[AnneLinn]

Город произвел на Кузнеца некоторое впечатление. Особенно занимательным ему показалось неявное, но все же сходство с Сигилом. Или все большие, пестрые, густо заселенные города так или иначе похожи на Клетку?
По пути Брэндон с интересом оглядывался по сторонам. При виде той или иной алу на лице мужчины появлялась чуть рассеянная улыбка, а взгляд явно затуманивался. В голове всплывали воспоминания из бурной и богатой на любовные похождения молодости, не иначе. Впрочем, сам Кузнец не сказать, чтобы активно боролся с тем, что сам называл «приступами прошлого». В конце концов, это та необходимая часть, без которой попросту не было бы его сегодняшней личности. Ее не вырвешь ни из памяти, ни из самой сущности. Единственный выход — примириться с ней. Более того, если бы не огромное количество грехов и ошибок в прошлом, то Брэндон так и остался бы Брэндоном, а не превратился бы в Кузнеца, фракционера Мрачной Каббалы.
Свое собственное несостоявшееся будущее полукровка видел с потрясающей, какой-то пугающей ясностью. Лет до сорока бегал бы по чужим спальням, а после, когда пыл и тяга к авантюрам поугасли да поутихли бы, - присмирел, поскучнел, не исключено, что потолстел и обрюзг бы. До конца жизни проработал бы в оружейной мастерской, а единственным удовольствием была бы кружка эля будним вечером и несколько стопок полынной водки в выходной. В компании таких же разочарованных, усталых от жизни и, в сущности, бесполезных существ.
Кузнец никогда не утверждал, будто знает наверняка много вещей. Но кое-что он все же мог сказать с полной уверенностью: хорошо, что он не успел превратиться в серого мещанина-обывателя. Здесь он, сам не отдавая себе полного отчета, оправдал надежды матери.
Она презирала обывательщину, считала жизнь, не подчиненную никакой высокой идее, никакой цели ни много ни мало животным существованием... Для нее самой такой вот идеей была свобода. Хотя почему это «была»? И сейчас, наверное, есть...

Необходимость делать дело вырвала полуэладрина из потока воспоминаний. Итак, вот оно, искомое. «Горящий Медведь». Веселенькое названьице, хотя вид и атмосфера самые что ни на есть заурядненькие. Вот и бармен, вот и местная публика. Вперед!
Чем дальше Кузнец слушал гнолла, тем стремительнее у него пропадал энтузиазм. «Давно никто не видел». Пшик. Но что-то предпринять надо.
Мужчина отозвал Дарью и Инсима в сторону и, не обращая внимания на обычный для таких заведений гул, проговорил вполголоса (но так, чтобы оба спутника расслышали его):

- Предлагаю для вида и соблюдения неписаного закона занять столик, сделать простенький заказ, а потом поскрести бармена. Не может же он совсем ничего не знать о своем сменщике... Хотя, если у вас имеются другие идеи... Буду не против.