Скрытый текст - Резиденция=>Чистилище:
Боль... Боль была сильная. Я не люблю боль. Точнее, это не та боль которую я люблю.
Смерть... Смерть это всегда неприятно. Но, уж лучше подобный суицид, нежели смерть от его руки. От этой смерти хотя бы можно оправится, в отличие от той которую он мне подготовил.
Душа... Ха! Душа! Какая еще нахрен душа!? В общем, моя энергетическая штуковина которая у демонов заменяла душу, просто исчезла из тела, которое лежало на полу Люциферова дома и под действием заклинания медленно горело черный огнем.
Оказалась она сразу же в Чистилище.
Я стоял в своей одежде, со своей тростью и в своем теле по среди сухого поля. Только вот все кроме поля было фикцией. Иллюзией созданной Чистилищем, чтобы клиентам было тут удобнее находиться.
Вокруг все было серым и унылым. Будто все краски разом куда-то убрали, оставив лишь серый и его оттенки.
В нескольких сотнях метров справа виднелась небольшая гора, вдоль которой тянулась вереница людей. Душ, если быть точнее. Тех кто прожил такую же серую как это место жизнь, не сделав ничего толком доброго, но и не сотворив достаточного зла, чтобы попасть в Ад. Хотя поговаривают, что если тут они сделают не то, что надо то все же попадут в Пекло.
Я направился в сторону скалы, а точнее пещеры, куда тянулась очередь душ.
В голове вертелись мысли насчет Деззи и кольца. И насчет Люцифера. Все же Я выполнил его последний приказ - со смертью демона контракт автоматически считается расторгнутым.
-Есть, госпожа! - кивнул Брюн.
Князь Обмана уже сидел в машине и нажав на педаль газа поехал прочь от бара. Все иллюзии исчезли, а измененная материя стала прежней. Лишь на полу первого этажа лежало несколько трупов.
Брюн вышел из бара, и в приказывающем жесте взмахнул мечем.
-Вперед! - отдал он стоящим за спиной гулям. - Сегодня у вас знатный пир!!!
Два десятка гулей издали что-то среднее между воем и рыком и радостно рассеялись по улице перед "Нуаром".
Через несколько секунд раздались первые человеческие крики, а гули вкусили первые плоть и кровь своих жертв.
Пару минут и улица усеяна трупами двух десятков людей, от которых остались почти что одни кости.
Брюн с самодовольной улыбкой вышагивает впереди окровавленных людской кровью гулей, и сворачивает на соседнюю улицу. Его меч острием вонзается в грудь шагавшей навстречу женщины. Ее шестнадцатилетняя дочь бросается на утек, но один из гулей длинным прыжком ей на спину валит девушку на тротуар и вгрызаться в шею жертвы. Еще несколько начинают обгладывать ноги девушки.
А Брюн с улыбкой смотрит на то, как ее мать поднимется на лапы в виде гуля, и сама впивается зубами в бок дочери. Улыбка становится еще шире, когда он в голове слышит похвалу своей Госпожи.