Рассказ понравился. В отличие от многих других ранее прочитанных ярко переданы особенности альтернативной истории и язык персонажей произведения-основы. Текст захватил, несмотря на перегруженность повторами (смысловыми) и долгим выходом к основной идее. Читался легко.
Идея: Нельзя машине для убийства давать противоречивые приказы.
Сюжет: Машина для убийства неправильных детей получает наряду с основным дополнительный приказ – взять монстра (обычно убиваемого) живым. Поскольку она является калькой личности человека со склонностью к рефлексии, машина вполне закономерно начинает мучиться от невозможности выполнить два приказа одновременно. В результате не выполняет ни одного. В цикле «Я – робот» Азимова есть рассказ, в котором вступают в противоречие два Закона робототехники. Там очень похожая рефлексия в конечном итоге сводящая робота с ума и выжигающая мозг. ГГ повезло у него есть человеческая основа знающая понятие компромисса и друг, служащий эмоциональным буфером. Но, несмотря на то что монстр в конечном итоге уничтожен (вроде как?), мучения нарушенного долга ГГ не оставляют. Надежда на человеческую память, способную притуплять воспоминания. А то ведь могло и самоубийством (а могут ли живые мертвецы покончить жизнь самоубийством?) закончиться.
Язык: как уже отметила выше, понравился соответствием сложившемуся образу автора (доктора Ватсона), но через некоторые многоступенчатые фразы приходится продираться перечитывая их по нескольку раз, особенно если эти фразы на пять-семь строчек. А иногда и двух-трёх строчек хватает, чтобы запутаться в необычно построенной фразе и знаках препинания («Вернёмся на борт Бейкерстрита, в утро понедельника – первого понедельника после Кейбл-стрит, вечерней попойки с докерами и ночного путешествия по зловонным подземельям Ист-энда.» – зачем там запятая между обстоятельствами времени и места.)
Замечания
Скрытый текст - Скрытый текст:
по сюжету: Зачем так много цифр и обсуждений в описании воскресного события – они никак не играют в тексте, но отвлекают.
Непонятно что такое Пекло, как место – нигде об этом не сказано.
Кто жил в доме, где замурован ребёнок Лейберы или Вессоны? Или это разные истории? «каким долгом из двух я предпочту пренебречь и кого именно больше готов предать?» – из текста совершенно неясно КОГО он предаёт? У меня получилось, что предаёт он идею уничтожения монстров.
Исчез Маклин, и непонятно куда. Зачем он тогда появился, если никакую роль не сыграл?
Мешающие правильному восприятию фразы:
«последовавших за достопамятным фиаско марша фашистов Британии в то незабываемое воскресенье» – создаётся впечатление, что все происходит именно в это воскресенье, но описываемые события только получили развитие в ночь после марша.
«вместе со всеми же орал слова "Интернационала"» – «же» - лишнее.
«порождение моего бывшего коллеги» – мне кажется слово «коллега» не совсем подходит. Нигде не сказано, что отец монстрика – врач, а из предыдущего текста, не получается другое значение.
«с того непристойного облегчения» – прочитала в «непристойном» значении.
«при этих словах молодого констебля я испытал облегчение» – если предыдущие повторы диссонанса не вызвали, этот явно лишний.
«никогда взрослого мужчины, - я»; «не иметь детей, - съедает»; «грудь по самые плечи?..» – странные знаки препинания. Здесь и в последующих фразах куча «я».
«И если меня что и» – первая «и» мне кажется лишней.
«Вчера же, когда мы с коллегой Маклином» – вчера же он, вроде, был на баррикадах и пил с докерами. О коллегах в перечислении событий дня речи не было.
«Горло оебёнка» - опечатка.
характерные двойные отметины; эти характерные следы – редко встречающееся слово, повтор в одном абзаце заметен.
«а тварь одна» – в следующей строчке – «наткнулся на тварь». И в следующем абзаце сплошные твари.
«щадить беременных» – может не беременных, а матерей (женщин). Потом о какой пощаде речь, если, в начале, было сказано, что сжигаются даже случайные свидетели.
что не пройдёт и суток, – а потом – две недели я приходил туда каждую ночь – рассогласование длительности действия (окончательного предательства)
«всего лишь пятна грязи и сажи и неверная игра теней. Он был голым и грязным, как и подобает ему подобным. И он жрал» – зачем же столько «и»?
«он перекатился с четверенек на попу» – для англоязычных стран в данном контексте чаще используется слово задница (по крайней мере, у меня такое впечатление, но нужно проверить).
«синтезатор пуль из твёрдого кислорода» – попросту холодильник, но очень мощный. Кислород замерзает (становится твёрдым) при температуре –218ºС. Проще наверное организовать хранение, а не синтез (занимает много часов, так как требуется вырастить кристалл, иначе получается пыль).
«Двор освещали лишь слабое ровное зарево уличных фонарей, отражённое лондонской кровлей и не столько рассеивающее мрак, сколько подчёркивающее его» – почему освещали? – зарево одно.
«Скорее хозяйственная, чем женская» – хозяйственная сумка – самая женская из всех. Когда хотят сказать о типично женской сумке, говорят – дамская сумочка. Это у всех на слуху, даже такой тип, как доктор Ватсон должен это знать.
«выставив руки ладонями вперёд» – жест отталкивания, отторжения. Скорее уж – протянул к ней открытые ладони.
использовать их трупы в качестве дармового строительного материала – по пересказу труп ребёнка использовался не как материал, а как оберег.
Слова не из словаря ГГ и не из его времени: «коммуникация» (подземная), «разноформатные» (окна); перепланировка (здания); «по мобильному телеграфу» – примерно с пятнадцатого года уже существовал термин «беспроводной телеграф» и сокращение пошло бы от него.
Спорная фраза «придать смерти (предать?) куда проще» – игра слов в русском языке, у вас, по идее, базовый английский (язык автора). Играют ли эти два глагола (или какие-то их аналоги) в английском языке?