|
ZiG
Вот. Попробовал что-то изменить, но, боюсь, сложных предложений много. Но не совсем понимаю, как без них обойтись - вроде, они закончены и оправданы.
P.S. Вы мне правили про "проклятие" в предыдущем посте... тут Вы не совсем правы. Проклятие - это заклинание, создающее некий негативный (для цели) эффект. То есть проклятие подвластия - полностью корректное выражение, т.к. оно заставляет цель повиноваться заклинателю.
Глава 2. Экзамен
- Нам пора, - произнесла Наташа, глядя на свои часы. Она быстро смахнула со стола так и ни разу не раскрытые за время, что они провели с Петром, книжки в сумку и, опершись на ловко поданную молодым волшебником руку, встала. Гостиная была пуста – все остальные студенты уже поспешили на выпускной экзамен по “Тёмным Искусствам и Защите от них”. Быстро пробежавшись по коридору с факелами, а затем повернув к зимнему саду (который, впрочем, в условиях холодного северного климата с тем же успехом мог называться и летним), волшебники остановились перед закрытой дверью в огромное остекленное помещение, забитое разнообразными растениями. Там уже толпился весь их курс – сдача экзамена должна была проходить как раз посреди уходящих далеко ввысь деревьев, так как от студентов требовалось быстро реагировать на насылаемые неизвестно откуда проклятия. Чтобы толпа не видела и не слышала происходящего внутри, на обычно прозрачные стену и дверь наложили несколько заклинаний, сделавших их матовыми и абсолютно звуконепроницаемыми.
- А вот и наши Тёмные Голубки, - прорычал Фердинанд, барабанящий своей палочкой по стене сада, - Что с тобой произошло, Петруша? Обычно ты либо сам спишь как убитый, либо колдуешь что-нибудь убийственное.
- Из каких этапов состоит наложение проклятия подвластия? – ошарашил его Пётр мгновенным вопросом. Немец вдруг вытянулся по струнке и отчеканил:
- Зрительный контакт с целью, произношение заклинания, отдача приказа!
И вдруг, поняв, что он ещё не на экзамене, злобно глянул на молодого волшебника, плюнул и отвернулся.
- Кажется, наш отличник забыл про преодоление сопротивления, - смеясь, сказала Наташа, - Впрочем, он, помнится, сам учился полгода кое-как сопротивляться проклятию.
- Именно что, - кивнул Пётр, - А ведь это – самый важный этап. Ну и примерную оценку силы сопротивления цели можно добавить. Не сможешь – лучше не пытайся.
- Да, а то вдруг цель сама тебя как заколдует в ответ! – произнесла Наташа.
Пётр вдруг остановился как вкопанный. Девушка удивлённо уставилась на него.
- Послушай... ты права... ты сама не знаешь, как права! – пробормотал он.
- Пётр, ты чего? – с нешуточным беспокойством произнесла Наташа.
- Попробовать... если бы можно было попробовать... - бормотал молодой волшебник, не обращая на слова подруги никакого внимания и бегло оглядываясь по сторонам.
- Попробовать что? – беспокойство девушки усилилось, - Только не говори, что ты забыл, как колдовать проклятие подвластия! Да ты его освоил на месяц раньше всех!
- Нет... - ответил Пётр, прикладывая усилие, что бы взять себя в руки, - Прости, пришла в голову одна бредовая идея, не обращай внимания. Так... давай встанем где-нибудь подальше от дружищи Фрица и подождём нашей очереди.
Они отошли к окну на другой стороне комнаты перед входом в зимний сад и взглянули на лежащее перед Дурмстрангом озеро и горы на горизонте. Студенты вокруг наспех задавали друг другу вопросы и отвечали на них, поминутно заглядывая в книги, двое финнов устроили небольшую дуэль, какой-то ученик совсем запутался и пытался заставить принесенный камень корчиться от пыточного проклятия, но Петра и Наташу экзамен нисколько не волновал. Молодые волшебники были уверены в своих собственных знаниях, и в знаниях друг друга тоже. Ещё вчера Петру трудно было представить, что он будет настолько легкомысленно относиться к этому испытанию, но сегодня, после слов Григорьева, после проведенных с Наташей часов, он был твёрдо уверен, что всё пройдёт именно так, как должно, и что по окончании Дурмстранга его желание заниматься изучением магии исполнится. И, возможно, стоящая сейчас рядом девушка будет сопровождать его и далее на пути в будущее. А ещё больше подкрепляла его уверенность, зародившаяся несколько минут назад от случайных слов Наташи идея, которая могла быть темой его первого исследования на работе в Институте Изучения Магии.
- Бурятов Всеволод! – вдруг донесся из-за приоткрывшейся двери громкий голос.
- Ну почему я всегда первый! – простонал студент, которого Пётр звал Сивкой-Буркой, задрожал всем телом и, не заметив потери вывалившегося у него из-под мантии учебника, направился в приоткрытую дверь.
- Наверное, потому что на нашем курсе нет никого с фамилией на букву “А”, - крикнул ему вслед отвернувшийся от окна Пётр, и снова направил свой взор на далёкие горы.
Толпа учеников постепенно редела. Вышедшие с экзамена студенты немедленно подвергались перекрёстному допросу своими ещё не сдававшими экзамен сокурсниками, после чего, оттирая пот со лба, отправлялись в свои комнаты отдохнуть после тяжёлого испытания. Всеволод ожидаемо запутался во всём, в чём только можно было запутаться, но всё-таки кое-как получил самый низкий проходной балл. Кто-то умудрился провалиться, но в целом сдача экзамена проходила нормально. Впрочем, до высшего балла так никто и не добрался – действительно неплохо занимавшийся болгарин по фамилии Крам, имени которого Пётр не помнил, ворчал, что требования в этом году слишком высоки, и получить высшую оценку в принципе невозможно. Впрочем, кинув взгляд на Петра, он быстро поправился – “почти невозможно”.
- Лапкина Наталья! – раздалось, наконец, из зимнего сада.
- Удачи! – сказал Пётр улыбаясь. И сразу добавил, - Впрочем, тебе-то она не нужна!
Наташа скрылась за дверью, и Пётр остался одиноко глядеть на пролетающую мимо окон стаю каких-то белоснежных птиц. Теперь его вновь захватило желание немедленно проверить недавно появившуюся идею. Впрочем, долго думать ему не дали – экзамен принимало сразу несколько приехавших профессоров, и трое учеников сдавали его одновременно.
- Марков Пётр! – услышал он низкий звучный голос.
Пётр прошёл за дверь, где его встретил невысокий полный пожилой человек с чем-то напоминающим бульдога лицом и одетый в длинную белую робу.
- Фёдор Остроумов, директор Института Изучения Магии, - представился он, и, показывая рукой в дальний конец сада, добавил - прошу сюда, молодой человек.
Пётр пошёл в указанном профессором направлении, на ходу гадая, является ли случайностью то, что он попал на экзамен именно к директору той организации, место в которой ему обещал Григорьев, или нет.
- Для начала я проверю ваши теоретические познания, - сказал профессор, садясь за стоящий прямо под высокой пальмой стол и кивая в направлении стула рядом с собой.
Несколько минут Пётр без запинки отвечал на многочисленные вопросы. Экзаменатор периодически удивлённо поднимал брови и взмахом руки заставлял лежавшее недалеко от себя перо делать какие-то пометки на вновь становящимся чистом после каждой записи листе бумаги. Несколько раз просил молодого волшебника высказать своё мнение по самым разнообразным вопросам, некоторые из которых весьма слабо касались тёмных искусств – например, отношение к работе авроров Российского Комитета Магии. Наконец, экзаменатор решил перейти к практической части испытания.
- Теперь покажите, что вы умеете на практике, - сказал он, - В небольшой рощице за моей спиной вам встретятся различные препятствия. Это может быть всё что угодно – в рамках школьного курса, разумеется. Ваша задача – преодолеть их, найти в центре красный флажок и поставить его на этот стол. Возможно, я так же буду в определённой степени вам мешать.
Пётр достал палочку и направился к расположенной неподалёку группе из нескольких разнообразных деревьев, между которыми находился густой кустарник. Первым встретившимся ему препятствием стал какой-то мелкий то ли зверёк, то ли демон – Пётр не успел разобраться, отшвырнув существо взмахом палочки куда-то вбок. Дальше ему путь преградил неизвестно как оказавшийся здесь старый шкаф.
- За кого вы меня принимаете? – усмехнулся он про себя и запер его заклинанием, решив даже не связываться с боггартом. Когда Пётр проходил мимо шкафа, тот и правда заходил ходуном, но выбраться таящееся внутри существо не смогло. Ещё пара совершенно “детских” препятствий не составила для молодого волшебника проблем – и наконец-то появилось что-то посерьёзнее. Перед Петром стоял небольшой сундук с нарисованным на нём заветным красным флажком. Никакого замка не было, но все попытки Петра открыть сундук успехом не увенчались. Вдруг трава рядом с сундуком колыхнулась. Волшебник ловко засунул в неё руку и схватил за ногу какое-то существо.
- Отпусти! – пропищал домовый эльф, - Я знаю пароль к сундуку, но тебе его не скажу.
- Что же от меня требуется? – вслух подумал Пётр, - Легилименция? Нет, мелькающие образы из мыслей плохо подходят для узнавания пароля. Проклятие подвластия? Тоже вряд ли, эльфы неплохо ему сопротивляются – сказывается естественная привязанность к хозяину. Неужели... Но ведь это же против закона... С другой стороны, сейчас экзамен, и тут всего можно ожидать... Причём эльф – не человек, и на него закон вроде бы не распространяется... Но всё равно как-то мерзко...
Наконец, поняв, что другого выхода нет, Пётр нехотя наставил на удерживаемого левой рукой эльфа палочку.
- Прости, у меня нет выбора. Надеюсь, ты скажешь мне пароль быстро. Crusio!
Эльф начал извиваться в руках волшебника от боли, но всё ещё молчал.
- Прошу тебя, скажи мне пароль, пожалуйста! – не теряя концентрации на причинении боли, но почти умоляющим голосом произнёс Пётр, - Мне самому противно...
- Мандрагора! – завопил эльф, - Мандрагора! Прекрати!
Пётр тотчас же убрал палочку, повернулся к сундуку и произнёс пароль. Тот моментально открылся. Молодой волшебник забрал лежащий внутри флажок, и с огромным облегчением отпустил эльфа. Что на экзамене может быть так тяжело, он себе и представить не мог...
После этого испытания, преодолеть полетевшие в него откуда-то из-за деревьев разнообразные проклятия не составило для молодого волшебника особого труда. Но на самом выходе из рощи случилось то, на что Пётр втайне надеялся.
- Imperio! – произнёс низкий голос экзаменатора.
Пётр одно мгновение ещё хотел преодолеть заклятие стандартным сопротивлением ему, но... нет. Любопытство и желание проверить свою идею взяло над ним верх. Вместо того, что бы сконцентрироваться на закрытии своего разума, он расслабился, почувствовав, как экзаменатор проникает в его разум... и в тот самый момент, когда профессор был готов отдать приказ, нанёс ответный удар. Это и была неожиданно посетившая его идея – в своих исследованиях Пётр давно уже понял, каким образом действует на разум проклятие подвластия, что налагающий его человек, по сути, открывает канал между своим разумом и разумом жертвы. Обычно жертва пытается сопротивляться влиянию извне, но что если подождать, пока сотворивший заклинание расслабится, почти проникнув в разум, и в этот момент использовать все свои силы легилимента для ответного удара?
Эффект оказался потрясающим. Пётр вдруг понял, что он сам проник в разум отличного окклюмента. Перед ним пронеслись картины из жизни экзаменатора. Вот какое-то заваленное книгами, ингредиентами для зелий и разными котлами помещение, в котором тот проводил опыты в бытность свою ещё обыкновенным сотрудником Института (в те времена он, впрочем, назывался по-другому). Вот уже более пожилой профессор, ведущий своих детей к воротам Дурмстранга. А вот совсем недавняя картина – Григорьев вопросительно смотрит на Остроумова и одной рукой указывает на лежащий перед ними сундук. Затем молодой волшебник увидел, как профессор запускает самого Петра в эту самую комнату... Вот глупость! Что же он делает? Он решил не показывать всей своей силы, а сейчас сидит в разуме человека, пытавшегося наложить на него самого проклятие подвластия, и смотрит его мысли, словно картинки в книге! Пётр мгновенно сообразил, что ему нужно делать. Собрав в кулак всю свою волю, он постарался внушить экзаменатору мысль, что проклятие подвластия было им, Петром, успешно отражено, не более того. Кое-как замазав возможные воспоминания, оставшиеся от момента проникновения, он вылетел из разума профессора, как пробка из бутылки. Кинувшись мимо всё ещё стоящего с поднятой палочкой и недоумевающим выражением на лице Остроумова к столу, молодой волшебник поставил на него сжимаемый в руках флажок и стал ждать, что будет дальше.
- Ох, простите, молодой человек, что-то мне немного дурно, - произнёс экзаменатор, вернувшись в реальность, - Так, проклятие подвластия вы отлично преодолели... что ж, высший балл, поздравляю. Можете идти.
Пётр буквально добежал до двери кабинета, но рядом с ней всё-таки взял себя в руки и вышел к сокурсникам уже с наскоро сделанным каменным лицом, будто ничего особенного на экзамене не случилось, и случиться не могло.
- Высший балл, а кто-то сомневался? – сообщил он толпящимся вокруг студентам.
- У меня тоже, - улыбнулась ожидавшая его Наташа, - в сущности, ничего сложного.
- А... как ты достала флажок из сундука? – быстро спросил Пётр.
- Воспользовалась невербальным отпирающим заклинанием, так как на площадь вокруг него было наложено заклятие тишины, - ответила девушка, - У тебя разве было не так?
- Эээ... ну да, почти что, - сказал Пётр, про себя удивляясь. Он точно перепробовал все заклинания, могущие так или иначе открыть сундук, но ни одно не помогло, да и никакого заклятия тишины в его случае наложено не было.
Они с Наташей направились к гостиной своего курса, но вдруг услышали сзади быстрые шаги. Пётр обернулся, и увидел спешащего к ним профессора Григорьева.
- Поздравляю... вас обоих, - сказал он. Похоже, единственные высшие баллы за сегодняшнее испытание. Конечно, многие студенты ещё экзамена не сдавали, но вряд ли у них получится достигнуть ваших результатов.
- И отдельно, - тут голос Григорьева понизился до шёпота, - спасибо тебе, Пётр, что не стал демонстрировать всё, на что способен. Я сейчас говорил с Остроумовым – он в восторге от тебя, но ничего сверхординарного. Несмотря на это, место в Институте Изучения Магии тебя гарантировано.
- Большое спасибо вам, профессор, - ответил Пётр, облегчённо про себя вздохнув. К счастью, экзаменатор не догадался, что произошло под конец испытания на самом деле.
- Ты хочешь работать в московском Институте Изучения Магии? – удивлённо спросила Наташа, - А я... честно говоря, я думала, что ты стремишься стать аврором...
Григорьев улыбнулся и, кажется, слегка присвистнул, а Пётр удивлённо взглянул на девушку пронизывающим взглядом, но легилименцию применять не стал.
- Надеюсь, хоть ты не копалась в моём прошлом? – спросил он, сверкая глазами.
- Что ты, что ты... - затараторила она, - Я узнала случайно, поверь, совершенно случайно! Понимаешь, я сама с детства мечтала об этой карьере! Ну... и однажды... просматривая истории старых дел... случайно, совершенно случайно... наткнулась... У меня отец работает аврором, поэтому я имею доступ к некоторым... данным, вот в чём дело. Прости, я не думала... я никогда не думала...
- Спасибо, что хоть не нарочно, - буркнул Пётр, дуясь. Ему вдруг стало очень обидно, что ещё один человек проник в его прошлое. Но раскрывать свою тайну и Наталье он ни в коем случае не собирался, и просто довольно резко сказал:
- Что ж, ты ошиблась. Я хочу работать в Институте, - после чего быстрой походкой зашагал в сторону гостиной своего курса, достигнув которой, демонстративно достал учебник по трансфигурации и начал готовиться к последнему экзамену, совершенно не обратив внимания на вошедшую следом Наташу с очень расстроенным лицом.
Но всё в этом мире проходит со временем, в том числе и старые обиды. Грядущий экзамен по трансфигурации не слишком волновал Петра, которому уже на следующий день после завершения испытания по тёмным искусствам профессор Григорьев дал отличные рекомендации, восхваляющие способности молодого волшебника, и к моменту окончания всех экзаменов Пётр вновь стал встречаться с Наташей. Родители Фердинанда на самом деле не слишком обрадовались результатам экзамена по тёмным искусствам их отпрыска, о чём громким криком сообщило всему замку присланное ими письмо, и немец старался выместить всю свою злобу на Петрушке. Впрочем, молодого волшебника это не сильно волновало – никакие нападки не могли заставить его вновь прибегнуть к помощи тёмной магии, что оставшегося только с поддержкой своего товарища Всеволода Фердинанда ещё более злило. После примирения Петра с Наташей дела немца стали вообще плохи – теперь он мог даже не надеяться как-нибудь уязвить волшбника, так как при поддержки своей девушки тот побеждал его и Сивку-Бурку без особых затруднений.
Наконец, пришёл день выпуска. В торжественной обстановке в главном зале Дурмстранга студентам вручали дипломы об окончании школы вместе с табелем оценок. Обложка полученной Наташей тонкой книжечки выглядела золотой – девушка показала великолепные результаты по всем предметам. Впрочем, Пётр вполне доволен своей серебряной обложкой с особой отметкой достигнутых по предмету “тёмные искусства и защита от них” результатов. Видимо, тут приложил руку сидящий среди других профессоров широко улыбающийся Григорьев, так как на экзамене (насколько его помнил экзаменатор) Пётр ничего особенного не показывал, и по остальным предметам был не так хорош, как его подруга. Фердинанд, получивший золотую обложку, несмотря на средние результаты по одному из предметов, не выглядел слишком радостным, как и мрачно уставившийся в свою белую обложку без особых изысков Всеволод.
После вручения дипломов начался выпускной бал, длившийся до полуночи. Пётр танцевал с Наташей несмотря на то, что не слишком хорошо умел это делать, и был действительно счастлив. Вскоре в перерыве между двумя танцами к ним подошёл Григорьев, знаком пригласивший отойти к окну и поговорить.
- Ну, какие планы, Пётр? – спросил он, - Я полагаю, не терпится приступить к работе?
- Да, профессор, - ответил молодой волшебник, - Я пойду в Институт в ближайший понедельник, после того как навещу отца и расскажу ему об окончании школы.
- А у тебя, Наталья? – улыбаясь, спросил профессор.
- Аврорство, - ответила девушка, - как я и предполагала, меня будут рады принять в Российский Комитет Магии.
- Надеюсь, мы ещё увидимся? – вдруг спросила она, обращаясь к Петру.
- Обязательно, - улыбнулся тот, - Как только утвердимся на своих новых работах.
- Я в этом не сомневаюсь, - улыбка Григорьева стала шире, - московский Институт Изучения Магии часто пересекается с Российским Комитетом. По сути, авроры – одни из основных заказчиков исследований в плане атакующих и защитных заклинаний, а также различных зачарованных предметов для обнаружения и противостояния тёмным силам.
Действительно, спустя месяц после поступления на работу Пётр получил первую сову от Наташи. Несколько недель они переписывались, так как у обоих было достаточно работы, а потом снова встретились в одном из тихих московских кафе, предназначенных специально для волшебников. Эти заведения не имели ни малейшего отношения к нынешнему советскому правительству, и в них вполне можно было заказать практически всё, что угодно. Собственно, после революции все связи волшебного и маггловского миров в России прервались – даже высшие чины партии не имели ни малейшего представления о существовании Комитета Магии. Впрочем, и о намерениях советского правительство главы российского волшебного сообщества так же слышать не хотели. Два мира всё более и более отдалялись друг от друга, что вынужденному в какой-то мере жить в обоих Петру не очень нравилось. Несмотря ни на что, он твёрдо поддерживал связь с жившим в одной из деревень под Псковом отцом.
Так прошло три года. К сожалению, с Наташей в это время Пётр встречался очень редко – похоже, авроры серьёзно переполошились из-за каких-то тёмных волшебников, но подруга обещала, что скоро всё закончится, и тогда... но тут судьба сказала своё слово.
|