Ещё несколько запросов ушли Куратору. Закончив с ними, Николай Николаевич взялся за самую утомительную часть работы, которую он откладывал до последнего - подбивание расходов. На сей раз детали ушли в прикреплённый файл, а в основной смете остались лишь ключевые цифры:
"
Общие расходы.
На содержание модулей - 360 000$
Зарплата вспомогательного персонала - 630 000$
Выплаты по заказам инженерного подразделения - 2 550 000$
Выплаты по заказам военного подразделения - 1 870 000 $ (включая покупку БМП-3)
Прочие расходы - 2 160 000$ (включая аренду гостиницы и 100 000 премии для раненого)
Жалованье основного персонала.
С учётом оплаты наёмникам - 1 506 000 $
Итого: 9 076 000
33 891 000 - 9 076 000 = 24 815 000$
Доход:
Внешнее финансирование - 23 000 000$
Итоговый баланс организации: 47 815 000$"
К тому моменту, когда комендант закончил, полночь уже минула, так что он с чистым сердцем отослал смету "наверх" и отправился спать.
Встал он позже обычного - бойцы уже должны были позавтракать. Зато на экране ноутбука светились извещения о полученных письмах. Куратор в непривычном для него письменном виде информировал, что все запросы Краснова одобрены, а сержанту Колби, пострадавшему на операции, будет задним числом вручена медаль ООН "За особые заслуги", туманная формулировка которой как нельзя кстати подходила к ситуации. Для наглядности к письму даже прилагалась картинка этой самой медали.
Награду должны были выслать в австралийский госпиталь, где до сих пор отлёживался наёмник. Лысый ООНовец не забыл справиться о его здоровье и передать коменданту, что ранения оказались не столь серьёзными, как выглядели, и месяца через три боец вполне мог встать на ноги.
Следующие часы полковник откровенно бездельничал, оправдываясь перед собой тем, что ждёт прибытия заказанных грузов - хотя привезти их могли и не сегодня. Впрочем, уже около полудня заказы начали прибывать - служба снабжения проявила невероятную оперативность. В двенадцать тридцать ровно транспортный самолёт, пройдя чуть ли не на бреющем, сбросил возле транспортного ангара боевую машину пехоты. На десантной платформе, разумеется. Броневик тут же облепили служащие техотдела и перегнали в ангар, даже не подпустив к машине будущий экипаж - подчинённые герра Штреллера предвкушали увлекательную модернизацию...
После обеда в осиротевший истребительный ангар приземлился перехватчик Су-27СК, украшенный опознавательными знаками ВВС НОАК.
Вылезший из кабины пилот-китаец молча принял у техников стакан кофе и булочку, благодарно кивнул и жестами попросил провести его к вертолётам. Он знал, что делал - буквально через несколько минут в воздушное пространство над базой вошёл пассажирский Ми-2. Он забрал китайца и привёз троих - лётчика, которому предстояло перегнать на базу вчерашний Ми-17, а также пару санинструкторов. Первый был русским, и звали его Михаилом, второй - поляком по имени Константин. Вместе с ними прибыл груз оборудования и медикаментов для обустройства лазарета. Прапорщик Сероконь, встречавший винтокрылую машину, немедленно занялся распределением грузов, а медиков отправил в казарму к танкистам - отдельных жилых помещений для них пока не нашлось.