Я тут еще немного набегу. А то покривить рожу - покривил, а по существу ничего не сказал.
Так вот, по поводу скуки. Чтобы сделал я, если бы писал этот текст. Не настаиваю на своих методах, он, разумеется, тоже от совершенства далеки.
1. Первую часть, где рассказывается о жизни Кеши, разбавил бы иронией. Чуть-чуть. У вас легкий слог, глазами скользить по строчкам приятно, поэтому и ирония пришлась бы ко двору. Да, она очень сильно контрастировала бы со второй частью, но вообще-то, во-первых, она и так контрастирует без всякой иронии, а, во-вторых, этот контраст бы, может, пошел рассказу на пользу. Мол, вот - планы Кеши, а вот - реальность.
2. Перемешать. Начать сразу с фразы, открывающей вторую часть.
Цитата:
|
Копать землю оказалось сложнее, чем виделось.
|
Как по мне, отличная первая фраза для текста! И дальше, постепенно персонажа приоткрывать. Но при таком подходе, скорее всего первую часть придется порезать, а вторую - расширить, чтобы было куда вставлять куски из первой части. Но вообще-то, есть риск, что тогда рассказ станет и вовсе заунывен. Был у меня такой неприятный опыт.
И еще о впечатлениях. В первом посте я отозвался о Кеше, как о *удаке-выживальщике. Но это наверное, не совсем полное впечатление от персонажа. Итак, чем занимается человек. Идет к цели. У него нет никакой мечты, у него есть цель, он настолько приземлен, насколько это вообще возможно - по колено в земле даже. Но в обычной жизни он вообще должен смотреться сумасшедшим неприятным типом. В этом есть что-то от психопатии, как мне кажется, а нормальные люди психопатов побаиваются, даже сами того не осознавая. Да, мне об этом рассказали доктор Хаус и мистер Лайтман. Собственно, что я этим хочу сказать. Пока читаешь, трудно к нему относится как-то иначе. Он странный чувак. Первый абзац с предупреждением, конечно, дает нам понять: он был прав, и все было не зря. Но кусочек этот маленький, а текст про Кешу большой. И читаешь его, читаешь и думаешь: ну странный же тип! Никакой реакции особой мира на этого чувака нет, приходится опираться только на собственные ощущения. А ведь можно же было бы что-нибудь такое дать. То девочка шарахнется от дядьки бородатого. Ему-то что, шарахается, и ладно, а читатель уже понимает чуть больше. Или в очереди, может, дядей обозвали, а ему-то лет, может, всего там двадцать. А может типы на улице в подворотне попробовали прессануть, а потом глянули на лицо, и сами пивом угостили. Все это хорошо бы показало мир вокруг героя и реакцию этого самого мира вокруг него.
Конечно, если задача стояла замкнуть героя в его коконе и читателя вместе с ним, то ничего такого делать не нужно, все получилось.