Скрытый текст - Ахилл:
Как и загадал, я обходил владения, которые собирался сделать своими. Сторонился богатых домов и наместников, смотрел, как живут землепашцы и мастера. Как устроены торжища, кому возведены храмы и капища. Исправно ли приносят требы, или только как припрет. В чести ли гадатели и жрецы. Обильны ли стада, ухожены ли сады. Спокойно ли на торговых путях. Сколько людей можно собрать под копье, если соседские базилеи захотят напасть. О чем судачат в городских и придорожных кормильнях. Пусть уклад и поменялся, но люди-то остались прежними.
Вестник из дворца застал меня в пути. Передал свиток тончайшего пергамента и ускакал дальше. Глядя на то, как он ловко управляется со своим огромным жеребцом, я решил тоже обучиться верховой езде. Все равно колесницы тут не в ходу, а эти их новые седла, похожие на скифские, выглядят очень удобными. С этой мыслью я сломал большую печать. Посмотрел на тончайшую вязь строк, похожую на узор, и понял, что сперва придется выучиться читать на этом языке. А сейчас можно просто отыскать грамотея. При храме, например, должны быть.
Я не прогадал. Жрец или служка в длинном черном одеянии согласился прочесть послание. Потом еще раз. И еще раз – для верности. Если отбросить вычурный слог, следующей ступенью на пути к базилейскому венцу оказалась женитьба. Но о женитьбе тут сговариваются не с отцом или братом девушки, а с ней самой. Вот уж всем задачам задача. Мне не доводилось уговаривать женщин - только принимать. Как жертву, как добычу, как награду. Любовь? Легкокрылый Лучник, сын Киприды всегда обходил меня стороной... Может не хотел связываться с нашей породой, а может, Семья так велела.
Видя замешательство, жрец мягко, по-доброму улыбнулся и посоветовал поискать доку-рифмоплета. Такие, мол, скорее отыщут путь к женскому сердцу. Мудрый совет. Я оставил в дар храму искусно сделанную застежку плаща и отправился на поиски. Какой-то аэд нашелся в пятой по счету харчевне. На окраине городка, среди лачуг и кожевенных мастерских. Он стоял во весь рост на давно не скобленном столе и ловко играл на чем-то, отдаленно напоминающем кифару. Я оценил мастерство – парень быстро подхватывал обрывки мелодий, что наперебой напевали ему зрители, и выкрикивал колкие, едкие строфы. Слушатели хватались за животы, а порой и за ножи. Таких быстро утихомиривали. Я устроился в уголке, прислонив к стене копье, и спросил кувшин разбавленного вина.
Ему бы флейтистку в пару, и публику почище - непременно стал бы великим. Владел бы умами наместников и базилеев. А так мне только на руку. Когда я добьюсь своего, станет.
Когда веселье сошло, стояла глубокая ночь. Аэд устало привалился к стене и стал подсчитывать выручку. Я не мешал. Только крикнул хозяина кормильни, чтобы принес кувшин вина и жареную утку. А потом позвал к столу служителя геликонских дев.
Мы просидели до утра. Спорили, сочиняли, то и дело принимались писать обглоданными костями по столу, но к рассвету закончили послание.
«Дева, подобная лани сестры Аполлона,
И влажным блеском очей, и изяществом стана!
Как обратиться к тебе, златокудрой, щедро красой
Одаренной, любимице Пенорожденной?
Если и Эос сама, что зарю в мир приносит,
Молча сгорит со стыда, коль увидит
Ланит твоих нежнейший шелк, а Посейдона
Супруга, Земли Колебателя,
Зевесова брата, лично удавится,
Увидя ряд перлов в устах. Губы твои, что поярче
Любого коралла, так к поцелуям зовут, что сам Эрос
Бросит Психею свою, красотою сражен пуще стрел.
Злая судьба (коли люди не брешут), тебя принудила
Вздеть панцирь тяжелый на девичье тело.
Словно Афина, взяли вы меч в нежны руки.
Не Аталанта ли вновь на земле возродилась –
Брака бежит, ей милее забавы, что больше в ходу средь мужей?
Даже рекут, будто бы ненасытной волчицею дева
Из терема ночью сбегает и отправляется за город,
Где, опасностей алча, гонит оленей под зыбким сияньем луны.
Самые ж смелые молвят, что ей в лупанарии [1]место.
В глотку забью я поносные речи, ежели сам повстречаю
Таких смельчаков. Чтобы было другим неповадно
Девиц хулить благородных, потешить чтоб злобный язык.
Ибо не дело прескверно о той, что прелестней
Харит, отзываться огульно. Я же вам,
Дщерь благородных родителей, шлю дары и приветы.
И надеюсь на встречу, чтоб в разговоре узнать,
Сколь правдивы рассказы, превозносящие
Мудрость прекраснейшей девицы выше Олимпа.
Если же добрые люди не врали (пусть не со зла,
Из благих побуждений!), вам предложить я имею
Брачный союз. Но не спешите швыряться кратером, [2]
Зеркальцем или обувкой в вестника этих вот строк.
Этот союз нам позволит объединить наши земли,
Нос утереть базилеям соседних-окрестных земель.
Ведь лишь в единстве вся сила, счастья залог, процветанья.
Нет ничего в мире проще, чем тонкие ветви ломать.
Но коль они связаны в веник (простите за грубую прозу)
Метут они ловко и чисто, не сломит и сам их Геракл.
А что до супружьего долга, то я вас неволить не стану,
Скачите, охотясь как прежде, рубитесь на копьях, мечах.
Мне хватит тех дев, что моими
С начала эпох оказались, всех жертв, посвященных и внучки
Времен повелителя Крона (хотя ею сыт я по горло!)
Коль скоро мое предложенье
Не кажется вам слишком уж дерзким, ответ передайте
С водою, и мать его мне принесет.»
Аэд записал его на таком же тонком пергаменте, как у вестника, а я приложил в свитку оголовье меча со своим знаком. Получив в награду браслет из Илиона, он сказал, что за вторую пряжку от плаща еще и отнесет наши вирши деве. А потом вернется и расскажет, так ли она хороша, если я дождусь его здесь с еще одним кувшином.
Скрытый текст - Деррек Тенебрарум:
С момента моего триумфа на Маяке прошло две недели. И вот я снова ликую. Передо мной то самое Зеркало, что искала Миррел. И я нашёл его первым.
Мы с Кесси в маленькой комнатке в мире Тёплых. Ободранные обои и запах кошачьего туалета. На стенах дикая эклектика из различных предметов культа. Африканская маска соседствует с китайскими амулетами и распятием. Под столом лежит ничком, безвольно раскинув руки, Хранительница, предсказательница мадам Роберта. А на самом деле уроженка Польши Марта Левинска. Мне пришлось её убить, ибо она не хотела отдавать Зеркало.
Кэсси легонько коснулась поверхности стекла, и я увидел смутные картины. Греческий воин, загорелый парень, уродливый жирдяй и белокурая девушка.
- Это ещё что? – я удивленно оглядываюсь на подругу.
- Они твои односудьбцы, - улыбнулась Кесси.
- Чего?
- Судьба иногда шутит, - ответила девушка-призрак. – Вы были выбраны, чтобы пройти испытания. В разных мирах вы шли одними дорогами.
- То есть ты поэтому отправила меня на Маяк?
- Да, ты должен был убить монстра.
- И я так понимаю, что ты знаешь, что я должен сделать сейчас.
- Ты должен признаться в любви своему односудьбцу… И предложить руку и сердце.
Я замер.
- Погоди-ка, - я подвинул табуретку и сел. – Мне надо изливать чувства… ээээ….
Я всмотрелся в лица и остановил выбор на девушке.
- Изливать чувства ей?! Но это же ненормально! Фу…. – меня слегка передёрнуло.
Зеркало услужливо показало девушку. Я наблюдал, как она превращалась в волчицу и потом бегала голяком. И как она лежала в бреду.
- Ужас-то какой…. Она вся такая… горячая… И кожа такая мерзко-розовая… Беее…
Я нервно вскочил и забегал по комнате.
- Быть может, здесь какая-то ошибка? Может, мне надо её убить? Если с неё выкачать всю эту мерзкую тёплую кровь, то она ничего так будет.
- Нет никакой ошибки, - призрак даже стала более прозрачной от расстройства. – И поверь, для меня это ещё хуже. У меня словно в груди комок с иголками. Но по-другому нельзя.
- То есть мне надо ей письмо написать? – спросил я. – А как она его получит?
- Сквозь зеркало… Ты пиши, я позабочусь…
- Как её хоть звать?
***
Да прибудет с вами Холод и Тьма, прекрасная Всеслава. Об одном я молю Великую Мортис, чтобы послала Она Вам скорую и мучительную смерть. Дабы вкусили Вы радости Посмертия в Чертогах Её.
Сгусток тёмной силы, что гонит по жилам моим тягучий поток Мрака, замирает от восхищения, когда я вижу Ваши прекрасные глаза. О, как бы им пошла изысканная катаракта! Или зовущая глубина пустых призрачных глазниц.
Я представляю, как Ваши губы станут синими и твёрдыми. А поцелуй превратится в манящий коктейль сырой земли и разложения. Мне же останется лишь мечтать познать его вкус.
Когда Вы лежали в кровати, горячая и стонущая, даже тогда Вы мне нравились. Хотя многие сочтут это извращением. Но оправдание мне – надежда. Вы стояли на самом краю. И жар мог превратиться в будоражащий сознание холод, а ваше хриплое дыхание в благословенную тишину.
Но Мортис было угодно отсрочить наше свидание….
Но я терплю! Я жду, пока вы ступите своей ножкой в Последний Тоннель. Когда это случится – я пошлю лучших Жнецов. Вас доставят с почётным эскортом.
И какой бы путь Вы ни выбрали, Духа или Плоти, Вы будете прекрасны в каждой ипостаси.
Я мог бы просить Вас испить яду или пронзить сердце, но… Это слишком самонадеянно. И недостойно проявлять нетерпение. Ибо это удел Тёплых.
Вы меня не знаете, Всеслава, но у нас будет целая вечность. Сотни слуг-зомби будут выполнять все ваши прихоти. Вы будете жить в роскошных палатах Чёрного Дворца. Не стареющая. Вечно мёртвая.
И путь Ваш я буду усыпать ногтями мертвецов.
Выберите меня своим мужем, и я сделаю ваше Посмертие самым счастливым временем.
В ожидании вашей кончины Деррек Тенебрарум.
***
Я закончил письмо и посмотрел на Кесси.
- Нормально?
- О, Деррек, ты такой романтичный. Почему ты никогда не говорил мне ничего подобного? – Кэсси воспарила к потолку. – «Возлюбленная Кассандра, вы так прекрасны…»
Она звонко засмеялась и нырнула в стену.
- Тебе бы только издеваться, - я мрачно хмыкнул. – А если она согласится?
- Стану твоей наложницей, а она женой, - призрак появилась у меня за спиной. – Нити судьбы порой очень странно переплетаются.
- Да уж…. Испытания…. Почему ты раньше ничего не говорила? И кто их вообще выдумывает?
- Тебе было рано знать. А кто выдумывает, не знаю. Быть может, он, - серьёзно произнесла Кесси, указывая на игрушечного ёжика, что стоял на полке, но потом не выдержала и рассмеялась.
Я засунул письмо в конверт и положил на стол.
- Надо соблюсти все традиции, - произнёс я. – Предложить руку и сердце.
В моей руке блеснуло призрачное лезвие Акриса. Я повернулся к трупу Хранительницы и приступил к делу.
Потом на кухне я нашёл пластиковый контейнер и положил в него кисть руки и сердце мадам Роберты. А потом, по совету Кесси, обмотал всё бумагой и перевязал чёрной ленточкой, под которую засунул конверт.
- Готово, - радостно улыбнулся я. – Она точно перед таким не устоит.
- Да, - согласилась призрак, - Миленько получилось.
Она подхватила коробку и исчезла в зеркале. Через мгновение вернулась.
- Теперь остаётся только ждать ответа.
Я помолчал немного и пожал плечами:
- Рассказать анекдот?
Скрытый текст - маркиз Пабло Ушастый: Покушение.
- У нас проблемы с претендентками на корону, - были первые слова канцлера, которые услышал маркиз, шагнув на дуэльную площадку через портал-призрак. – Кто-то весьма искусно убирает девушек. И это необязательно убийство. Здесь всё – и шантаж, и колдовство, и даже если я не ошибаюсь, применяли гипноз. Сейчас я точно ответить не могу, кто это всё проворачивает. Прямых доказательств нет. Но у меня есть весьма точные сведения, что оставшуюся девушку, - канцлер протянул маркизу верительные грамоты претендентки, - могут попытаться убить.
- А зачем вы это мне говорите? – непонимающе уставился маркиз, на канцлера изучив документы. – Как я вижу из бумаг, эта девчушка, кого угодно сама за пояс заткнёт. Её боевые качества…
- Вы не понимаете, - прервал канцлер маркиза, - эта ДЕВЧУШКА - как вы выразились, единственная претендентка на корону, и возможно ваша…
- Стоп! – теперь прервал канцлера маркиз. – Вы что хотите сказать, что я должен буду жениться на ней, если вся это мутотень с борьбой за корону выльется в мою пользу?!
- Ну… - пожал плечами канцлер и усмехнулся.
- Таак! – тяжело вздохнул Пабло и посмотрел на Урраку. – Ладно, с этим потом разберёмся. А сейчас вы что от меня хотите? Я вроде как должен учувствовать в турнире? Чёрт бы побрал этот жребий! Или, - Пабло посмотрел с надеждой на канцлера, - все развлечения отменяются, по такому случаю?
- Ни в коем случае. Турнир не отменяется. Никто из гостей не должен знать, чёрной изнанки нашей коронации. Иначе самое малое, что может произойти – это громкий скандал. А их и так в нашем королевстве хватает. Сколько мне ещё придётся принять шишек на свою голову, по завершению всего. Праздник должен продолжаться. А турнир как вы сами понимаете, одно из самых ярких зрелищ. На нём соберётся весь свет нашего общества. И у меня есть сведения, что во время турнира возможно и произойдёт покушение. Если это так, то лучшего момента поймать заговорщиков, не будет. Мы используем претендентку как наживку. Я поставлю на караул возле ложи королевы, где будет находиться и претендентка двух своих, самых лучших людей – это для начала. Но мне нужен хороший маг. Вы как раз подвернулись под руку, - поспешил добавить канцлер, видя, что Пабло уже хотел что-то возразить. - Так вот у меня есть к вам небольшая просьба – не могли бы вы предоставить в моё распоряжение, на время проведения турнира – Диего. Он неплохой маг, у меня была возможность убедиться в этом, - и канцлер кивнул в сторону таящего в воздухе призрака графа.
- Говорите, Диего?! Хх-хы! - Маркиз хитро прищурился и почесал второй подбородок, - он мне и самому может понадобиться. Вдруг я растяну руку во время турнира? Так что, Диего, я вам не дам.
- Очень смешно, сеньор Пабло, - скривил недовольную мину канцлер.
- Подождите, я ещё не договорил! Вы можете взять этого зверька,- Маркиз кивнул, на прижавшуюся к нему, в этот момент, эльфийку, легонько ткнувшую его кулачком в бок. – Эта золотокожая кошечка, засунет за пояс любого профессионального убийцу.
- Ну, если только так, - посмотрел канцлер оценивающе, на Урраку в бальном белом платье. – Я её определю в свиту претендентки. Может вам сударыня, какое оружие понадобится?
Уррака хищно улыбнулась, а маркиз громко рассмеявшись, проговорил:
- Не переживайте канцлер. Всё что нужно для такой работы, у этой фурии имеется при себе. Главное что бы она от ревности, сама этой девчушке до коронации не перегрызла горло. Да вы не дёргайтесь канцлер, - Пабло опять засмеялся и хлопнул по-дружески канцлера по плечу. – Я пошутил. Ведь, правда, киска?!
- Есхли тольхко ты мехня сдехлаешь люхбимой жехной, мой похвелитель, - хищно поглядела исподлобья Уррака, делая глубокий реверанс.
- Только, - канцлер поморщился, потирая плечо, - пусть она наденет вуаль, и… парик, чтобы не бросаться сильно в глаза. Иначе те, кто покушается на претендентку, могут заподозрить неладное, и поменяют свои планы…
- Так, - взял за грудки инквизитора Пабло и, приподняв на уровень своих глаз, зашептал, после того, как канцлер в сопровождении Урраки скрылся за деревьями, - идёшь, и как мышка следишь за всей свитой претендентки. Две пары глаз Урраки – это хорошо, но когда ещё две пары твоих крысиных глазок будут там присутствовать – тайно, у меня на душе будет спокойней.
- У такого борова, и души-то нет, - прохрипел в ответ, Диего, после того как Пабло поставил его на землю. - Ты её пропил, ещё тогда, когда в семь лет, твои пьяные родители тебя заперли случайно в винном погребе, на целые сутки.
- Это не твоё собачье дело – тефтелька на зубочистках, - ухмыльнулся в ответ Пабло. – А будешь грубить своему господину, повыдёргиваю нафиг зубочистки. Ты понял задание?
- Да понял я, понял! Но что ты будешь делать во время турнира, если тебе понадобится моя помощь. Это тебе не тот захолустный турнир, после которого, ты всем противникам сам набил морды. Здесь народ серьёзный собрался.
- Как-нибудь выкручусь, - отмахнулся Пабло. – Как говорится: Жребий брошен! Не переживай, монах, я сегодня в форме!
- Я инквизитор, - скривился недовольный Диего, и шмыгнул в кусты…
- А монах был прав, - почесал второй подбородок маркиз, войдя в зал, где уже начался турнир. Он окинул абсолютно круглый зал, по стенам которого в три ряда, друг над другом, были расположены ложи для зрителей. В одной из двух самых больших лож, нижнего ряда, сидела королева, и единственная оставшаяся на этот момент претендентка – царевна Несмеяна. За спинами у королевы и Несмеяны, у входных дверей, среди фрейлин, стояла Уррака. А в коридоре возле дверей, должен был прятаться Диего, готовый подать Пабло, в любой момент, сигнал тревоги.
На турнир прибыл весь цвет знатоков своего дела. Один только - чемпион трёх миров, одноглазый, тролль Стоун Говард, чего стоил.
- Ваш стол, сеньор Пабло, - подошёл к нему распорядитель турнира, и указал на один из десяти столов, расставленных по кругу в центре зала. – Ваш соперник Стоун Говард. И помните главное правило турнира – фигуры в лицо противника швырять запрещается!
- Привет братан! - приветствовал весело маркиз (в душе проклиная всё на свете) тролля, в два с половиной метра роста, ожидавшего его возле указанного стола. - Может для начала по бокалу вина?
Одноглазый широкоплечий тролль только скривился в ответ и нацепил на нос золотое пенсне.
«Похоже, это будет до-о-олгий турнир», - нахмурился маркиз и сделал первый ход - королевская пешка е2-е4…
- А вот ещё анекдот: Преподаватель по физкультуре спрашивает у студента: - Какой вид спорта шахматы - летний или зимний?
А тот отвечает: - Если в доме топят, то летний, а если нет, то зимний.
Тролль только выпятил вперёд нижнюю челюсть.
«Мдаа, похоже, этого тролль ещё тот сноб».
- Скажите, пожалуйста, - наконец произнёс одноглазый тролль глухим голосом, - а вы знаете только ОЕНЬ «бородатые» анекдоты? – а затем, взяв аккуратно своими двумя здоровенными пальцами, фигурку коня, сделал ход, и добавил: - Кстати, вам шах.
- Ну почему же, - маркиз покраснел и сжал кулаки. Поглядел снизу вверх на своего противника, и в отчаянье, опустив руки, разжал кулаки (из правой руки у него выкатился небольшой мохнатый шарик, и откатился к ногам Говарда), а потом усмехнулся и поинтересовался глядя под ноги тролля: - А вы не подскажете, чья это собачка, такая замечательная, трётся о ваши ноги?
- Ничья, - взвизгнул тролль, откидывая в сторону пегую собачонку, которая как раз в этот момент метила на его каменой ноге свою территорию.
- У вас ничья, господа? – Подскочил, к их столику, сразу после возгласа одноглазого тролля, главный судья турнира. – Поздравляю! По правилам турнира, игрок признавший ничью и объявивший об этом вслух, набирает меньшее количество очков. Странно, конечно, - добавил судья, изучая ситуацию на шахматной доске, - но, по-моему, при такой расстановке фигур, господин Говард, на вашем месте объявлять ничью - это грубейшая ошибка. Я разочарован в вас!
- Но, позвольте! - от возмущения у тролля аж слетело с носа его золотое пенсне и, зазвенев, заскакало по мраморному полу. - Я имел в виду собаку, что ОНА, ничья,- и он зашарил по залу глазами в поисках собачонки. Но той и след простыл.
- Тут нет, и никогда не было ни какой собаки. Животных в зал, где проводятся шахматные турниры, приводить строго запрещено! – проговорил судья.
Тролль перевёл взгляд с судьи на усмехающегося Пабло, и с ужасом понял, что случилось: - Морок!..
- А вы говорите, сеньор Говард, что «бородатые» анекдоты – это не смешно, - Пабло громко рассмеялся.
Чтобы произошло дальше, если бы тролль начал вовремя действовать, тайна покрытая мраком. Во всяком случае, мрак присутствовал в дальнейшем, он наступил для одноглазого Говарда почти сразу, как только, раздался дикий магический свист – сигнал от Диего, который услышал только Пабло. Почему почти? Ну, для начала Пабло пока никто не опомнился, сгрёб все шахматные фигуры в свои здоровенные ручищи, и швырнул их в, уже начавшую звереть, физиономию тролля. Следующей в ход пошла шахматная доска, прихлопнувшая своими половинками, каменные уши тролля. Ну и окончательно во мрак, Говарда, вогнал тяжёлый дубовый стол, на котором раньше располагалась та самая шахматная доска. Стол разлетелся в щепки от соприкосновения с башкой одноглазого шахматиста. А маркиз оттолкнув в сторону опешившего судью, сиганул на всех парах вон из зала.
«Отличный получился скандальчик! Главное, чтобы сразу не опомнились и не бросились в погоню, пока я не отыщу лестницу, которая ведёт к королевской ложе» - размышлял Пабло, делая огромные скачки в сторону выхода.
Ему повезло. Как только он скрылся в коридоре с нужной ему лестницей, то услышал как ревущая толпа шахматистов, пронеслась из зала в поисках того, кто посмел так позорно оскорбить великого гроссмейстера.
«Представляю, что было бы, если бы эти психи, скрутили бы меня ещё в зале. Точно, от публичного сожжения на костре из шахматных досок, прямо там, на месте, я бы не отвертелся. Но хватит о психах, пора самому становится психом» - и он, переступив через трупы двух охранников, видимо тех самых профессионалов канцлера, стал быстро подниматься по лестнице.
Меча и доспехов у маркиза с собой не было, так как всё вооружение, при входе в турнирный зал, полагалось сдавать в оружейную комнату, дабы игрокам не взбрело в голову устроить резню, заподозрив своего соперника в жульничестве (а в шахматах жульничать можно было не хуже, чем в картах). Сейчас на нём были одеты лишь алая шёлковая рубаха, чёрные, бархатные штаны-шаровары до колен, и тяжёлые ботфорты. По этой причине Пабло приходилось рассчитывать только на свою неимоверную силу…ну и на перчатки с шипами, которые он до поры до времени, припрятал под своей широкой рубахой.
Спиной к дверям, ведущим в ложу королевы, в искромсанном и окровавленном платье, вся израненная, стояла утробно рычащая эльфийка, у её ног лежало четыре вражеских трупа. В руках она сжимала две окровавленные даги. Парик слетел с её головы, и её ирокез в полумраке коридора сиял мрачным тёмно-синим цветом. Диего лежал чуть в стороне скрученный по рукам и ногам, во рту у него торчал кляп. На его лысой голове было с десяток мелких ранок, из которых вытекала кровь, заливающая лицо инквизитора. Видимо его приложили по голове, моргенштерном. Но Диего был жив – он извивался, как червяк, насаженный на крючок, пытаясь, освободится от пут. Но узлы, которыми его скрутили нападающие, были профессиональные. И нападающие, которые их вязали, были профессионалами. Наёмные убийцы - тени. Эти воины призраки, могли благодаря своим особым умениям наносить подлые и смертельные удары, а затем исчезать без следа в находящейся рядом тени. Особые умения и магия делали этих убийц опасными противниками.
Пабло с грозным рыком, бросился на толпу из десяти убийц в черных плащах, обступивших Урраку. Но прежде, чем он успел сбить этих ублюдков с ног, четверо из них успели выстрелить в эльфийку из ручных арбалетов. Болты, войдя в тело Урраки, отбросили ту назад, и пригвоздили к дверям, которые она защищала. Но одновременно с выстрелами, эльфийка, поняв, что это последнее что она успеет сделать, метнула в противников даги. Двое из стрелявших, сбитые с ног огромной тушей маркиза, падали в общую кучу-малу, уже мёртвыми. Одному дага вошла точно в глаз, а второму перебила шейную артерию. То, что произошло дальше, можно назвать обычной мясорубкой. Маркиз подмял под себя сразу пятерых противников. И принялся тут же наносить им смертоносные удары. Послышался треск костей, и во все стороны полетели кровавые брызги. Каждый удар, перчаток с острыми стальными шипами, находил свою цель. Главное не дать опомнится теням применить свою магию. Прошли секунды. Пабло вскочил на ноги, а на полу остались лежать пять измочаленных тел. Трое оставшихся в живых убийц, откинутые к стенам, как раз к этому моменту тоже очухались и, попытались улизнуть в тень.
- Не торопитесь, уроды! – Пабло выхватил из кармана, серебряный шарик, и ударил его об пол. По коридору разлился ярчайший свет, не дающий ни единой тени. Наёмные убийцы, дёрнулись было, от неожиданно появившегося препятствия, лишившего их спасительной тени, которая питала их магию, но затем распрямились и, выстроившись в линию, презрительно посмотрели из-под своих масок на Пабло.
- Ну что, потанцуем, девочки! – ощерился маркиз и, и кивнул на окровавленные шипы на своих перчатках: - Мои детки ещё не насытились вашей ублюдочной кровью.
Враги только усмехнулись в ответ и одновременно метнули в Пабло три сюрикэна. Один из них маркиз ловко отбил в сторону, но два других воткнулись в его тело. Вернее сказать, они застряли в складках сала, защищавшего маркиза от смертельных повреждений.
- Лучшей брони и не придумаешь, чем мой жирок, - осклабился маркиз, выдёргивая из тела сюрикэны. – Так что ребята запомните – худеть это вредно! Но вас это уже не касается.
Сверкнувшие в воздухе сюрикэны, вернулись с точностью в головы своих хозяев.
- Похоже, я добавил головной боли, твоим приятелям, - криво усмехнулся Пабло, глядя на оставшегося наёмника.
Наёмник, не раздумывая бросился на Пабло, сжимая в каждой руке по длинному стилету. Маркиз не дал приблизиться противнику вплотную. Ударом левой ноги, он врезал наёмнику в бок, отшвырнув того на стенку, и тут же нанёс удар кулаком, как раз в то место где должна была по его расчётам в этот момент находиться голова врага. Но стальные шипы с разгону врезались в каменную стену, и сделали в ней здоровенную впадину, а ушедший из-под удара наёмник уже стоял, ухмыляясь, в центре коридора. Маркиз только рыкнул, и вразвалочку направился к наёмнику. Тому не понравилось, такое поведение противника – слишком он безразлично относился к схватке. И наёмник не дожидаясь когда, эта свиная туша, подойдёт к нему, оттолкнувшись ногами от пола, прыгнул сам. И, это была его ошибка. Маркиз ждал прыжка, и просто когда это произошло, в нужный момент, вытянул перед собой руки с жатыми кулаками. Убийца уже не мог остановить свой прыжок. Грудная клетка наёмника с хрустом и чавканьем врезалась в стальные шипы на перчатках маркиза, и он тут же был откинут сильным толчком на стену, сделав в ней ещё одну глубокую впадину. А маркиз уже находился рядом с Урракой. Арбалетные болты, крепко приковали эльфийку к дверям. Два из них вошли ей в левое и правое плечо, они не были смертельными. Но вот два других! Были пробиты печень и сердце. Кровь из многочисленных ран, струилась ручейками к её ногам. Уррака улыбнулась Пабло, испугано осматривавшему её, и соображавшему, как бы аккуратней освободить её от этих проклятущих болтов.
- Ну, вот братик, я вновь принесена в жертву ради власти, - прошептала хрипло эльфийка, абсолютно не коверкая слова.
- О чём ты говоришь, - зарычал в отчаянии маркиз, понимая, что он сделать ничего не может. Если он выдернет болты, то Уррака сразу умрёт, а так…
Он со злостью врезал кулаком по стене.
- Не злись, моя жирная мартышка. Куда бы я не попала после смерти, я буду скучать по твоим милым оттопыренным ушкам, - Уррака с трудом подняла свою руку и потрепала Пабло за ухо.
- Мне не нужна такая жертва ради какой-то короны! Боги, - Пабло в отчаянии упал на колени перед умирающей эльфийкой, - вы, все, которые там на верху! Я вас никогда не просил, но сейчас УМОЛЯЮ, дайте жизнь Урраке! Мне не нужно ничего, только её жизнь!
- Это бесполезно, мой толстячок, - улыбнулась Уррака и погладила стоящего на коленях маркиза по его светлым волосам. – Боги в такие моменты всегда глухи. И встань с колен, ты воин, а не тряпка, - с усилием прорычала она. – Нашёл перед кем отирать свои штаны. Да и я, не достойна той милости, которую ты пытаешься выпросить у ваших божков. Я всего лишь для них золотокожая самка, которая должна сидеть в хлеву на ошейнике.
- Ты герой. Ты защитила королеву, и претендентку на престол, - проговорил сурово, поднявшийся с колен Пабло.
- Всего лишь, - усмехнулась Уррака. – А я так хотела стать твоей любимой женой, - и уже в следующий миг по её телу пробежала дрожь, и она умерла.
Пабло дико зарычал, но этим только и ограничился его гнев. Затем он выдернул арбалетные болты. Окровавленное тело эльфийки упало к нему на руки, и он аккуратно положил его у дверей королевской ложи.
- Ты самая очаровательна…женщина, которую я знал. Клянусь, - вполголоса проговорил маркиз, встав перед телом мёртвой эльфийки на одно колено, - что та, которая займёт твоё место в моей жизни, не будет нуждаться ни в чём, - затем Пабло криво усмехнулся и добавил: - Конечно я не идеал, но у каждого есть свои недостатки. Но приключения, которые ты всегда обожала, я ей обеспечу тоже!
|