[Седой Ёж]

Скрытый текст - Несмеяна. Мемуары.:

Судьба…в последние годы я часто думала, что же это такое. Что-то предначертанное, раз и навсегда решенное? Или человек сам строит свою судьбу, кропотливо складывая ее день за днем из своих мыслей, решений, поступков?

Если последнее верно, то свою судьбу я сложила собственными руками, и не жалею ни на мгновение, что все случилось именно так, а не иначе. Сын мой, возлюбленный Любомир, если придется тебе прочесть эти строки, верь им, ибо это все, что я могу оставить тебе.

Десять лет назад я покинула отчий дом и отправилась на поиски счастья. Тогда мне казалось это естественным и разумным шагом. Что из этого получилось?

Я ввязалась в борьбу за корону тридевятого королевства, но, как ни странно, вышла из нее с наименьшими потерями. О испытаниях, которые выпали на мою долю и остальных претендентов, можно прочитать в королевских хрониках. Если это интересно тебе будет, ты отыщешь их. Последнее же испытание состояло в том, чтобы вернуть пропавшую королевскую корону.

Как сейчас помню, с каким нетерпением пустилась я в погоню за похитителями. Казалось, что всего один шаг отделяет меня от величия и могущества. Всего один шаг. Но проходили дни, недели, и я все отчетливее понимала, что отправилась туда, не зная куда, чтобы найти то, не знаю, что. Сейчас, по прошествии лет, я понимаю, что дело было вовсе не в короне. Каждому достается своя судьба.

Мне достался князь Богдан и княжеский престол. Пересветское княжество, совсем небольшое, но богатое и процветающее. Я попала туда случайно, но оно стало моей судьбой. Князь уговорил меня погостить, я согласилась неохотно, а потом…а потом забыла обо всем…и о короне, и о приключениях, о которых мечтала, и о мыслях о величии и славе, которые терзали меня. Остался только он, Богдан, и целый мир, который подарил мне мой князь. Самый веселый, ласковый, добрый и мудрый. Я была счастлива. Я научилась смеяться и петь. А слезы…они стали слезами счастья. Мой князь…его любила не только я. Народ княжества боготворил своего правителя. Не проходило и дня, чтобы он не отправлялся в какую-нибудь деревню или село, чтобы лично разобрать судебную тяжбу, присутствовать на свадьбе или на деревенском празднике. Его волновала судьба каждого дружинника, крестьянина, купца… и я была рядом. Я училась у моего супруга терпению, мудрости, доброжелательности…Но разве можно научиться счастью? Оказалось, можно. А когда у нас родился сын, счастливее Богдана не было человека в целом мире.

А еще он мечтал о дочери. И я носила ее под сердцем, когда мой муж погиб. Его привезли с охоты и похоронили с почестями. А для меня померк свет. Дочь так и не родилась. Смех сына ранил сердце. Я снова превратилась в Несмеяну и, наверное, вскоре ушла бы вслед за моим князем, если бы не сон.

В те дни я почти не спала, но когда мне удалось забыться на краткий миг, явился мне Белобог во всей своей боевой мощи. Потрясая золотым копьем, он объявил, что не время лить слезы. И я увидела черную стаю воронов, закрывающую солнце. Они мчались по степи, подобно огромной волне, и уничтожали все на своем пути. Падали замертво дружины, не успевающие обнажить мечи. Пылали города, деревни, села. В огне гибли женщины, старики, дети…

Сон был страшен своей беспощадностью, а когда мне удалось вырваться из его цепких лап, я обнаружила на столе маленькую фигурку, вырезанную из дерева. Сказочный Змей Горыныч разевал три пасти, вытягивал три шеи, распахивал крылья. Я взяла фигурку в руки и почувствовала, что она теплая, почти горячая. Прижав ее к груди, я подошла к окну. Сонный тихий город раскинулся в предутренней дымке. Такой знакомый, такой родной. Здесь я обрела и потеряла счастье. Это город моего князя, моего Богдана. Красный луч уколол глаз. Далеко, у самого горизонта алым заревом вставало солнце. И мне на миг почудилось, как хлынули на знакомую улицу черные всадники, как запылали дома. Горячо ткнулась в ладонь деревянная игрушка, змей трехголовый, а в голове зазвучал голос Богдана:

- В нашем княжестве хорошо жить, любить, растить детей и радоваться каждому новому дню. Но если придет беда, мы не выстоим, слишком маленькая дружина, не так уж много ополченцев встанет на пути врага. Вот если бы в год лихой годины объединить княжества, дружины, весь народ….

Год, целый год провела я в пути. От княжества к княжеству. Доказывала, просила, умоляла. Но меня не слушали. Князья да их приближенные только посмеивались. Ни о какой угрозе нападения они и слыхом не слыхали. Со степными народами мир давно заключен, лазутчики приносят только утешительные вести. Но даже если и придет орда, кто встанет во главе объединенного княжества? Кто? То-то и оно. Каждый считал, что только он достоин подобной чести. Идти под чужую руку не соглашался ни один. Так добралась я до Северного княжества, что подпирало высокие отроги Холодных гор. Князь Градислав, надменный, чванливый, принял меня с почестями, внимательно выслушал, а потом неожиданно предложил стать его княгиней.

- Не будет у тебя, голубушка, иных забот, кроме как детишек рожать да мужа ублажать. А военные заботы мужчинам оставь.

Отказ мой принял, посмеиваясь и покачивая головой, сказал, что подождет, пока я передумаю.

А я…я возвращалась обратно по узкой горной дороге, погруженная в невеселые думы. Я не сумела, не смогла…Что же делать? Как поступить? Возвращаться домой, хватать сына и бежать, куда глаза глядят? Наверное, это самое разумное…Наверное… Земля под копытами лошади затряслась, посыпались камни, и через несколько мгновений я оказалась отрезана от моей дружины. Тропинка оказалась перегорожена каменными завалами, а скалистая горная стена слева от меня вдруг обрушилась, открывая черный проем пещеры.

Конь подо мной встал на дыбы, и я кубарем скатилась ему под ноги. Из пещеры на свет выбиралось что-то огромное, страшное. Я зажмурилась, а когда все же заставила себя открыть глаза, надо мной покачивались три уродливые головы на длинных шеях. Три пары золотистых глаз рассматривали меня с изрядным любопытством, а в голове зазвучал насмешливый голос: « Человек? Кто ты? И почему осмелился разбудить меня?» Руки мои сами потянулись к поясу, но схватились не за рукоять меча, а за кожаный мешочек, в котором лежала фигурка сказочного змея. Обжигаясь, я вытащила его и, бросив быстрый взгляд, с ужасом поняла, что передо мной точно такой же зверь, только живой, огромный, страшный. Шкура отсвечивала всеми цветами радуги, огромные кожистые крылья закрывали небо, из ноздрей вырывались язычки пламени. Сердце забилось в горле, и я не могла выдавить из себя ни слова, а вращающиеся глаза уставились на мои ладони, в которых налилась жаром деревянная фигурка.

«Хозяйка?!» - снова услышала я, но на этот раз в голосе звучало изумление и почтение. Огромные глаза стали вращаться, наливаться расплавленным золотом. А потом…потом наши сознания соприкоснулись…как это случилось, когда я обернулась волчицей…

Верхом на Змее я вернулась в Северное княжество. Дружина Градислава встретила нас ливнем стрел. Но что они были для чешуйчатой шкуры Змея? А мой гнев превратился в пламя, в мгновение ока пожравшее княжеский дворец.

Мне часто снились потом бегущие в ужасе люди, их крики заставляли кричать меня по ночам. Я научилась сдерживать свой гнев, не выпускать на волю пламя Змея. Но тогда…

Так я стала Хозяйкой Змея. Теперь ты знаешь, сын, как это произошло. Не было никакой ворожбы, хотя потом меня многие называли ведьмой. Не было камланий и обрядов. Просто Зверь принял меня, а я приняла его. И сама стала немного зверем. Жестоким, властным, не терпящим возражений. Да, это с моим именем связана погибель Северного княжества, это моим именем пугали ребятишек, это мое имя проклинали матери, жены, возлюбленные. Да, это я, Хозяйка Змея, железной рукой сплотила княжества, укрепила рубежи, обложила налогами, набрала могучую дружину… Меня боялись и ненавидели, потому что мне подчинялся Змей, потому что они все думали, что я в любой момент прикажу ему жечь города, деревни, села… Я никогда не сделала бы этого, сынок, но они верили в это… Но так или иначе, когда через три года пришла орда, мы выстояли. Отделались малой кровью. А потом еще три года восстанавливали княжества, отстраивали города, налаживали торговые пути… И опять потребовалась твердая воля и железная рука. И опять Хозяйку Змея ненавидели и боялись.

Я знаю, что все делала правильно. Княжество, да не одно, а все, процветает, хлеб родится и дети родятся. Но я устала. Устала быть зверем, устала все время быть настороже. Поэтому случилось то, что и должно было случиться. Я снова сама выбрала свой путь и свою судьбу.

Спросила прямо Змея, что нужно сделать, чтобы перестать быть Хозяйкой. И он прямо ответил. На рассвете сожгла фигурку деревянную. А пепел развеяла. И ушел Змей…Снова в сон зачарованный погрузился в своей каменной пещере. А у меня словно камень с души упал…Да вот только недолго я радовалась этому. Очень быстро прознали люди, что нет больше на земле Змея Горыныча. А Хозяйка без Змея не Хозяйка. Роптали вначале негромко, а потом решились. Я знала, что заслуживаю их гнева, их ненависти. Я знала…и все же оказалась не готова.

Скоро рассвет, возлюбленный мой сын, мой княжич Любомир. А на рассвете я, княгиня Несмеяна, покорно приму свою судьбу из рук моего народа…Покорно…но разве заслужила я умереть на костре или на плахе? Нет…это не моя судьба…

Передо мной на столе лежит меч. Я пишу и вижу, как на гладкой поверхности лезвия пляшет огонек свечи. Это последний дар Чернобога, моего несостоявшегося суженого. Он явился ко мне этой ночью и сказал, что позволит мне в Нави встретиться с Богданом, моим мужем, моим князем.

Свеча догорает, за дверями темницы слышен топот сапог. Прощай, мой сын. Я, Всеслава, княгиня Несмеяна, дорого отдам свою жизнь.

Скрытый текст - Деррек. Финал ...:

- Отец! - я был в отчаянии. Колдовское зеркало лежало у моих ног. – Мы остановим вторжение! Дай мне сделать то, что нужно.

- Мы не в том положении, чтобы экспериментировать, сын. Последствия могут быть непредсказуемы. Даже Харон не знает, что произойдёт.

- Зато я знаю! – меня трясло от гнева. – Почему ты не можешь просто поверить мне?

- Потому, что Чёрный Замок – это наша последняя надежда. Мы должны сосредоточиться на защите его стен. Фейри прорываются. Если Замок падёт – мы потеряем Некробург. И откуда ты можешь знать о последствиях?

Я не мог ему сказать. Кесси запретила строго-настрого, говорила что-то о судьбе... Я просто не мог… Мой маленький призрак… Её долго не было, а когда вернулась, то рассказала, что я должен отнести Зеркало на вершину Маяка. Но предупредила, что никто, даже Отец, не должен знать об источнике информации. Я просто должен убедить его поверить.

- Деррек, - правитель Некробурга истолковал моё молчание как отсутствие объяснений. – Пора взрослеть. Пора перестать разочаровывать меня. Марш в свою комнату, ничтожество! Мне нет дела до твоих глупостей!

Холодная ярость затопила мои мысли.

- Ты погубишь нас! – закричал я. – Всех!

- Вон, - холодно бросил отец и повернулся ко мне спиной, склонившись над картой.

Зачарованный клинок пробил его спину и вышел из грудной клетки. Чёрная кровь потекла по рукояти.

Я отшатнулся, выпуская меч из рук. Отец захрипел и рухнул на стол. Он пытался что-то сказать. Его губы двигались, но я не услышал ни звука. Посмертие Повелителя Нежити закончилось.

Недрогнувшей рукой я снял Чёрный Венец с мертвой головы отца и надел на себя, чувствуя, как новая необузданная сила наполняет моё тело. Потом осторожно нащупал тапочки босыми ногами и встал. Путь из тронного зала лежал через коридор с потёртым линолеумом. Меня немного мутило, но я старался держаться, как подобает Королю. И всё же чуть не упал.

Кэсси оказалась рядом, помогая устоять на ногах. Белый халатик обтягивал её аппетитное тело.

- Дерек, ты встал? Куда ты?

- Мне нужно в туалет, мисс Кассандра, - вяло проговорил я.

- Подожди, я позову санитара, - сказала Кэсси.

- Погодите, мисс Кассандра, я хотел бы пойти к остальным после…

- А ты будешь себя хорошо вести? Прошлый раз ты пытался откусить Филу нос.

- Я больше не буду, - тихо проговорил я.

- Я спрошу у доктора Миррел.

***

В общей комнате было шумно. Фил Дарлинг, увидев меня, инстинктивно коснулся повязки на лице и поспешил уйти. И хорошо, не будет доставать меня своими идиотскими фокусами и приколами. Остроухий…

Я вспомнил, что собирался отнести Зеркало на вершину Маяка, но решил, что раз теперь я Король, то это может подождать. Надо созвать Совет Мастеров и объявить о своём королевском решении. Но скоро полдник. В «Зелёных Холмах» хорошо кормили. Раньше я лежал в «Санитариуме Святой Франчески», пока отец не перевёл меня сюда. Так там вечно готовили эту ужасную кашу. А тут на полдник вполне могли дать булочку с вареньем.

- Мою эльфийку убили, - мои размышления прервал голос Пабло.

Этот грузный мужик меня всегда пугал. Он однажды озверел и избил санитара почти до смерти. Теперь его держали на сильных успокоительных.

- Они убили мою эльфийку, - повторил Пабло. – А Хори говорит, что я должен был написать письмо Сьюзи. Но она даже со мной не разговаривает, а врачи не дают карандаш.

- Я тоже писал ей письмо, - пробормотал я. – Интересно, Хори всех заставил?

- Не всех, - пожал плечами Пабло. – После случая с той… смуглой… Не помню как её звали… все очень осторожны. А Кейси в карцер попал.

- За что? – поинтересовался я.

- Я не помню, - печально сказал Пабло. – Они убили мою золотую эльфийку. Я играл в шахматы с троллем, а они воспользовались этим. Кажется, они хотели убить Сьюзи, но эльфийка и я спасли её. Дай закурить.

Последнюю фразу он произнёс безо всякого перехода.

- Я не курю, - пробормотал я. – Мне нужно поговорить со Сьюзен.

- Иди, - равнодушно ответил Пабло.

Пазл в моей голове начинал потихоньку складываться. Теперь, когда я стал Королём, я должен во всём разобраться. Понять…

***

Сьюзен Долорес сидела, уставившись в одну точку. Её можно было назвать красивой, для Тёплой. Белокурые волосы, вечно печальные глаза, соответствующие фамилии, и хрупкое телосложение.

Её худые плечи, обтянутые больничной пижамой, слегка подрагивали.

- Сьюзен.

Девушка не отреагировала.

- Сьюзи!

Она вздрогнула, уставившись на меня расфокусированным взглядом.

- Да?

- Ты получила моё письмо?

- Да… Очень мило… Спасибо Деррек.

- Меня зовут Дерек, - сказал я и осёкся.

- Я написала тебе ответ, - вдруг оживилась девушка, протягивая листок бумаги, исписанный мелким аккуратным почерком.

- Тебя тоже Хори заставил?

- Да… Он сказал, что я могу стать королевой. Царевной…

Сьюзи снова уставилась в одну точку. Когда-то давно Сьюзи рассказывала про свою русскую мать и сказки, которая та читала на ночь. Я тоже поведал ей о своих ирландских корнях. Сьюзи тогда умела улыбаться. Теперь она только печально смотрит перед собой.

- Кто ещё прислал тебе письмо? – я несколько раз повторил вопрос, прежде чем она, наконец, отреагировала.

- Тот парень, Киллиан. Он красиво пишет. Знаешь, такие стихи без рифмы.

Я кивнул и уже собрался уходить, как она поймала меня за рукав.

- Деррек, а мы будем ещё играть в зверей? Мне понравилось быть волчицей. Я устала…

Она прерывисто вздохнула и отвернулась.

Я хотел ещё раз поправить её, что в моём имени только одна «Р», но промолчал.

***

Киллиана я нашёл уже после полдника. Он двигал по столу пластиковую фигурку воина с мечом.

- Тебя прислала Семья? – он зло уставился на меня.

Я увидел, как рука собеседника сжимается в кулак.

- Нет, - я немного отошёл назад. – Я только хочу спросить про письмо…

- Откуда ты знаешь? – вспылил Киллиан, вскакивая со стула.

Санитар у входа неодобрительно покосился на нас.

- Я писал письмо, чтобы объединить наши народы. Тяжкая доля – венец власти. Иногда он делает мудрых глупцами, а храбрецов – трусами. Что с того тебе?

Он говорил надменно, даже холодно.

- Тебе Хори сказал писать письмо? – спросил я.

- Этот смертный не может приказывать мне. Его устами говорили Боги. Они посылают мне испытания. Но Хори обещал Корону.

- Понятно… - я поспешил ретироваться, оставив парня со своим пластмассовым всадником.

***

Голова болела. Быть Королём оказалось не так уж просто. Мысли путались.

Я вспомнил Королеву Неблагого Двора Миррел. Она была в белом халате. Очки в тонкой оправе.

Она пыталась доказать мне, что фейри не существует. Что я не принц Некробурга. Напоминала, что я уже два года в лечебнице «Зелёные Холмы». А я говорил ей, что не хочу быть Баргестом в Дикой Охоте.

Потом вспомнился отец. Он сжимал трость и смотрел на меня грустными глазами. Он никак не мог понять, что я герой, что я освободил Маяк… Он всегда разочарован во мне. Потому я и убил его, забрав Чёрный Венец. Или нет?...

Отец же никогда не носил никаких венцов. Только соломенную шляпу. Но он всегда снимал её в помещении. Значит, он жив! Значит, всё это было дурным сном!

Задания… Стать зверем… Убить чудовище… Признаться в любви… Стать Королём.

Все нити вели к Хори. Я должен выяснить!

***

Ричард Хори был невысоким коренастым седеющим мужчиной. Он часто смеялся по делу и без. Меня это иногда раздражало. И ещё он постоянно таскал с собой резинового ёжика. Я вспомнил, что видел такого же в комнате у Хранительницы. Врачи перестали делать попытки забрать игрушку, так как без неё Хори впадал в депрессию и становился невыносимым.

- Что хотел, лорд Тенебрарум? – весело спросил Хори и надавил на ёжика, издав противный звук и выпустив струйку пахнущего резиной воздуха мне в лицо.

- Меня зовут Дерек, - проговорил я. – Дерек О’Салливан.

- Как скажешь, - засмеялся Хори и снова надавил на игрушку.

- Скажи, это ведь ты придумывал нам всем испытания? – спросил я. – Зачем?

- Вы же сами хотели играть, - Хори сощурил глаза, уставившись на меня. – А я просто знаю, как лучше. Продолжай Игру и станешь Королём.

- Я уже Король, - ответил я. – Король своего разума. Ты больше не сможешь пудрить мозги. Всё конченно. Я расскажу Пабло, Сьюзи и Киллиану, что ты просто обманщик. Они больше не будут с тобой играть.

- Нет! – завопил Хори. – Я знаю, как лучше! Вы захлебнётесь в собственном безумии без меня!

Он неожиданно кинулся вперёд и попытался укусить. Но я сумел отбежать. Когда его уводили в карцер, он всё ещё что-то кричал про корону.

В голове моей прояснилось. Я узрел свой Путь Короля. Отказаться от глупых иллюзий, сделать так, чтоб отец наконец гордился мной, а не плакал, переводя меня из клиники в клинику.

- Дерек, ты в порядке? – Кэсси была рядом.

- Да, мисс Кассандра. Я кое-что понял сегодня. Доктор Миррел была права. Я хочу выздороветь.

- Это хорошо, Дерек, - медсестра удивлённо смотрела на меня.

- Мисс Кассандра, я всегда хотел вам сказать… просто стеснялся… Вы очень красивая.

- Спасибо, - она тепло улыбнулась. - Пойдём, я отведу тебя в палату и сделаю укол. Видишь же – тебе от них становится лучше.

Я кивнул. Теперь всё будет по-другому.

***

Так началось моё выздоровление. День за днём. Доктор Миррел очень хвалила меня. Я всё реже стал видеть Некробург и Чёрный Дворец. Может быть, потому, что стал понимать их иллюзорность. Как тогда на Маяке.

Приезжал отец. Он говорил, что ждёт моего возвращения. И опять плакал. Только теперь от радости.

Сеансы групповой терапии. Разговоры с доктором Миррел.

Мне удалось убедить остальных, чтобы не слушали Хори. Но я боюсь, что он может найти новых жертв. Он хорошо умеет убеждать, переплетая чужой бред в причудливую фантасмагорию. Хори снова примется за свое, когда я покину «Зелёные Холмы». А я жду этого дня. Я здоров, но не тороплюсь. Остальным нужно убедиться в этом. Тогда я смогу стать полноценным членом общества. Тогда я смогу, наконец, стать живым. Тёплым.

***

Десятого марта я покинул лечебницу. Я пожал руку Пабло и Киллиану, обнял Сьюзи.

Медсестра, мисс Кассандра, кстати, её звали Элейн, тоже обняла меня, и я почувствовал, как она что-то засунула в карман моих джинсов.

Уже в машине я развернул клочок бумаги и обнаружил там телефонный номер. Отец надавил на газ, и мрачное здание лечебницы для душевнобольных «Зелёные холмы», в котором я провёл почти три года, осталось позади. А мой Путь Короля продолжался.

Эпилог.

Три года спустя.

Только в фильмах на похоронах идёт дождь. Солнце жарило нещадно, и я потел в своём излишне тёплом костюме. Элейн покосилась на меня и тихо спросила:

- Ты в порядке? Плохо выглядишь.

- Просто жарко, - ответил я.

Она недоверчиво поджала губы и промолчала. Иногда мне кажется, что она уж очень сильно меня опекает.

Священник монотонно рассказывал о том, каким хорошим человеком был мой отец, но я не слушал. Я молча смотрел на тёмную крышку гроба и думал о том, что запомнил отца бледным и немощным. Он высох, превратившись из благородного пожилого мужчины в костлявую мумию, всего за три месяца. Наверное, я навсегда запомню его жёлтые глаза.

- Тихо, не подавай виду, что слышишь меня.

Я вздрогнул, подняв глаза. Передо мной в воздухе парило хрупкое создание со стрекозиными крыльями. Пикси.

- Я – посланец Благого Двора, Деррек Тенебрарум. Тебя обманули. Солгали. Некробург захватили тёмные фейри. Твоя жена Кесси… Элейн – подменыш. Она лжёт, потакая иллюзиям, охватившим тебя.

Пикси вспорхнула и пронеслась прямо перед носом священника.

- Ты должен спасти Загробный мир, Король Тенебрарум. Неблагой Двор захватил светлых фейри, захватил Мир мёртвых. Миррел не успокоится. Она пойдёт дальше. Она поработит и Мир Тёплых. Только ты можешь остановить вероломных фейри на их кровавом пути.

Голос пикси зазвенел, как серебряный колокольчик. Она взмыла в голубое небо.

- Ищи доказательства, принц Тенебрарум, - пропищала она и исчезла.

Я рассеяно огляделся и увидел озабоченный взгляд жены. Элейн снова поджимала губы.

Всю обратную дорогу я молчал. Я думал. О многом. О странной аллергии Элейн на железо, о собственной фамилии (совсем недавно я узнал, что О’Салливан – значит «тёмноглазый»), докторе Миррел, которая была очень заинтересована, куда я собирался нести Зеркало в своих галлюцинациях.

Я решил поискать в Гугле об убийствах большого числа людей зверем примерно три года назад. Впрочем, если я не найду, то это ничего не доказывает. Они могли всё скрыть. Они хитрые. Я посмотрел на жену и крепче сжал руль.