Он был колючим, словно куст шиповника и от этих шипов явно веяло опасностью.
- И в мыслях не держал покупать вас, мистер Дельваро! - Я заговорил быстрее, подпуская в голос нотки панического страха. - Просто хочу выкупить свою жизнь! В депозитной ячейке на мое имя лежит двести пятьдесят штук, наличными! Мы едем в банк, я забираю деньги и отдаю их вам. Вы отпускаете меня и больше никогда не увидите! Я исчезну из города, если надо, уеду из штата! Я усвоил урок, не нужно было быть таким жадным и тупым! Впредь буду держаться подальше от чужого грязного белья! Лучше писать о бейсболе или погоде.
- Насчет того, что ты жаден и туп, я абсолютно с тобой согласен. – Он склонил голову в задумчивости. - В принципе, твоя идея неплоха. Но есть несостыковочка. - Винсент Дельваро взглянул на меня, делая вид что сомневается. - Не думаю, что сеньор Андронни обрадуется, узнав что я отпустил того идиота у которого хватило тупости и наглости его шантажировать. Так что, вряд ли мы договоримся.
- Андронни об этом знать не обязательно! - Я подался вперед. – Думаю, он вам доверяет и поверит на слово. В крайнем случае, можно найти бездомного и...ну...- Тут я замялся и, облизнув пересохшие губы, выпалил:
- Закопать его вместо меня!
Дельваро поднял на меня глаза, в удивлении:
- Бездомного говоришь? Решил переложить свои грехи на плечи невиновного?.. Да-а-а, ты еще тот самаритянин. - Он улыбнулся, сверкнув золотой пломбой. - Но ты опять прав, старый Луиджи мне доверяет. Возможно, хватит только одного моего слова и мы обойдемся без невинных жертв. Где находится этот банк?
- На выезде с ОуверРоад, но ключ от депозита у меня в квартире! - Я выбросил окурок, предварительно затушив его об пол.
Дельваро бросил ключи от наручников мне под ноги:
- Одевайся, быстро! И не вздумай шутить со мной! Если ты решил надуть меня, то — Тут он плотоядно растянул губы и направил на меня ствол пистолета. - Я станцую такую джигу на твоей безмозглой черепушке, что она лопнет, как гнилой арбуз.
Расстегнуть браслеты получилось только со второй попытки. Распухшие пальцы плохо слушались, по крайней мере, два из них были сломаны или вывихнуты: любое неловкое движение причиняло дикую боль. Морщась, я с трудом поднялся на ноги. Прихрамывая и держась рукой за отбитый бок (возможно в ребре тоже была трещина), направился к своим вещам, сваленных кучей в углу комнаты. Внутренне я весь сжался, как стальная пружина: «Если подведут ноги, мне конец. Второго шанса мне не дадут, слишком уж тертый калач эта старая сволочь.»
Направляясь за одеждой, оказываюсь около стола с разложенным пыточным инструментом и включенной настольной лампой. Тем самым уходя с линии огня. Естественно, Дельваро повернулся за мной и яркий луч света ударил ему в глаза. Секунда, полсекунды, но это был шанс - мой шанс, та возможность, на которую я надеялся...
...ПОВОРОТ ВЫКЛЮЧАТЕЛЯ...
Я резко развернулся, рывком бросая свое искалеченное тело в сторону жирного старого ублюдка с пушкой. Громыхнул выстрел, пуля мозглым холодком рассекла воздух у левого уха. Мимо - даже в таком состоянии, я слишком быстр для этого членососа. Ребром ладони бью по предплечью руки с пистолетом, одновременно ногой заезжая ему прямо по яйцам. Жирдяй крючится, его рожа с отвисшими брылами багровеет, рот раскрывается в немом «О». Пистолет звонко цокая падает на пол. Что мычишь, мудила, что, больно тебе?! Ничего, сейчас будет еще больнее!
Хватаю суку за воротник мажорной пятисот долларовой рубашки, хватаю так, что та трещит и рвется у меня в руках, наклоняю его голову вниз и по всем канонам муи-тай бью коленом в лицо. Хрясь! Ломается нос — это тебе за выбитые зубы! Еще удар, на этот раз в ухо и то тоже плющится в лепешку — это тебе за сломанные ребра (Тюфяк не ошибся, думая, что там трещина)! Обрабатываю его бока, как недавно он мои, особенно стараюсь в области печени. Надо бы еще дать пару раз по почкам, так чтобы чтобы они превратились в одну сплошную гематому, но два пальца на левой руке сломаны, держать его неудобно, а жирная свинья теряет сознание, потная туша тяжелеет и оседает на пол. К тому же он нужен живым, забить его до смерти пока не входит в мои планы. Пока не входит...
Отпускаю, наконец, Винсента и он мешком падает, руки все еще сжаты в области паха. Видать хорошо я ему там все размозжил, даже дыхание перехватило, только и может что беззвучно разевать рот, словно выброшенная на берег рыба. Иду к упавшему пистолету, держусь за сломанные ребра, от недавнего акробатизма, те жутко болят. Каждый вдох — все равно, что глотать битое стекло. Подымаю ствол. Так, посмотрим, что тут у нас: «Беретта М81» калибр семь шестьдесят пять, в обойме двенадцать патронов. Правда, уже одиннадцать, одного «свинцового друга», Винни выпустил в «молоко». Винни, Винни птенчик, так его звали в Отделе из-за его жирного брюха. Сейчас оно стало еще больше, но что поделаеть, время не щадит никого.
- Вставай. - Я навел на него «Беретту», махнув стволом в сторону радиатора. - Ползи туда и пристегнись. - Браслеты висели там же, где и оставил их Тюфяк.
Винни не реагирует на звуки моего голоса, Винни слишком занят своими распухшими шарами, чтобы слышать меня сейчас. Пришлось повторить:
- Если ты сейчас не поползешь к трубе и не пристегнешь себя, мне придется прострелить тебе колено. Считаю до пяти! Раз...
На счет «три» Птенчик зашевелился и наконец-то выпустил из рук гениталии. Скребя пальцами по бетону, приподнялся на четвереньки и, постанывая, пополз-таки в угол. Тяжело дыша, сел, ухватившись одной рукой за батарею, и налитыми кровью глазами посмотрел на меня:
-Тебе это даром не сойдет, сукин ты сын! - Прошипел он. - Когда Андронни узнает...
- Защелкни браслет у себя на лодыжке, выбери самую любимую! — Перебил я его, нетерпеливо махнув пистолетом. - Считаю до трех! Раз...Два...
Все еще, не сводя с меня ненавидящего взгляда, Винни пристегнул себя за лодыжку к трубе.
-Ну а теперь поболтаем! - Я присел на корточки и приветливо, насколько это было возможно сделать с щербатым ртом и размудоханными в кровь губами, улыбнулся ему. - Давно не виделись, Птенчик!
- Понятия не имею о ком или о чем ты говоришь, приятель. - Винни хмуро посмотрел на меня, изобразив недоумение. Я встретил его взгляд, не прекращая улыбаться. Не выдержав, он отвел глаза, якобы с безразличием, но я успел разглядеть то, что плескалось в них, словно грязная гудзонская вода о сваи портовых пирсов. Это был страх. Отлично!..
-Винсент Дельваро, одна тысяча девятсот сорок седьмого года рождения. После окончания школы был мобилизован в морскую пехоту. После учебки в Пэррис-Айленде отправлен во Вьетнам, проходить службу в округе Да-Нанге. В шестьдесят восьмом поступил в Вест-Поинт, на электроинженера. После выпуска, участвовал в секретных операциях в Анголе, Пакистане, Афганистане. С восемьдесят девятого на службе в ЦРУ, а именно в Отделе «А», где в должности старшего оперативного сотрудника работаешь и до сих пор. Официально — досрочно ушел в отставку по состоянию здоровья, в действительности же, работаешь под прикрытием на Луиджи Андронни, крестного отца Нью-Йоркского клана...
Я говорил, заколачивая слова, как гвозди в крышку гроба, а лицо Дельваро, несмотря на тучность вытягивалось от удивления, становясь похожим на лошадиное. Я знал то, что не мог, то, что не должен был, то, что по определению делало меня дважды трупом.
Наконец, я закончил и замолчал. Молчал и Винсент, осмысливая услышанное.
- Да-а-а...-Протянул он охрипшим голосом. - Недооценил я тебя приятель, надо было вначале раскурочить выстрелом твой черепной жбан, а уже после предлагать закурить. Пострадал из-за собственной доброты! - Удивительно, но этот сукин сын горестно скривил губы и всплеснул жирными лапами.
-Перестань себя жалеть, Винни. Ты сделал, то что сделал!
- Откуда ты? Отдел Внутренних Расследований, да? Это все из-за той мертвой шлюхи в Орегоне? Клянусь, эта тварь сама напросилась...
Я сморщился, как от зубной боли. Челюсть конечно болела и так, но тупость Птенчика достигала прямо-таки астрономических размеров. Неужели, этот старый мудак действительно считал, что я дал избить (Тюфяка?) себя лишь из-за мертвой проститутки?
- Твои мелкие грешки меня не интересуют. И я не из ОВР. Более того, мы с тобой старые приятели, Птенчик. Поэтому потолкуем о делах давно минувших лет.
-Я не жалуюсь на память, приятель! — Винни раздраженно дернулся, кадык, едва проглядывающий под слоем жира на шее, нервно заходил туда-сюда. - До вчерашнего дня я не знал, что ты вообще существуешь на белом свете! И поверь, с удовольствием прожил бы еще двадцать-тридцать отпущенных Господом лет, без этого, явно сомнительного, удовольствия! И перестань называть меня «Птенчиком», сукин ты сын! Ты даже ни хрена не соображаешь о чем говоришь!
Последние фразы, он проревел, впрочем, в полной мере ему так и не удалось изгнать страх из своего голоса. Хорошо, это хорошо!
Я подождал, Пока Винни успокоится. А затем сказал:
- Джейкоб Пирс. Когда-то ты знал меня, как Джейкоба Пирса.
И вот тут, лицо Птенчика посерело. Он осознал, кто я. От ужаса, его глаза стали похожими на мячики для пинг-понга.
- Иуда?.. - Севшим голосом прошептал Винни. - Этого не может быть... Ты же мертв!