|
Беспощадность
Я сворачиваю знамя,
Потешаясь над врагом,
Они знают, что пропали,
Раскрывают грудь под кол –
Видно сильно верят в бога,
Что берёт на небеса,
Что испьют вина из рога,
Что увидят, как роса
Опадает свежей кровью.
Души их умчатся стаей,
Но охотник из куста
Потешается над раем,
Открывая в такт уста –
И, вскрывая покрывало,
Словно ястреб с облаков
До краев наполнен алым
Кубок-пропуск дураков.
Я сворачиваю знамя.
Край, изорванный копьём
Злобно ветер мне вдувает
В глаз коварным угольком.
Ветер – тот, на чью природу
Мы пришли в святую ночь
Надувает непогоду,
Чтобы мы убрались прочь.
Он сдувает наши стрелы,
Паруса наши мечи,
Не от страха крик – мы смелы,
Но попробуй тут смолчи.
Мы продолжим эту сечу,
Мы проложим путь домой.
Дом… от этой мысли легче…
Воеводы взгляд – за мной!
Вот и древки врыты в землю,
Солнце сушит черепа
Мы оттёрли кровь от тела,
Благо эта кровь слепа.
И над солнечной долиной,
Продолжая путь домой
Растянулся струйкой длинной
Дураков неравный строй.
Зачем ты, ворон, рвёшь глазницы
Зачем ты, ворон, рвёшь глазницы,
Душой покинутый приют,
Зачем вы так жестоки, птицы?
Я ощутить земли уют
Хочу. Я вижу поле хладных трупов,
Я слышу сечу, что вдали.
Я не могу помочь. Так глупо
Не ведать запаха земли,
Не окунуться после боя,
Не смыть свою и вражью кровь,
Не обниматься, еле стоя,
Не видеть завтрашнюю новь...
Зачем ты, ворон, рвёшь глазницы?
Ещё не высох жизни сок.
Ещё не потемнели лица,
А грудь вздымает лёгкий вздох.
Но нет, напрасная надежда,
Ведь я всё выше в небеса,
Уже не различить одежды,
Но ясно виден свет лица,
Тот свет, что гаснет постепенно,
Теряясь в мраке жёстких крыл.
Ещё ты там пируешь ленно,
А мир меня уже забыл...
|