|
Щупальца пытаются вырвать барную стойку, но у них это не получается. Вилли прижигает одно из них сигаретой, в руке поблескивает нож с демоническими письменами (на самом деле на ноже написано «В дар Вельзевулу на долгую память»).
- Зае**сь у тебя антисанитария, Вельзевул! – эта тварь ещё и издевается!
- Ничего-ничего, - Вилли передёргивает затвор пистолета. – Ты у меня теперь вместо голубей крыс жрать будешь.
Опять этот писк.
- Да еб***е потроха Серафима, у меня что, судьба такая, эту официантку спасать?
Лили пищит почти на уровне ультразвука, поэтому её голосок так хорошо слышен в хаосе криков. Вилли видит девушку висящей на перилах лестницы. Голова аасимара находится на уровне нижней ступеньки, побелевшие пальцы из последних сил вцепляются в дерево. Щупальца обвивают ноги девушки, и, кажется, не только ноги.
Между остатками лестницы и барной стойкой бездна шевелящихся отростков. Крики боли и ужаса как музыкальное сопровождение этой вакханалии. Вилли забирается на стойку, ботинком раздавливает настырное щупальце, а потом прыгает над бушующим тентаклевым Адом.
Он приземляется на ступени, и от удара перила, за которые держится Лили отваливаются, но Вилли успевает схватить девушку за руку.
Глаза Лили наполнены ужасом и отчаяньем. Всю нижнюю часть тела опутали щупальца. Вилли буквально вырывает полуангела из цепких объятий. Тентакли лопаются, разбрызгивая слизь.
- Наверх, свечка! – рычит Вилли, успевая отметить почти полное отсутствие одежды на официантке. Видимо щупальца просто содрали её.
- МАЛИК! Стоять, сука! – Вилли поворачивается к ангелу и издаёт утробный рык.
|