[Argumentator]

Все в округе - камни, деревья, малейшие бугорки почву, трава, фигуры гоблинов - формировало круг, заколдованную темницу, из которой невозможно было выбраться, не разрушив стен. Глаза художницы уловили это, и разум Элен, словно кисть, провел тонкую черту по одной из глыб, загораживающих им путь. Тонкий, едва-едва заметный след, меленькая впадинка, похожая на старый шрам, перечеркнула гранит. И... ничего. Элен отпустила руки. Но не Юджин. Еще один удар ладонью по покрытому снегом грунту, еще один мощный хлопок - и там, где прежде был лишь слабый след, едва уловимый намек - образовалась трещина. Узкая, такая, что в нее невозможно было бы просунуть клинок ножа - но этого было достаточно. Что-то в их окружении неуловимо изменилось, как будто свет начал падать на картину под другим углом. Художница осознала - она может сделать шаг вперед, и никакая сила на этот раз не остановит её. Элен сделала шаг. Её ступня в сапоге с мягкой подошвой тихо опустилась на мерзлый мох. Гоблины прекратили смеяться. Тонкие черты их злобных лиц теперь были полны опасения. Через секунду - уже половина монстров исчезла так же, как и появилась - внезапно и бесшумно. Где только что торчал крючковатый нос - появился кривой сучок засохшей ветви пихты. Где скалился в мерзкой ухмылке рот, полный острых клыков мелкого хищника - кривилась небольшая расселина в камне. Лишь раненый первым броском Юджина ваэттир никуда не исчез, он медленно пятился к поваленному стволу мертвой сосны, прижимая искалеченную ладонь к груди. На его мордочке застыла гримаса боли, злобы и страха.