Итак, я, наконец-то, решил попробовать свои силы в искусстве адекватно принимать критику. Нашлось нечто... форматное, что ли. По размеру, по идее, по стилю. Конструктивные предложения примимаю всегда!
(Кстати, тут, на форуме, странная система отступа абзаца... Может, я какой настройки не вижу?.. :Suspicious: )
Реакции, или снова о Нем
Как обычно, город окутал серый туман, пришедший с моря. Туманные одеяла стелились прямо по земле и газовые фонари на керамических столбах совершенно не давали никакой пользы улицам, разве что добавляли таинственности этому и без того жутковатому городу. Если бы не веские причины в лице Черной Стражи, в проулках Лития было бы полно трупов каких-нибудь проституток, зверски убитых кровавым маньяком. Ибо Литий отлично подходил под описание Лондона XIX века нашего мира. А те, кто знает о старине Джеке и побывал в Литии, непременно утверждались в мысли, что рано или поздно и Литиевая Империя обзаведется подобным убийцей-легендой, несмотря на все силы Черной Стражи.
Черная Стража. Сочетание слов донельзя банальное. Но за Стражу говорило не их пафосное название, а статус. Положение в замысловатой иерархии внутренней армии Империи. В мире власти Металлической Трансмутации, двуликом и изменчивом, Литий гордился своим образцовым городским порядком. Весь алхимический мир обожал творить фантики для своих изобретений. Поэтому столица одного из самых сильных государств при свете дня представляла из себя тысячи шикарных зданий в стиле, что в нашем мире назвали бы классицизм и барокко. Дома, заключенные в изящные конструкции украшений и витиеватостей, вздымались над белокаменными мостовыми; над площадями по четверть мили в поперечнике возвышались монументальные колоннады, несущие на себе купола роскошных театров и ресторанов Лития. Многофутовые фонтаны украшали аллеи вокруг правительственных зданий и поместий. И полисмены в лиловой форме на каждом углу этого шика. Полисмены – Лиловая Стража – всегда были готовы любезно помочь пройти заплутавшему богачу к Мессерской Опере, Эвер-Паласу или просто на Грейт Базар. Никакого оружия у полисменов не было, кроме медальонов в виде символического золотого мечика на изящной цепочке, протянувшейся от петлицы жилета к карману узких брюк с бардовыми лампасами. Да, образ дополнял, конечно, высокий воротничок с анаграммой «Li» на отвороте и кепи из лиловой замши. На одного такого пижона было тошно смотреть, а когда они, одинаково вышколенные, попадаются на каждом углу, голова начинает кружиться, а во рту появляется омерзительный приторный привкус.
Черная Стража носила то, что считала удобным, хотя, кто бы мог подумать, отдавала предпочтения темным оттенкам.
Черная Стража всегда имела при себе алхимические револьверы или браунинги с алмазными пулями.
Черная Стража могла
использовать это оружие.
Черная Стража имела абсолютное право вершить суд над преступниками на месте и своими способами.
Так что, еще не известно, кого стоило бы жителям Лития бояться больше: маньяка-анатома или отпавшего от Короны Ее Величества Екатерины Марии XII найтмена. Титул найтмена прижился в Империи по аналогии с полисменом с тех пор, как люди перестали видеть стражников в черных одеждах днем.
Странная все-таки эта Металлическая Трансмутация. Странная во всех отношениях. И досадно, что целый мир не понял вовремя ее многогранности и, как это не банально звучит, исключительной опасности. То, что в нашем мире именовалось алхимией европейской школы, в мире Трансмутации шагнуло на несколько ступеней вверх и изменило земной шар навечно. Хотя в этой специфической вселенной может планета, кто знает, и правда плоская. Парадоксы в этом мире не были редкостью, а даже наоборот – управляли источником власти могущественных стран. Великое Делание, Процесс, Святая Трансмутация правила этой Землей, а люди – короли и императрицы – становились лишь «ретортами» странной силы, стремящейся к неведомым целям через вереницы перерождений и трансформаций.
Джевелс-Сэйв был одним из самых престижных банков Лития и специализировался, из чего следовало его название, на драгоценных минералах. Сокровища из глубинных недр земли занимали третье место в системе ценностей мира Трансмутации. На первом почетном и неколебимом месте были Металлы; второе занимал
Plasium agnosticum – плазиум непознаваемый – всемогущий катализатор, безвозмездно подаренный флорой Небесного Архипелага. Но это все не важно, потому что единственное, что нужно было вору – это камни.
Молодой парень с длинными космами каштанового с медью цвета склонился над стеклянной столешницей. На прозрачной поверхности закаленного стекла россыпью лежали самоцветы самых разных видов. Замысловато ограненные, немыслимых расцветок, искрящиеся в ярком свете газовой лампы и, наоборот, тусклые и невзрачные, но все равно ценные. Были горящие внутренним пламенем и облаченные в ареол радужного свечения; мелкие, как бусинки и крупные, еще не отделенные от породы по неизвестным причинам.
Одна стена, та, что за спиной вора, пестрела распахнутыми в разной степени небрежности дверцами ячеек-хранилищ. Две боковые стены пока оставались неразоренными. Молодой вор был в комнате один на один со стеклянным столом на керамических ножках аурильского фарфора. Никаких монструозных приспособлений для вскрытия сейфов, какие можно увидеть в брутальных фильмах, вокруг не было. Да и дверь в комнату, толстая керамзитовая, но неимоверно трансмутированная Великим Деланием, была закрыта на все десять штифтов замка. По всему выходило, что парень более чем знал свое дело и место в этой неприступной камере хранения Джевелс-Сэйва.
Еще одна капля крови упала на стеклянную поверхность, и ровная темно-красная точка начала медленно расползаться по стеклу. Парень пальцем размазал пятно в стороны и тем самым дорисовал красный круг на столе. Все камни оказывались внутри этой кровавой фигуры.
Парень откинул прядь волос, выбившуюся из-за уха, и глянул на часы. Навороченный хронометр о четырех циферблатах показывал разное время на каждом. Молодого человека это, само собой, не смутило. Он посмотрел на самоцветы, потом на свою правую руку, на тонкий след на кончике пальца. Ровные бритвенные края раны уже сомкнулись, их покрывала багровая корочка запекающейся крови. Парень аккуратно раскрыл разрез, и он тут же наполнился свежей кровью. Вор скривился от неприятного ощущения.
Когда по пальцу кровь потекла вниз на ладонь, вор взял первый камень и, прищурив глаз, стал рассматривать рубиновый самоцвет насквозь.
Форвард-Стрит окутывала тишина. Жители этой улицы, молодые аристократы Лития, богатые денди и леди, унаследовавшие свое положение и состояние от высокопоставленных родителей, проматывали семейные сокровища в лучших забегаловках города на Ресторанс Плаза. А тем временем прислуга готовилась к их возвращению под утро и на кухнях за чашкой натрийского чая вполголоса ругала своих господ. Поэтому в домах светились только одинокие окна, и ничто не нарушало ночного спокойствия Форвард-Стрит.
Банк для драгоценностей стоял на западной стороне улицы; деревянная, отполированная до блеска вывеска мерцала в свете газовых фонарей. Порыв прохладного ветра сорвал с невдалеке стоящего клена пару листьев, и они упали на мраморное крыльцо банка.
И тут тишину нарушил стук множества копыт. Еще пара мгновений – и из тумана показались возмутители ночного покоя. Шесть вороных коней вырвались из мглистых покровов, загарцевали и замедлили свой стремительный бег. Они беспокойно перебирали копытами по камням мостовой и мотали черными блестящими головами. Пятеро всадников спешились. Четверо мгновенно оказались у ступеней здания Джевелс-Сейва, а пятый подбежал к последнему коню и протянул руку человеку на нем. Проигнорировав жест этикета, фигура в черном спешилась по другую сторону, коротко кивнула головой и откинула капюшон плаща. Миддл-капитан сделала несколько шагов и оказалась в золотистом свете фонарей. Двери молниеносно были распахнуты младшими помощниками, и женщина вошла в холл банка.
По ночному времени в зале были притушены люстры, по углам и за колоннами прятался полумрак. Единственным ярким источником света была изящная настольная лампа на стойке управляющего. Сам управляющий Джевелс-Сейва уже вскочил со стула, бросив читать отчеты из имперских колоний о добыче очередной партии камней. Миддл-капитан в сопровождении пяти Черных Стражников, постукивая каблуками, прошествовала к стойке. С каждым ее шагом люстры разгорались все ярче, управляемые бдительным комендантом.
Первый взгляд управляющего вынужден был остановиться на вскинутой руке в черном кожаном наруче. На серебряной цепочке с него свисал небольшой брелок – щит с вычеканенным на нем стилизованным глазом с пробитым насквозь зрачком. Щит покачивался из стороны в сторону и не отпускал внимания. Рука резко опустилась, и управляющий перевел взгляд на обладательницу символа власти Черной Стражи.
Это была молодая женщина из тех, что носят в меру длинные волосы и красят губы неброской помадой только из формальной надобности, но при этом завораживают своей пугающей привлекательностью. На смуглом лице сверкали, как драгоценные камни из хранилищ, глубокие и умные глаза цвета кленовой смолы. Поднятый воротник белоснежной рубашки скрывал стройную шею. Галстук, повязанный на литиевый манер; черный камзол с атласными лацканами; брюки, заправленные в сапоги, мягкие и удобные. Педантичность была в крови у всех жителей Лития, будь то прислуга, Черный Стражник или Премьер Королевы. Неряшливые нищие и попрошайки города за его жителей не считались и их «небрежность» в одежде игнорировалась.
- Миледи… - управляющий выбежал из-за стойки и склонился в почтительном поклоне, хотя вернее было бы сказать раболепном. – Рад приветствовать в Джевелс-Сейве столь почтенную личность. Рискую ошибиться, но все же предположу, что передо мной сама миледи Драгонлофт? Мое искреннее восхищение Вашей особой!
На самом деле, риска не угадать имя миддл-капитана у управляющего практически не было. В официальном штате Черной Стражи было только шесть женщин высших званий, тех, что носили щиты-брелоки
на руке. Одна из них была довольно сомнительной внешности и была известна наличием безобразного шрама на лице. Еще четыре капитана входили в личную гвардию Королевы и обитали во дворце. И последняя, но отнюдь не по количеству слухов и невероятных историй, явно стояла в холле Джевелс-Сейва. Был, конечно, еще тайный штат, но его представителей вряд ли кто-то мог узнать, а их имена отсутствовали даже в памяти самих Стражников.
Миддл-капитан по имени Мелинда и обладательница говорящей родовой фамилии Драгонлофт молча наблюдала и слушала масляные комплименты управляющего. Не прошло и трех минут, как торопливая, но четкая речь была прервана приятным женским голосом.
- Хранилище номер четыре, мистер Эрбери. Мы спешим. Вас грабят.
Вот так, дальше, как говорится, еще интересней. Это рассказ, так что, если понравится, продолжение не заставит себя ждать...