|
Резкий аромат нагретой стали, прикосновение к губам... такое неживое... такое горячо-неприятное. Тяжелое дыхание где-то над ней и в ней, ощущение нависшей угрозы тревожит сознание, которое никак не желает выкарабкиваться сквозь серую пелену дымчатой мути, заполонившую черепную коробку без остатка...
Туман... он клубится перед глазами...
Туман... серый пыльный клубок сворачивается где-то под сердцем, вызывая неприятное давление в грудной клетке, которое оборачивается негромким кашлем...
Туман... он медленно рассеивается, позволяя сфокуссироваться на яркой точке... блестящей... янтарной капле, вязко свисающей с кончика шприца. Девушка неотрывно смотрит на нее, потом переводит взгляд на того, кто держит шприц. Блеклые глаза вызывают внутри волну паники и Алекс дергается, пытаясь порвать ремни, которые больно врезаются в кожу заставляя осознать реальность происходящего.
- Ты сильная, ты выдержишь... Иначе нельзя...
"Я выбрал тебя не просто так. Уникальный организм, ускоренная регенерация, прекрасный иммунитет. Всё это поможет тебе выжить. Может быть."
Она опять попалась. На мгновение дала слабину и вот... память толчками возвращает к моменту, предшествующему серой пустоте - белый туман, маска на лице... судорожный вздох, от которого сжимаются легкие... сладкий привкус на языке, вызывающий легкое онемение в деснах... подламывающиеся ноги и плывущее сознание. Так нелепо потерять видимость свободы... а что теперь?
- Пошел на ***, с***ый урод! - шипит Алекс, но язык заплетается, потому ругательства слишком невнятны, - Не смей! Убери, с**ка...
Она вновь напрягает мышцы, но тело до сих пор плохо слушается ее... "коронер" деловито протирает спиртом кожу... прохлада... прохлада, которую хочется ощутить на губах, пересохших от страха.
- Будет больно, девочка.
Ремни слишком тугие, конечности начинают неметь и Алекс расслабленно падает на поверхность стола, не отводя взгляда от лица Харона. Игра неощутимо вонзается под кожу...
- Тебе тоже... будет больно... обещаю... - произносит девушка, прежде чем острая, жгучая боль пронзает ее электрической дугой от ступней до макушки, заставив изогнуться, моментально покрываясь испариной. Глаза девушки закатились, на губах проступила кровь напополам с желтоватой пеной, однако вместо истошного крика, разрывающего легкие, с них сорвался только едва-едва различимый хрип...
"Терпение - высшая добродетель, детка... так что терпи... до самой смерти..."
|