[Gasparo]

Сбор сушняка занял несколько больше времени, чем можно было бы ожидать, поскольку даже Волчонку осуществлять его приходилось на ощупь. Лес, выглядевший со стороны поля непроницаемо чёрной массой, давал хорошее укрытие, но в тени деревьев, как и следовало ожидать, было очень - совсем темно.
Но лес упорно молчал. Не слышались шорохи, не скрипели стволы, ветер не гулял в ветвях. По этому треск, раздававшийся всякий раз, как Диас наступал на сухую ветку (собственно, большей частью именно так топливо и обнаруживалось) звучал, как удар грома.
Некоторое разнообразие в процесс внёсло лишь мрачное видение. В какой-то момент на поле, словно ниоткуда, беззвучно как призрак, появился конь… или другое животное, сходного строения и размера, - как и в случае с пешеходом, видимость не позволяла разобрать детали. Казалось, зверь пристально смотрит в сторону леса, - слишком долго и слишком пристально, для того, чтобы это не казалось случайностью. Но потом конь унёсся, будто бы не касаясь травы, и уже позже – причём совсем с другой стороны донёсся тяжёлый стук копыт.
В любо случае, о скрытности пришлось забыть, как только загорелся костёр. Сушняк горел вяло, через силу, и даже сам огонь казался тусклым, словно видимым через закопченное стекло. Тени вздрогнули и неохотно отступили, сплотившись совсем уж непроницаемой стеной, так что неразличимы уже стали и дорога, и даже волшебное дерево. И даже вблизи костра краски не проявились. Мир продолжал распадаться на чёрное и серое, лишь более резко и отчётливо.
Но жар огонь давал, позволив согреть пищу. С лепкой снарядов, тем не менее, возникла проблема. Нечистая глина была ещё и суховата, тогда как источника воды герои не нашли. К тому же, собранные на земле листья крошились в руках, никак не казавшись живыми. Суховатой, вялой была и трава. Лишь пара из испечённых шариков куда-то годилась, да и они казались недостаточно прочными.
…Сколько не присматривался друид, ничего нового о странном дереве он не узнал. Кора на толстом бугристом стволе по-прежнему казалась чёрной, - как и почти всё в этом мире. Форму листьев с расстояния в тусклом свете костра, не разгоняющего, а лишь сгущающего тени, разобрать было нельзя.