[Ильес]

Репутация человека, само собой, зависит от его добрых дел. А также — от усердия, с которым он докладывает о них каждому встречному.

«Каждый когда-то спокойно сидел под своей смоковницей, и источники справедливости текли ясной и быстрой струей… « — пишут в священных книгах. Где тогда, черт побери, слонялись все эти сборщики податей, шерифы, судьи, полицейские?

Свинья — самое деликатное, учтивое и дружелюбное животное. Почему? У нее нет никакой религии, кроме жратвы, никакого богослужения, кроме визга, и никакого облачения, кроме дрожащего хвостика.

Женщина должна быть набожной, благочестивой, богобоязненной… но при этом походить на женщину, а не на молитвенник.

Собаки грызутся из-за кости. Им бы сделать кость Символом Веры — тогда собачья грызня станет борьбой за священные идеалы, а искусанные в свалке псы — святыми мучениками.

Говорят, даже кошка имеет право смотреть на короля. Спросить бы кошку: не предпочитает ли она этому высокому праву сметану?

Сапфир охлаждает жар и очищает глаза, смарагд пользует от падучей, А ревень? А опий? Странно, что при таком могучем арсенале лекарственных средств мы просто погибаем от насморка.

Богиня правосудия всегда с весами и повязкой на глазах. Ее спросили зачем повязка. «Не желаю видеть, — сердито сказала богиня, — что вытворяют с весами мои служители».

Худой, мир, говорят, лучше доброй ссоры. Я думаю, наоборот. Легко ли, посудите, мило улыбаться врагу, неся в карманах груз увесистых, жаждущих драки кулаков?

В начинаниях своих будьте подобны коту на крыше. Взгляните, как пробирается он там к далекой звезде, мудро балансируя хвостом, бдительный, боязливый — и непреклонный!

Когда лиса читает проповедь, загоняй гусей в хлев, — гласит пословица. Но, сэр, лисе проповедовать недосуг. Да и совесть не позволяет ей убеждать гусей, будто она ест их для их же блага. Нет, сэр, лисе далеко до человека!

Ружье заряжают пулями, карман — монетами. Хорошо заряженный карман стреляет дальше ружья. Зато отдача из кармана гораздо чувствительнее ружейной.

Том и Дик вместе мирно и успешно распашут любое поле. Но едва они начнут рассуждать о способах пахоты, как тут же вцепятся друг другу в глотки.

Океан так прекрасен! Он величествен, необъятен, суров, он такой…А сказать честно, так это просто масса бесноватой воды, переплыв которую надо долго оправляться от потрясения.

Цанге толкует о никчемных людях, равно отвергнутых, раем и адом. Я часто думаю: не было ли у этих отщепенцев особого, так сказать, третьего, назначения?

— Вперед, ребята! — орал капитан. — Не бойтесь противника: перед вами такие же презренные трусы, как вы сами и проклятая ваша родня!

Пират «более опасен, чем аспид, василиск, дракон и рысь»… Но спросим себя: что такое рысь? Обыкновенная крупная кошка с омерзительным характером. А каким блеском окружены имена пиратов, какими гениями злодейства кажутся эти заурядные пошлые, немытые, свихнувшиеся от пьянства грабители!

5 июля 1628 года в палате общин произошла трогательная сцена: Филлипс плакал, Пим рыдал, Кок изошел слезами… Что случилось? Они прочли в «Петиции о праве» такие прекрасные слова: «Закон охраняет, как священное, деление на „твое“ и „мое“.

Судить о крокодиле имеет право даже лягушка — да, да, кто может это отрицать! Но еще вопрос, стоит ли лягушке обижать крокодила, высказывая ему свое мнение в глаза.

Вовсе не Колумб открыл Америку. Это сделали до него индейцы. Но если б они знали, что из этого выйдет, они предпочли бы открыть Северный полюс.

Знай: обманывая брата своего, ты обманываешь самого бога! А посему делай это, сын мой, умело, ловко и незаметно.

Роджер Уильямс, продав пленных индейцев в рабство, поступил строго по заветам древних иудеев. И все же его замучили религиозные сомнения. «Откуда мне знать, — сокрушался он, — каковы были на них цены в Древней Иудее!»

«Труд облагораживает и очищает», — любят повторять отъявленные лодыри. Заставьте их работать — и вы не услышите ничего, кроме ругательств.

Индейцы не знают колеса: груз они перевозят на волокуше. Эх, дать бы им колесо! Но кто поручится, что они не укатят на нем от своих бледнолицых братьев?

Смело ступай к индейцам с божьим словом, брат мой, ибо оно неодолимо! Перед этим хорошенько заряди мушкет.

Никаких недоразумений не возникало между «отцами-пилигримами» и индейцами. Ибо все строилось на равных началах: «отцы» несли божье слово, индейцы — кукурузу, «отцы» дарили им безделушки —получали в обмен подобные же пустяки вроде земельных участков, и так оно шло и шло.

— Свобода духа и слова! — ревели пуритане, размахивая ружьями. — Что может быть прекраснее свободы слова? Кто скажет против этого хоть слово, того надо засадить в тюрьму: пусть, скотина, любуется небом в крупную клетку!

Врагам нашим, о боже, пошли врагов похрабрее нас!

Разумеется, хорошо, когда все делается миром, сообща. Меня немного смущают овцы. Они такие ярые сторонники этого принципа!

Несчастья и беды переноси с кротостью, сын мой, раз ты по глупости не сумел от них отвертеться.

Мудрость состоит в том, чтобы упорно не делать того, чего не хочется. И при этом изящно уклоняться от неприятностей.

Всюду неистовый клич: золота, золота!.. О низкое корыстолюбие века! Заменить бы это презренное слово индейским словом «табак» — таким благозвучным, мирным, домашним… Все равно за табак метрополия платит золотом.

Храбрым человек бывает тогда, когда оставаться трусом значительно опаснее.

Все индейцы нехорошие. Они жгут врагов на кострах — этого никогда не делали добряки инквизиторы. Они пытают пленных — так не поступали мягкосердечные испанцы-конкистадоры. А все потому, что у индейцев не было кротких и любящих правителей вроде Цезаря Борджиа или герцога Альбы…

Надпись на печати колонии Провидение гласила: «Любовь все побеждает». Под надписью изображена связка стрел.

из изречений Питера Джойса, записанных Емельяном Ярмогаевым