Задумка Брэндона воплотилась как нельзя лучше и, может быть, даже излишне хорошо. Уклонившись от каменной руки, Кузнец подхватил выбитый меч и упал… Представить тёмную каменную громаду стеной гигантского здания оказалось легко. Покрытые вековой копотью сигильские небоскрёбы и впрямь неслишком-то отличались от вечно влажных, парящих в туманах скал этого мира. В какой именно момент отстала рука, и куда она подевалась, воин даже не заметил, - всё происходило слишком быстро. Слишком быстро он нёсся к… земле? К мостовой? Ветер свистел в ушах, рвал одежду, стена стремительно уходила в сторону, как это бывает, если прыгнуть с верхнего этажа… Брэндон и оглянуться не успел, как стена просто кончилась, а парящая скала превратилась в тёмное пятно с неразличимыми сквозь дымку деталями.
Алиму удалось поразить противника разрядом молнии. Но решительных результатов этот успех, как казалось, не имел. Почти сразу после прочтения заклинания маг, всё-таки, потерял созерцателя из виду. Причём, потерял на тёмном фоне плывущей в белой мгле гранитной массы. Походило, что великан не стремится выйти из боя, а, напротив, возвращается к месту первоначальной дислокации. Проблема заключалась в том, что Алим уже не видел окружённую рунными камнями площадку. Расстояние увеличилось, а туман быстро сгущался, приобретая уже неестественную плотность.
Предпринимаемые же Ивейном попытки освободиться, тем временем, оказались безрезультатными. Терпя некоторый, явно некритичный, урон каменная масса уверенно наступала, обволакивая стрелка. Свободной оставалась только одна вооруженная киркой рука, - вероятно, эта часть тела двигалась слишком энергично. Но скорлупа уже подбиралась к плечу и к подбородку. Как ни странно, - а ведь это сразу решило бы проблему с сопротивлением, - ловушка пока не спешила поглотить голову.