|
Харон любовался болью. Он разбирался в ней. Классифицировал её. Изучал её.
Боль, приносящая наслаждение. Боль, уничтожающая разум. Боль, сеющая ужас...
Он знал каждую в лицо. Одно только перечисление видов боли, которые Харон знал по имени, заняло бы целый день.
И вот сейчас он всматривался в лицо Алекс. Сжатые в тонкую линию губы, бледная кожа, бисеринки пота на висках.
Сдерживаемая дикая Боль.
- Потерпи, - шепчет он. - Немного осталось.
Он поворачивает её голову набок и с улыбкой наблюдает за тоненькой струйкой крови, текущей из ранки на её затылке. А потом оттуда высовываются тонкие лапки. Шлепок. Тварь извивается в агонии.Томительные минуты ожидания, а потом Харон помещает мёртвого Кукловода в стеклянную колбу с физраствором.
Мужчина вытирает пот со лба девушки белым лоскутом и улыбается.
В его руке сверкает скальпель. Быстрое движение и трофей у него в ладоне. Пуговица.
- На память, - шепчет Харон и ждёт пока она придёт в себя.
***
Они вышли из дверей ординаторской в северном коридоре. Деззи и Уэнделл. Уэнделл и Деззи. Так близко и так далеко... Она рядом, но он не слышит её голоса. Она рядом, но он не видит её. Лёгкий ветерок в его ладони.
Тишина давит и настораживает. Что-то происходит в "Зелёных холмах".
Она должна дать ему знак куда идти.
Времени всё меньше. Тонкий проводок струится по телу Деззи в Висячих Садах и подбирается к её нежным губам.
***
Кладбище. Сумрачные каменные ангелы с печальными лицами. Строгие склепы с резными барельефами. Надгробия, некоторые с полустёртыми именами, на некоторых просто слова. Лана успевает прочитать на одном из них Bene vincit, qui se vincit in victoria. Смутно знакомая фраза.
Кладбище идёт под уклон. Река крови омывает скорбные берега.
Но пугает не это. Десятки воронов сидят на крестах и могилах и наблюдают.
Nevermore. Nevermore. Nevermore.
Их крики редки.
- Не бойся, ангел, - Калеб обнимает её за талию. - Это наш мир. Твой и мой. Нас не удержат стены проклятой лечебницы. Ты ведь хотела этого? Я открыл Двери. Все Двери.
Он обходит её сзади и обнимает за плечи. Руки скользят вниз, сжимают грудь девушки, гладят бёдра.
- Чего ты ищешь, мой ангел? - его губы у самого ушка Ланы. - Смерти или любви?
|