики внутри - стабилизаторы и эмиттеры силового поля. А еще - цифровая панель возле двери, словно протянутая в приветственном жесте рука.
Лайнус уперся зудящим лбом в дверь, положил на клавиатуру пальцы, изогнутые в причудливой фигуре давно отточенного молниеносного набора личного ключа. Стеллит приятно холодил, тяжелые мысли медленно утихали. Лайнус закрыл глаза.
Удар пришел сзади. В спину резко толкнуло, пальцы на клавиатуре дернулись, панель радостно пискнула. На дисплее появилась первая цифра.
Девять.
Лайнус начал разворачиваться, но рюкзак что-то держало. Вскинув руки к плечам, Шило щелкнул застежками-фастексами, расстегивая лямки, и наконец развернулся.
Пятеро. Примерно одного возраста, зато совершенно разных конституций - от худого как пинцет до бугая с габаритами электронного микроскопа. У него-то в руках и остался рюкзак, на который он пялился с нескрываемым отвращением. Да все они так пялятся - брезгливо-радостно. Будто мультимуху поймали и собираются по одной отрывать ей лапки и наблюдать за регенерацией, покуда насекомое не истратит всю свою массу.
В руке сам собой оказался мультитул. Какая находчивость. Инструмент тяжелый, коль дойдет до драки, кому-то будет больно. Недолго, правда - против пятерых шансов все равно что нет.
- Бен, ты измазался. - Скосив глаза на бугая, произнес один из шакальей пятерки. Названный Беном перевел взгляд на рюкзак Лайнуса в руке и выругался. Еще бы, тот ведь до сих пор покрыт фиолетовой кровью, куски пиявки ехали именно в нем.
- И сам мразь, и вещи твои такие же. - Процедил Бен, кидая рюкзак обратно. Лайнус перехватил его в воздухе и перевел полет в падение, падая на одно колено. Щелчок фастекса - одна лямка зафиксирована.
Вставать надо уже аккуратно. Нырком под первый удар, простой и страшно сильный - прямой с ноги в голову.
Пусть Лайнус был ученой крысой и ей же остается, пусть для выхода в пустыню ему требуется полтонны оборудования, но есть и положительный момент - та же пустыня сделала реакцию бен Джара лучше, чем у мультимухи.
Пусть себе бьет бугай, удар-то идет выше, над головой. А рука закидывает рюкзак на плечо, другая, - с мультитулом, - атакует висок противника. Не самая удобная позиция - удар не доходит совсем чуть-чуть инерция увлекает прямо на бугая. И, если его оттолкнуть к двери шлюза, то руки выставить он уже не успеет. И красиво впишется рожей в клавиатуру. Судя по тону звука, точно в нужную цифру.
Четыре.
Спасибо, шакал. Вали обратно - пока ты в ауте и не сопротивляешься, отшвырнуть тебя от двери вполне по силам. Отшвырнуть и прижаться к двери спиной. Теперь нужно найти на ощупь клавиатуру, что нелегко, и сбросить цифры. Главное не отводить взгляда от шакалов, а то немедленно нападут. Вот двое помогают подняться амбалу Бену, а другие двое как раз похрустывают пальцами.
- В натуре Шило. - Произнес один.
- Точно. В заднице. - Поддакнул второй.
Амбал невредим, только оглушен слегка и явно не понимает, как этот дрищ умудрился его ушатать.
- Ну, бен Джар... - прогудел шкаф, поднимаясь. - Шакалий сын, от тебя одни проблемы! Грязь и срач везде и кругом! Даже не представляешь, как нас тошнит от тебя!
Весь в бетонной пыли и пиявочной крови, с каждой секундой он свирепел все больше. Кулаки сжались, а голос сорвался на истеричный крик.
- Что ни день, ты оставляешь за собой тоны дерьма, которое твой папаша заставляет убирать именно нас!
Ага, потому и морды знакомы. Кажется, как минимум одному из них именно сегодня был дан совет не ходить вперед. И таки да...
- Сегодняшний день был последней каплей! - продолжал шкаф. - Ты хоть знаешь, как это дерьмо воняет и насколько хреново отмывается?!
- Откуда ему, он и сам не моется, не видишь, что ли? - ощерился самый мелкий шакаленок.
- Конечно, знаю. - Лайнус не обратил внимания на выпад. - Я лично таскаю все это из-за Периметра.
- Вот и вали за свой Периметр! - разошелся мелкий. - Только сначала мы тебя как следует отделаем, чтобы не возникло желания вернуться!
Сейчас будет второй дубль. Лайнус дернулся в сторону. Кулак ткнулся в стеллит, противник скривился и отскочил. Пользуясь секундой, Лайнус развернулся и ткнул пальцем в клавиатуру.
Замечательную идею они только что высказали!
Восемь.
Против пятерых драться бессмысленно и глупо. Даже будь ты мастером боевых искусств, шансы на победу исчезающе малы. Значит надо работать на дистанцию, иначе один пропущенный удар - и конец.
Амбал Бен сорвался с места, согнувшись вдвое. Прыжок на дверь, толчок от нее и прямо в толпу прыжком от спины противника. Сзади - гул металла, в который врезалось что-то массивное и писк нажатой клавиши.
Неправильной.
Еще в полете Лайнус бросает рюкзак тому, что побольше, а на самого мелкого падает сам. Быстрый перекат, - с рюкзаком бы так не получилось, - Шило снова на ногах! Можно даже успеть пнуть лежащего по ребрам, чтобы не дергался. Потом провал назад, перед лицом - ветряк мельтешащих рук еще одного аспиранта. Этот дерется как и сам Лайнус - неумело, но крайне старательно.
Ждать, ждать...
Плечо врезается в живот противника, Лайнус со всей силы отталкивает врага. Тот спотыкается об уже оприходованного по ребрам и валится рядом. А Лайнус уже перепрыгивает их, целя ногой в предпоследнего.
Стопу захлестывает лямка. Вместе с прилетевшим сбоку рюкзаком Лайнус падает на бетон. Высокие градирни, почему именно на задницу?! Теперь пару суток ни посидеть ни полежать нормально! Еще и по ребрам с ноги прилетело! Что ж вы делаете, твари?!
Лайнус дернул ногой, подтягивая рюкзак. Второй пинок прилетает в него. Внутри что-то хрустит, да плевать! Зато нога противника путается в расстегнутой лямке, и резкий рывок валит его на бетон. Теперь сам попробуй прочность берцев на своих ребрах! Где там последний? Уматывает на первой космической, да и пусть себе! Может, больше не полезут! Теперь главное - добраться до шлюза, ворочающиеся на бетоне тела уже приходят в себя.
Лайнус подскочил к порталу, ткнул в кнопку "удалить", а затем - в нужную.
Девяноста четыре восемьдесят три.
Дверь зашипела, едва заметно выдвинувшись вперед, Лайнус дернул на себя, проскользнул в щель и тут же захлопнул за собой. Спустя несколько секунд по стеллиту загрохотали кулаки. Благо, с той стороны. И, даже будь у кого-то из них ключ выхода за Периметр, внутрь шлюза не попасть, пока внутри кто-то есть.
Вот после этой мысли и накатило. Из тела будто разом исчезли все кости, и, чтобы не упасть, пришлось привалиться к стене и максимально аккуратно сползти по ней. Рюкзак выпал из рук и рухнул на пол.
- Урод! - бесились с той стороны. - Крыса поганая, вали в свою Пустошь, пусть тебя там сожрут! А вернешься - так мы тебя подождем!
- Удачи! - набрав полные легкие воздуха, крикнул в ответ Лайнус. - Шлюзов в Периметре дюжина, мне несложно будет дойти до другого! В отличие от вас, трусов, что боятся нос из-под купола высунуть!
- Может, мы трусы, зато ты - дебил! - взрыв гомерического хохота.- Да тебя возле каждого шлюза ждут! Или ты думаешь, тех, кого ты успел за четыре года достать, всего пятеро? Или, считаешь, мы знали, к какому именно шлюзу ты пойдешь?
А вот это уже плохо. Пожалуй, даже хуже всего остального. И слонофаг с ним, с вопросом, как они вычислили, к какому шлюзу пойдет Лайнус, хуже всего то, что теперь придется поломать голову над тем, как возвращаться.
Ну вот, задумался на секунду и снова лоб зачесался. Видать, горячка боя окончательно сошла на нет. Лайнус поскреб лоб и уставился на что-то сиреневое, застрявшее под ногтями. В этом балагане можно забыть все, что угодно, включая и то, что до сих пор с ног до головы в пиявочной крови. То-то люди на улицах косились, да эти пятеро с таким отвращением смотрели.
Да к шакалу!
Придерживая ноющий бок, Лайнус поднял рюкзак и поднялся сам.
- Удачно дождаться! - крикнул он несмолкающему грохоту, щелкнул вторым фастексом, закинул рюкзак за спину и открыл внешнюю шлюзовую дверь.
Ночь съедает все. Она поглощает кровь, впитывает страх и абсорбирует инстинкт самосохранения. Единственное, что ночь дает взамен - опасность, которая грозит отовсюду - из любой точки бескрайнего черного, в мелкую яркую крапинку, простора. Опасность и ночь - всего две вещи, что Лайнус ненавидел в единственной в жизни любимой. От которой очень сложно отказаться. Которую невозможно забыть. До которой всего шаг.
Привет, Пустошь...

Когда имеешь чуть больше, чем ни хрена, выжить в Пустоши невозможно. Так всегда утверждали аутсайдеры. Да настолько уверенно, что не оставалось никаких сомнений - их собственное образование всегда строилось на основании этого тезиса. Выходит, без привычного Жука за спиной, респиратора и оружия, какой-то защиты от солнца и зверей, имея лишь неполную бутылку воды, приволоченную из предыдущей ходки, самопальную карту окружающей местности да мультитул, только и остается что, что тем мультитулом шустренько копать себе могилу в песке.
Да хрен там. Для начала - и выживать не нужно. Всего лишь подождать несколько часов под защитой а-импульса, экономно расходуя воду и стараясь не схватить теплой удар - солнце взойдет уже очень скоро. Как два пальца...
Хотя, конечно, любой другой уже валялся бы без сознания от одной только перспективы оказаться в пустыне, в одиночку, да еще и ночью. Кроме аутсайдеров, разумеется. Так уж устроены люди города, как муравьи, с той лишь разницей, что при вторжении в муравейник, абсолютно все, от фуражиров до солдат, бросаются на защиту жилья. А люди Луисвилля только на защиту самого жилья и уповают.
Лайнус сел на уже остывший песок, привалившись спиной к двери. Только здесь, в мертвой зоне обзора любого, кто вздумает смотреть изнутри купола, можно отдохнуть без вида оскаленных рож и стучащих в прозрачную стену кулаков. Какая ирония - для всех жителей города за стеной живут чудовища. Только с другой стороны.
Интересно, аутсайдеры так же думают?
Выщелкнув из мультитула нож, Лайнус принялся тереть обухом засохшие сиреневые пятна на одежде. Корка соскребалась легко, но пятна не уходили - въелись насмерть. Однако за неимением другого занятия выбора не оставалось. Да и почиститься, хоть как-то, не мешает. О том, чтобы умыться, конечно, и речи не идет - шакал его знает, сколько тут придется проторчать, а воды с куркин нос.
Мягкий голубоватый свет купола лился со всех сторон сразу. Повышая порог восприятия глаза, он делал звезды еще ярче, а небо - еще гуще, совсем непроницаемым, почти осязаемым. Раньше такое небо называли "бархатным", но где он теперь, этот "бархат"? Что он вообще такое? Что из себя представлял? Раньше люди и по воздуху, говорят, летали, да не одним способом. Где они теперь, эти механизмы и машины? Гниют в песке, вместе с оружием, взрывчаткой и отравляющими веществами. База в руинах, а Луисвилль - вот он! Стоит и сияет на всю окружающую пустыню. Раньше говорили - "война - двигатель экономики". Что ж, возможно. Зато наука - двигатель жизни, и никакая злоба и сила не победят искушенный ум!
Отцу бы это объяснить... А он объяснил бы всем прочим, кто до сих пор гнется под Кри и его военные замашки. У города одиннадцать отрядов аутсайдеров, транспорт и оружие, почти неограниченные энергетические ресурсы! Но до сих пор единственное, чем занимаются люди - сидят под защитой своего купола, изредка посылая воинов на поиски дефицитного металла и боеприпасов, а ведь ни в том ни в другом проблемы как раз и нет!
Муравьи и муравьи. Как есть, муравьи
Лайнус царапнул по коже и выругался, углядев протертую дыру на штанах. Вот это задумался так задумался, плохой идеей было чиститься ножом, пусть даже и обухом. По ходу дела, кровь этой мышечной машины еще и немного кислотна, иначе как объяснить, что рип-стоповые штаны, условно выражаясь, "моментально" протерлись тупой стальной полосой?
Изумительно, как изменились животные всего за четыре-пять человеческих поколений. Мухи обрели ураганную регенерацию, шакалы обросли прочной броней, пауки, если это, конечно, все же пауки, приобрели дополнительных четыре лапы и некисло вымахали, кольчатые черви и вовсе переместились из недр земли на поверхность и увеличились раз эдак в пятьсот, добавив в кровь кислоты. Зато куропатки, или цесарки, поди разбери, наоборот - начали копать норы и бегать что твой бронескаф на полном заряде.
Все в мире стараются выжить. Даже простейшие, миллиардами гибшие от любого внешнего фактора, и те объединились в невероятных размеров колонии, катающиеся по песку и пытающиеся жрать даже камни. И хрен ты чего с ними сделаешь, если только из огнемета жечь. Даже буйволы с газелями, удивительным образом перемешавшие свой генотип во время бушующей радиации и ионизирующего излучения, снова разделили его позже, и именно так, как это нужно было для выживания! До сих пор непонятно, как именно работает этот механизм, но факт есть факт - все самцы дикой коровы Януса имеют фенотип буйвола, а самки - газели!
В новом мире не осталось ничего от старого!
Кроме муравьев. И людей. И если первые все же изменились, то вторые так и остались трусливыми существами с редкими вкраплениями выходящих за рамки привычного особей. Люди так и живут по принципу "мой дом - моя крепость", не замечая того, что с каждым годом в крепости остается все меньше жителей. Не понимая того, что через полвека уже не останется в городе никого, кто не являлся бы любому другому родственником той или иной степени дальности. И не думая о том, что наука, ради которой и для которой Луисвилль был создан, под давлением военной машины, но в отсутствии реального противника, совершенно перестала развиваться.
Всех все устраивает. Всех, кроме белого квикфута Лайнуса бен Джара, чтоб он сдох...
Мимо проползло что-то маленькое и медленное. Лайнус отвлекся, и, в свете едва-едва начавшего заниматься рассвета, разглядел... камень. Ну, или что-то очень похожее.
- Какая прелесть... - непонятно для кого озвучил собственные мысли Лайнус и потянулся за мультитулом. Снова щелкнул клинок, Лайнус принялся скрести находку в надежде взять пробу. Странный камень от каждого тычка острием немного прибавлял в скорости.
- Фантастика...
Ползя за странным камнем на карачках, Лайнус продолжал тыкать его ножом. Это в смысле у живого существа внутри существует какой-то механизм накопления кинетической энергии, приложенной извне? В том, что это живое существо, сомнений уже не оставалось - помимо движения вперед, камень начал еще и из стороны в сторону перемещаться, выписывая на песке причудливые кривые.
- Да ты охренел... - огорчился Лайнус, когда пришлось встать в полный рост, чтобы поспеть за разогнавшимся валуном. Камень пер вперед по песку, будто по пластиковому льду, при этом никаких видимых движителей не имея. Неужто в пустыне они перемещаются под действием одного только ветра? А что, у камня по колено высотой, парусность должна быть неплохая, даром что он гладкий как яйцо додекапода. Кстати, а не чье-то ли это яйцо?..
Резкий вой заставил остановиться как тело, так и мысли. Пронзительный звонкий звук рассек ночную тишину надвое, и даже, казалось, саму ночь. Внезапно выяснилось, что уже совсем рассвело, и песок, по которому недавно можно было ползти на коленях, уже сейчас источал жар. А ведь солнце еще даже не оторвалось от горизонта, висело над ним пылающим диском, на фоне которого отчетливо вырисовывались два силуэта.
Шакалы.
Рука метнулась к бедру, но схватила лишь воздух. Ну конечно, откуда в кобуре взяться бластеру, который после ходки этой же рукой был скинут в ящик стола в Институте! Законопослушный бен Джар, хороший бен Джар!
Шакалы уже заметили свой завтрак, можно не сомневаться. Лайнус оглянулся - на сколько там увел от купола подлый камень?
Славное название, кстати. Отлично подходит.
Даже самые оптимистичные подсчеты не радовали. Километра два точно есть. Сам же камень уже покрыл еще сотню метров, держа приличную скорость. Лайнус скрипнул зубами, еще раз посмотрел назад, еще раз вперед.
- Иди на Базу!
Лайнус припустил по песку, оставив за спиной и приближающихся шакалов, и удаляющийся подлый камень. Ног проваливались в песок, приходилось каждый раз совершать лишнее движение, чтобы их освободить. Яркий солнечный свет отражался от песка, пускал солнечные зайчики, пытался ослепить, а Лайнус все бежал...
Покачиваясь из стороны в сторону, купол Периметра приближался, до него всего-то оставалось метров восемьсот-девятьсот. Полторы минуты бега по твердой поверхности. Пять минут - по песку.
Оглянуться. Ох, лучше не оглядываться. Шакалы уже вполовину сократили разрыв. Им проще - они мягко отталкиваются широкими лапами, почти не вязнущими в песке. Они вчера закусили парочкой цесарок и всю ночь спокойно спали в норах. Вот и бегут сейчас... будто на соревнованиях... и у каждого цель - первым разорвать... финишного человека...
Лайнус ступил на колею от подлого камня раз, другой, а потом и вовсе перешел на нее. То ли эта хренота чего выделяла, то ли весила полтонны, но ноги перестали увязать в песке по щиколотки, скорость вдвое увеличилась.
А шакалы уже почти дышат в спину. Метров пятьдесят до них, не больше. Резко выдохнуть, и поднажать еще - только и успевай, что переставлять ноги под разогнавшимся телом. Осталось все ничего!..
Хрип за спиной оборвался. Лайнус развернулся прямо на бегу, вытягивая руки. Шакал рухнул сверху - целился в шею сзади, но разворот сломал все его планы. Инерция движения потащила назад, да еще и зверь добавил, Лайнус покатился спиной вперед, схватив мутанта за горло. В последнюю секунду колено вклинивается между телами, и шакал летит вперед, бестолково размахивая лапами. Подтянув к груди вторую ногу, Лайнус перекатывается через голову. Левая рука прижимает шею зверя у песку, правая заносит нож... Сейчас шакал извернется и сомкнет зубы на левом запястье, но зато и сам лишится жизни. А следом - и сам Лайнус. От заражения крови.
Но шакал лишь тонко визжит и бьется под Лайнусом, суча лапами и пытаясь перевернуться. Из пасти хлещет пена, в узких, почти слепых глазах - дикий ужас. Ловко машет, тварь - коготь распарывает рубашку на плече, рассекает руку, но даже запах крови не успокаивает зверя. Наоборот - шакал бьется и скребется еще сильнее! Держать дальше глупо - так точно ничего хорошего не получится!
Но шакал сам выскальзывает из захвата и стремглав несется прочь, вслед за вторым, уже едва видным на горизонте.
Лайнус перекатился на спину и дал себе немного отдыха. Потом начало припекать отовсюду сразу и пришлось сесть с невольным вздохом. Лайнус обернулся, улыбнулся и вяло помахал рукой:
- Спасибо, друг.
Периметр не ответил. Ну и хрен с ним. Зато помог. Не будь вокруг Купола этих ста метров мертвой зоны... Быть самому мертвой зоной...
Лайнус скинул рюкзак, вытащил бутылку и осушил ее. Теперь можно. Вряд ли придется еще сколько-то торчать в пустыне.
Но - пришлось. Студенты за стеной Купола все еще боролись со сном, либо просто поминутно тыркая друг друга, либо передавая по кругу бутылку явно с чем-то полулегальным. Что ж, все логично, коль ты почти сутками торчишь в Институте, вполне можно свистнуть пару-другую бутылочек медицинского спирта да настоять на них хоть хрен шакалий.
Пришлось обойти восемь шлюзов, потратив лишних два часа, когда, наконец, удача улыбнулась невольному аутсайдеру. К тому моменту уже снова захотелось пить, а глаза приходилось прикрывать рукой, чтобы не ослепнуть в минуту. Но за девятыми воротами наконец нашлась компания, которая то ли слишком хотела спать, то ли слишком много выпила, то ли вовсе не имела к Лайнусу личных счетов. В любом случае, сейчас они мирно дрыхли прямо на бетоне, частично развалившись друг на друге.
- Вот и ладненько. - Пробормотал Лайнус, открывая шлюзовую камеру. Пять утра, если часы еще не сошли с ума. Даже дневная смена АЭС еще только проснулась.
А кто-то еще и до дома не добрался. Девять часов за Периметром это вам не шутки. Перехватить бы еще чего-нибудь, а то совсем желудок сводит. Одной водой сыт не будешь. Но ладно, сейчас главное до дома добраться. Остальное - потом.
Поминутно оглядываясь, оставляя за собой песок и хлопья наконец начавшей отваливаться фиолетовой крови, Лайнус потопал к дому.