Прошу прощения у тех, кто ждал продолжения моей сказки. Оказалось, что у меня вообще нет времени, поэтому смогла написать только сейсас. Это еще не конец, конец будет через несколько дней, я очень постараюсь, чтобы побыстрее.
Что такое чудо?
продолжение, начало на 182 стр - здесь
Дни сменялись ночами, ночи днями. Уж и лето прошло. Листья на деревьях пожелтели и опали – пришла пора затяжных дождей, ветра и холода.
В странах и городах разных путешественники наши бывали, много дивных вещей повидали, но чуда так нигде и не нашли. У людей прохожих спрашивали, но никто помочь им не смог. Раз не нашли они чуда на дорогах известных да обжитых, решили отправится в края, что на карте черным цветом отмечены.
Вот и забрели друзья в лес бескрайний, дремучий. В лесу том ни дорог, ни тропинок – все дебри непролазные, зверье дикое, непуганое, бегает, на мешок с продовольствием голодно поглядывает. Не известно, сколько они по лесу тому бродили, с пути давно сбились, и куда не посмотришь все одно – кусты, да деревья, а мешок с едой уж опустел совсем.
И вышли они на поляну широкую, а там черники видимо не видимо. Накинулись друзья на ягоды, собирают и едят жадно, что и не заметили на полянке той старушки спящей, за пень дряхлый ее приняли. Старушка от шума проснулась, глаза приоткрыла, а пред ней три рожи красно-синюшные – испугалась бабушка, закричала ругательства тоненько-тоненько. Друзья такого чуда, что пенек визжать ультразвуком умеет, никак не ожидали, подпрыгнули, завопили в один голос, как медведь подстреленный, выскочили с полянки и за кустами схоронились.
Лежат, не шевелятся, дышать опасаются, на пенек боязливо поглядывают. Присмотрелись - распознали старушку, совестно им вдруг стало, что бабушку старую так напугали, вышли на полянку, перед бабушкой кланяются – извиняются. А старушка, когда поняла, что перед ней не черти проклятые, а люди обычные, молодые, очень обрадовалась, в избушку к себе переночевать стала приглашать. Друзья переглянулись между собой скоро, да с радостью согласились: давно им не приходилось под крышей, в тепле спать, да еды нормальной есть.
Избушка совсем недалеко была. Домик с виду маленьким приглянулся, а внутри просторным оказался: в углу печка русская большая была, на ней кот черный спал, на полках котлы чугунные стояли в пол роста человеческого, а посреди стол крепкий дубовый, на полу коврики цветастые постелены – в пыли всё. Бабушка перед гостями извиняется:
- Вы уж, гости дорогие, не серчайте на меня старую, что не прибрано у меня.
- Мы, бабушка, любому дому рады. Спасибо вам, что переночевать пустили. – Петя за всех троих отвечает.
- Ох, детоньки, я гостей не ждала, да рада вам безмерно. Одна живу, люди редко в дебри лесные так далеко заходят, даже поговорить не с кем. А меня, кстати, Ягой зовут.
- Петя. А это Катя и Миша. А Вы, бабушка Яга, почему в лесу этом живете?
- Я, деточка, когда молодая была, травы разные целебные изучала, здесь и поселилась, а потом уж привыкла, оставить дом свой не могу.
- И не страшно Вам в лесу одной? – Катюша спрашивает.
- Страшно, доченька, да ничего не поделаешь.
Яга слезу скупую пустила для пущего драматизма, а сама губы, пересохшие, украдкой облизывает, и глаза ее от нетерпения так и светятся.
- Вы, детоньки, садитесь на скамеечку, отдохните с дороги дальней. А я пока приберусь, самовар поставлю, да поесть вам приготовлю. За столом и поговорим.
Катюша помочь прибраться захотела, руку к метле, что в углу у печки стояла, протянула. Яга краем глаза заметила, вмиг побледнела, за ручку белую Катюшу схватила:
- Ты, доченька, - говорит, – лучше посиди с друзьями вместе, я и сама управлюсь.
Катюша плечиками пожала, да согласилась, на скамью села, но со старухи странной глаз не спускает, к товарищам шепотом обращается:
- Вы ничего не заметили?
- Нет, не заметили. – Миша с Петей отвечают, подозрительности Катиной удивляются.- А что не так?
- Вы ножек куриных у дома за крыльцом не видели?
- Не видели, а что в этом удивительного? Может бабушка куриц разводит. – Предположил Миша.
- Ты не понимаешь, не бывает у куриц таких больших лап, это дом на куриных ногах стоит.
- Что ты выдумываешь, Катя? Не бывает у домов ног. – Специально серьезно говорит Миша, смех сдерживая, а Петя уже вовсю хохочет, за живот держится, будто вот-вот лопнет.
- Не называй меня Катей! Не верите – не надо. – Обиделась она и на другую скамейку пересела.
Друзья между собой разговаривают, а Катя молчит, за старухой наблюдает. Яга, думая, что не видит никто, в это время пол мести начала: по полу метлой проводит, прутья на метле всеми цветами радуги переливаются, а книги, кастрюльки, да котелки, с пола по полкам на стенах сами расставляются. Катюша на мальчиков посмотрела, а те будто и не замечают ничего, разговаривать продолжают. Она им сказать что-то хотела, но побоялась - вдруг Яга услышит.
Расстаралась старуха: к вечеру дом блестел, стол скатертью белой с красной вышивкой по краям накрыт был и яствами разными уставлен. Мальчики еду за обе щеки уплетают, а Катюша не ест, не пьет ничего. Яга ей в тарелку всего накладывает, приговаривая: «Кушайте, кушайте, детки, а то совсем похудели, бедненькие». Катя же, пока никто не видит, Пете все перекладывает.
После ужина все спать улеглись. Яга молодежи на скамейки постелила, а сама на печку теплую улеглась. Миша и Петя моментально заснули, как только головы на подушки положили, а Катюша пусть и устала очень, но заснуть никак не могла, боязно ей было. Лежит она, один глаз закрыла, другим за бабкой следит. Когда Яга спиной к ней повернулась, Катя со скамьи спрыгнула, до метлы как можно тише доползла, три прутика выдернула: красный, желтый и синий. В углу том же клубок ниток лежал, она и его прихватила.
Когда старуха на другой бок перевернулась, Катюша уже вновь на скамье лежала, с глазами закрытыми, под одеялом прутики между собой ниткой связывала, но карга старая этого не заметила, подумала, что спят все сном беспробудным. С печки Яга спустилась, приготавливать все начала: печку растапливает, котелками шумит.
А нитка волшебной оказалась, когда Катюша прутики полностью ею обмотала, они палочкой одной стали.
Катюша наблюдает: Яга к Пете подходит, небрежно его в котел переносит, да ворчит все: «Уф, тяжелый какой! Обжора! Ничего, тем вкуснее будет...», Петя и глаза не откроет, будто и не чувствует ничего, а Яга его в котел усадила, перцем посыпает, солью, лука зеленого добавляет. Когда она к Кате спиной повернулась, чтобы котел в печку раскаленную поставить, Катюша со скамейки вскочила, с помощью палочки старуху по избе летать заставила. Та котелок из рук выпустила, летает под потолком – благим матом ругается.
Катюша к Пете подбежала, разбудить его пытается, за плечи его трясет, по щекам ладошкой бьет – не помогает ничего, у Пети лицо счастливое, будто сон ему сказочные снится. Катя из сил выбилась, на пол села, плачет от безысходности:
- Ну, пожалуйста, проснись... Я так хочу, чтобы он проснулся.
Как только она это сказала, палочка в руках радугой сверкнула, Петя глаза открыл, от соли и перца откашливается, по сторонам озирается:
- Кха-Кха! Что случилось?! Где это я?
Петя еще что-то сказать хотел, только Катя радостно взвизгнула, на шее у него повисла, он все слова, что знал, так и проглотил. Через секунду Катюша одумалась, от Пети, как от прокаженного, отпрыгнула, потом подумала, из котла вылезти ему помогла. Они вдвоем Мишу разбудили, вещи все свои схватили, да бегом из избы, старуху так в воздухе и оставили. На крылечко выбежали, а избушка на ноги поднялась, метра на три от земли – прыгать опасно. Катя палочку достала:
- Я хочу, чтобы мы в деревне у этого леса оказались!
Будто и не было вовсе ни избушки, ни старушки, будто они в лес и не заходили. Стоят они посреди деревни у постоялого двора, только от Пети за километр луком воняет.
Друзья подумали, посовещались и решили, что в деревне этой не останутся, а уедут из нее этой же ночью. Нашли они то чудо, что искали, но домой они так просто вернуться не могли. Вот и решили, что по миру будут путешествовать - людям чудо показывать.