[Татьяна Россоньери]

Итак, что мы имеем? У нас есть место, где с помощью технологий создается нечто вроде коллективной галлюцинации, позволяющей участникам "игры" в течение дня прожить целую жизнь. Причем жизнь полноценную, где есть место не только сбыче мечт, но и поражениям - которые, однако, настолько мелки, что надолго омрачить "действительность" не могут. Так отдыхающие живут шесть дней, а на седьмой... что-то происходит. Честно говоря, непонятно, что именно. Потому что если в течение 6 дней галлюцинации были общими, и в выдуманном мире каждый занимал отведенное ему место, которым был доволен, то реальность дня седьмого, когда "Бог отдыхает", как будто создана по другим законам. Иначе не понимаю, как оказались Гарри и Хэм в разных лагерях, почему Хэм узнал Гарри, а тот его - нет. День седьмой представляется проекцией собственных страхов: мир погружается в хаос войны, любимая женщина погибает, друг предает, как итог - бесславная смерть. И вот тут-то наступает перерождение...
Но я его не вижу. В первую очередь потому, что герой в своей любви уже предстает переродившимся. Я бы даже сказала, что если кто и "воскрес", так это Луиза, которая, в общем-то, гнала героя из Эдембурга... зачем? Неужели она не хотела, чтобы он почувствовал новый вкус к жизни? Она видела много туристов, наверняка не с одним крутила романы - но этому пишет: "Люблю", его пытается спасти, за него умирает. Осознает ли она в тот момент, что делает это понарошку?
"Умереть, чтобы увидеть Эдембург". Умер. Увидел. А что дальше?