[Татьяна Россоньери]

И снова у меня ощущение сумбура, суеты, словно каждая фраза меня тычет в бока, тянет за волосы, дергает в сторону. Такое же чувство было, когда читала рассказ с БФ (тоже про станичников, там был Лешко, названия не помню), в чуть меньшей степени это чувствовалось в "В Тупике". Из-за такой особенности стиля я раздражаюсь (в широком смысле слова), рассеивается внимание, и начинаю выпускать детали, в результате упускаю нить сюжета и теряю смыслы. Не знаю, одна я так реагирую или еще кто - тут нужны еще мнения.
В любом случае, мне видится, что раз текст двухчастный, то стилистика ближе к финалу должна измениться - настроить читателя на более благодушное настроение. Если станичная жизнь располагала героя к нервическому мироощущению, которое могло передаваться автором, то "настоящее" вроде бы должно несколько успокоить и героя, и читателя.
К сюжету и содержанию у меня много вопросов, потому что, как уже говорила, терялась при чтении. Главный, пожалуй, о том, каким образом воздействует колировка. Есть ли непосредственная связь ее функционирования с темой детства, или ребенок как спасительная нить, возможность увидеть жизнь по-другому, познать ее истинное значение и смысл - случайность в судьбе героя? Если случайность, то получается довольно простенькая схема. А вот если это своего рода механизм воздействия, то стоит, наверное, его более выпукло изобразить. Возвращение человеку человеческого облика, ценностей, доброты через детство может быть реализовано и в воспоминаниях о собственном детстве, и в заботе о беззащитном существе, и в радости отцовства... Да много в чем. У тебя же дочка - в первую очередь память о возлюбленной. История любви, конечно, хорошо, но довольно избито, к тому же чисто сюжетная. Подключи весь комплекс темы детства - и есть шанс найти второе дно.