Показать сообщение отдельно
  #21  
Старый 18.03.2014, 13:10
Аватар для Эдвина Лю
Почетный гость форума
 
Регистрация: 10.02.2012
Сообщений: 6,238
Репутация: 1265 [+/-]
[I]Ну... давайте начнем. Я включу свой самый нелюбимый режим "журнального редактора", он противный, но надо ))) Если мой тон вдруг покажется менторским, то попрошу не обижаться, лады? Это случайность.
Этап первый - это как подсушить текст. Даже если на первый взгляд он плотный, отлично сбитый, всегда есть что выкинуть.
Я возьму на себя смелость выбрать пару-тройку кусочков и показать, как я сама сокращаю текст.

- Одиннадцать?.. Не помню. Может быть. Мы проспали… Потом началось это светопреставление. Я хотела уехать, но вечером сломалась машина. Я звонила на один-один-два, звонила в полицию — никто не отвечал. Я хотела уйти с Эмми пешком, но Боб… Роберт сказал, что нет смысла куда-то бежать, везде одно и то же и… ...казалось бы, тут сокращать нечего, иначе речь растерянной женщины не передать. И тем не менее смотрите:
- Одиннадцать? Н-не помню. Пусть... Мы проспали. Потом началось ЭТО. Я хотела уехать, но машина... звонила один-один два, звонила в полицию - не отвечают. Хотела пешком, с Эмми, но Боб сказал, что нет смысла бежать: везде одно и то же.
Смысл не меняется, состояние женщины не меняется, ответ ее ясен.

Эмми с виноватым видом исчезла. Шейла снова подняла и сразу же опустила закружившуюся голову. Утренний кошмар и не собирался рассеиваться.
— Бобби, что это? — слабым спросила Шейла. — Что это, мать его, такое?
Роберт, казалось, не слышал. Любовался несусветным пейзажем. И шептал:
— Мы сделали… Я сделал это… Удалось, все удалось! Невероятно… Нет — факт! А последствия? Последствия, последствия…
— Бобби! — Шейла повысила голос. — Почему эта хрень не исчезает? Мне от нее плохо…
Роберт резко повернулся к жене.
— Шейла, ты только не волнуйся, хорошо? Бояться нечего. Пока вы спали, я провел небольшое… исследование. Это — Эксперимент. Помнишь эксперимент, который мы готовили?..
— Боже, Бобби, ты чудовище! Скажи мне только одно: что это?
— Видишь ли, Шейла… — Роберт задумчиво почесал гладко выбритую щеку. — Старый осел Сандерс, судя по всему, перестарался. Хотел провалить Эксперимент, утопить меня и еще парочку человек из Лаборатории. А вышло, — он кивнул в сторону "зеркала", — что мы кругом правы. Теперь Сандерсу конец.
— Ты говоришь об этом, как будто ничего не…
— Милая. Родная, — Роберт присел на край кровати и погладил Шейлу по голове, как перед тем Эмми. — Потерянного не воротишь. Факт есть факт. Что делать? Биться в истерике? Раскраситься фломастерами и прыгать с бубном вокруг костра? Бежать в церковь за святой водой? Звонить в полицию? Не поможет. Мир изменился, и единственный способ жить дальше — узнать о нем как можно больше. Вот и все, что можно сделать.
— Милый, мне страшно. Я не могу… не хочу смотреть на это.
— Ты привыкнешь. Все привыкнут.
— А вот и я! — улыбаясь во все двадцать восемь зубов, Эмми показалась в дверях. Она даже причесалась ради такого случая, а подмышкой болтался медвежонок. — Пап, пойдем посмотрим на Зазеркалье. Мам, можно?


Эмми с виноватым видом исчезла. Шейла снова подняла и тут же опустила голову. Утренний кошмар и не собирался рассеиваться.
— Бобби, что это? — слабым голосом спросила Шейла. — Что это, мать его, такое?
Роберт не слушал. Любовался несусветным пейзажем. И шептал:
— Я сделал это… Всё удалось! Невероятно… Нет — факт! А последствия? Последствия, последствия…
— Бобби! — Шейла повысила голос. — Почему это не исчезает? Мне плохо!
Роберт резко повернулся к жене.
— Шейла, бояться нечего. Помнишь эксперимент, который мы готовили? Пока вы спали, я сделал...
— Боже, Бобби, ты чудовище! Скажи мне только одно: что это?
— Видишь ли, Шейла… — Роберт задумчиво почесал гладко выбритую щеку. — Старый осел Сандерс, судя по всему, перестарался. Хотел провалить Эксперимент, утопить меня. А вышло, — он кивнул в сторону "зеркала", — что я кругом прав. Сандерсу конец!
— Ты так говоришь об этом, как будто…
— Родная, — Роберт присел на край кровати. —Всё уже сделано. Что теперь? Биться в истерике? Бежать в церковь за святой водой? Звонить в полицию? Не поможет. Мир изменился. Единственный способ жить дальше — узнать о нем как можно больше.
— Милый, мне страшно. Я не могу… не хочу смотреть на это.
— Ты привыкнешь. Все привыкнут.
— А вот и я! — Эмми, улыбаясь, показалась в дверях. Она даже причесалась ради такого случая, а подмышкой болтался медвежонок. — Пап, пойдем посмотрим на Зазеркалье. Мам, можно?


Эмми тут же проделала "фокус", и у нее почти получилось, Молчун вынырнув замочив только нижние лапы. /а это просто по ходу нашла/

Перепрыгивая через ступеньку, Роберт спустился с террасы и пошел к воде. Песок тихо поскрипывал под ногами. такие экзерсисы вообще не нужны. Просто "Роберт спустился к воде" - ну или "побежал". Зависит от того, насколько торопился.

— Здесь?
— Да. Впервые Эмми запела именно у этого камня. Мы втроем стояли…
— Как именно вы стояли?
— Справа, ближе к воде — я. Эмми посредине, а Шейла — за нами, слева.
— Тогда где следы?
— Наверное, смыло приливом.
— Ну да, ну да. И что же пела ваша дочь?
— Эмми сказала, что поет "песню моря" — она постоянно слышала… Или ей казалось, что слышит какую-то музыку, голоса. Не знаю… Возможно, ультразвук? Без аппаратуры точно не скажешь.
— Так что же песенка?
— Она совсем простая, детская. Вряд ли это имеет отно…
— Мне решать. Что за песенка?
— Белый мишка маленький, зачем не носишь валенки? И по льдинкам босиком ходишь ты всегда пешком...
— Всё?
— Да, сержант.
— Не понимаю…
— Я тоже.
Костакис обошел камень по кругу, пошарил фонариком по "воде". Отмель, длинная песчаная отмель.
— И непосредственно после этого, как вы утверждаете, девочка смогла ходить по во… по сверхжидкости?
— Почти сразу. Она напевала стишки от самого дома. Сначала мурлыкала под нос, потом нараспев произносила отдельные слова, а здесь спела песенку целиком. Нам понравилось. И хоть жена немного… опасалась, она разрешила Эмми побродить по воде, у самого берега.
— То есть вы возлагаете ответственность за происшедшее на жену?
— Что за чушь, сержант! Я, именно я шел рядом с Эмми и держал ее за руку. Чтобы Шейле было спокойнее. Почему вы меня не слушаете? Я же говорю правду.


У вас длинные диалоги. По чуть-чуть их можно подсократить.
— Здесь?
— Да. Впервые Эмми запела именно у этого камня.
— Как именно вы стояли?
— Справа, ближе к воде — я. Эмми посредине, а Шейла — за нами, слева.
— Тогда где следы?
— Наверное, смыло приливом.
— И что же пела ваша дочь?
— Эми сказала, что это песня моря. Она совсем простая, детская. Вряд ли это имеет отно…
— Мне решать. Что за песенка?
— Белый мишка маленький, зачем не носишь валенки? И по льдинкам босиком ходишь ты всегда пешком...
— Всё?
— Да, сержант.
— Не понимаю…
— Я тоже.
Костакис обошел камень по кругу, пошарил фонариком по "воде". Длинная песчаная отмель.
— И непосредственно после этого девочка смогла ходить по во… по сверхжидкости?
— Почти сразу. Она напевала от самого дома, а здесь спела песенку целиком. Нам понравилось. Жена с опаской разрешила Эмми побродить по воде, у самого берега.
— То есть вы возлагаете ответственность за происшедшее на жену?
— Что за чушь, сержант! Я, именно я шел рядом с Эмми и держал ее за руку. Чтобы Шейле было спокойнее. Почему вы меня не слушаете? Я же говорю правду


Если постепенно подсушить так все эпизоды, на круг рассказ сократится где-то на пару тысяч, и при этом ничего не потеряется.
Ответить с цитированием