Кто-то помянул "Зов Ктулху", а мне почему-то "Тень над Иннсмутом" вспомнилась. Особенно после этого:
Цитата:
|
Дорога шла вниз по склону и тянулась серой полосой вдоль густого леса. Справа простиралась бескрайняя вересковая пустошь, где в детстве играть запрещалось: там водились змеи. Вдали, над горизонтом, мелькали огоньки далёкого города. Огней было немного. Несколько лет назад, после пожара на лесопилке, город стал приходить в запустение. Люди уезжали в поисках лучшей жизни. В городе остались одни старики, отчуждённые, покинутые всеми, обречённые на вечное одиночество
|
С самого начала я настроилась на что-то интересное и пугающее. Частично ожидания оправдались. Начальные сцены в поезде со стариком, портрет уродца, сны... Мрачная атмосфера умирающего городка.
По поводу концовки: непонятная непонятность. Но если бы главный гадом и вправду оказался Кильман, то это было бы просто скучно. Эх, питаю я слабость к открытым финалам.
Что плохо (лютое ИМХО, но...)
Скрытый текст - плохо это: Со скрипом отворилась дверь, я вошёл в дом и щелкнул выключатель – ничего не произошло: видимо, лампочка перегорела. Только луна смущённо заглядывала в окно, освящая подоконник и небольшой кусок дощатого пола. В нос ударил знакомый запах, смешанный с приторно-сладким духом смерти. Я достал из кармана фонарик. Луч осветил полку, покрытую толстым слоем пыли, на ней – телефон и книгу для заметок. Вдоль коридора громоздились в ряд смутные предметы, в медленном луче фонаря они поочерёдно проявлялись из небытия, обретая форму и цвет: набухшая от содержания сумочка перетекала вдруг в толстое пальто, покрытое меховой шапкой, неуклюже валялись домашние тапочки матери, с вычурным, необычным узором, они вполне гармонировали по назначению с туфлями и парой лакированных ботиночек, предназначенных для дождливых дней; но дальше предметы теряли свою смысловую связность, и валялись как-то нескладно, словно были сложены в качестве случайного подношения на алтарь неведомого бога. Груда неизвестного тряпья служила непрочной основой этого причудливого алтаря, на котором теснились странные вещи: неуклюжий сломанный зонт, который помогал мне в детстве в неравной борьбе со стихией; рядом - почти лишённый воздуха, прошедший через ряд хирургических операций мячик; расчёска, дверная ручка и спичечный коробок влюблённо глядели друг на друга, образовывая треугольник, а по бокам, словно балки, придерживающие абсурдную конструкцию, стояли игрушки - обезьяна, кот и крыса Мурсина, подаренная на день рождения отцом. На мяче, как объект почитания, возвышались маленькие поношенные кеды, в которых я узнал свою детскую обувь, вытащенную по неведомым причинам из глубин подвала на свет божий. Луч фонаря побежал дальше, по стене, высвечивая фотографии в позолоченных рамках: вот мы с отцом, на рыбалке, солнечный летний день нам устроен фоном, дальше – портрет нашей семьи и некоторых близких родственников, уже давно ушедших в мир иной, следом молодая мать на фоне выцветших обоев, и последний, отчего-то грустный снимок, где совсем одинокий я, ничего не подозревающий, и оттого удивительно живой, пойман за чтением книги.
Легким для чтения данный рассказ уж точно не назовешь. Лично я увязла, как в трясине, во всех этих описаниях и красивостях. И описания-то эти не плохи сами по себе. Но, возможно, для рассказа их получилось многовато?
Итог: подпишусь под этими словами:
Цитата:
Сообщение от Юлия Трегубова
Из всего пока что выложенного в этом рассказе больше всего жути и хоррора.
|
Из минусов: пришлось заставлять себя дочитывать. В конце ощутила определенную усталость.
|