[SunnyBоy]

Для Вержбовски самым тяжелым было то, что уже полчаса ни разу не удалось покурить. Он мог сутками обойтись без еды и без сна, но без затяжки крепким табаком чувствовал раздражение и злость. Скорее зачистить объект и достать заветную сигарету!
Чем ближе было до лифта на второй этаж, тем сильнее хотелось курить. В подобных случаях, как известно, помогает крепкое ругательство или шутка. Но не на миссии.
Нельзя было не только переброситься словечком – даже высморкаться или кашлянуть: каждый звук мог привлечь порцию плазмы в голову.
Идти приходилось медленно, на полусогнутых, на максимальном расстоянии друг от друга.
Вели Глаттес и Барсов, поочередно продвигаясь вдоль стен и прикрывая друг друга. Ведущий подавал команду движением руки остальным: поднимет руку над головой – все замирают; вытянет руку в сторону с наклоном вниз – все распластаются на полу; махнет рукой вперед – все вперед; покажет назад – попятятся.
Оперативники шли осторожно, осмотрительно. Самая опасная часть пути еще была впереди – лифт; в помещении первого яруса, по-видимому, было пусто. Но это могло только так казаться. Возможно, что пришельцы оставили здесь своих солдат, можно было наскочить на засаду или сонного инженера с винтовкой. На этот случай у Вержбовского был старый добрый М4, запас патронов и четыре ручных гранаты. Но в том-то и дело, что последние использовать нельзя было никак. Задача заключалась в том, чтобы захватить корабль пришельцев неповрежденным. От этого в значительной степени зависел успех дальнейшей кампании.

Тишина действовала на нервы хуже перестрелки, притаилась в животе комком адреналина и предупреждала биением в висках о приближении бури. Вержбовски ужом просочился за Сикроски в направлении лифта. Приходилось ждать, пока русский и немец проверят правый отсек с энергетической установкой на отсутствие «хозяев», прежде чем подняться на второй ярус. Бывалый солдат навел М4 на мерцающее устройство лифта и ловил каждый признак движения.