[Tau-777]

Первое время смазливая мордашка в черном балахоне заняла первое место в моей голове.
Я возжелала его всем своим естеством, но почему-то получить желаемое у меня не вышло, удар о невидимую стену почти привел меня в сознание.
Пока я соображала что делать, мы вдруг с Чу упали в железный огромного размера саркофаг. Да еще и жарковато как-то стало.
Но понять все до конца у меня не получилось. Меня захлестнула сила, и я снова оказалась на против врат. Теперь можно было не спеша разглядеть эту диковинку.

Я стояла в какой-то скалистой местности, воздух плавился от жара, но я не чувствовала этого. То что небольшое скалистое образование находилось в центре какой-то пустыни я скорее знала, чем видела.
Вокруг меня были рассыпаны камни, частично скальная необработанная парода, частично валуны со следами человеческой деятельности, или не человеческой. Но то, что они подверглись обработке это точно.
Передо мной стояла арка. Большая часть ее давно разрушилась, Остался только небольшой гранитный обод, украшенный странными символами. Часть символов светилась, что свидетельствовало, о том, что врата активированы. В проеме арки колыхался мираж. Зеленая трава, деревья, каменная дорожка, убегающая куда-то в лес.

А почему куда-то? Я знаю, что вижу в проеме арки очень старый парк. Еще будучи совсем сопливой, я бегала по этому парку, и играла с нянькой в прятки. Я почти вспомнила свою няню, точнее я вспомнила запах. От няни всегда пахло клевером. А потом я вспомнила еще один запах. Насыщенный запах луговых трав. Причудливое переплетение ароматов василька, ромашки, пастушьей сумки и еще кучи разных цветов, название которых я не знала или не помнила. Это был запах мамы. От отца всегда пахло дубом.

Слезы навернулись на глаза, и несколько капель покатилось по щекам, но не упали на высохшую землю у меня под ногами, а испарились еще в воздухе.
Тут так жарко, а я и не чувствую жара.

Я качнулась было к входу в родной парк, но сердце гулко ухнуло в груди.
Нет - это не правильно, что-то тут не так.
Почему все так легко? Не может такого быть.
Я оглянулась и увидела себя.
Точнее свое тело.


Сзади меня, воздух разорвал очередной мираж. Огромный зал где-то глубоко под землей. Я стою на чем-то живом и огромном. Черепаха! Осенило меня. Но моя внешность изменилась.
Светящаяся кожа, Глаза. Вместо волос живое пламя.
Я вижу как в меня втекает энергия. Черепаха мешает, но не сильно. Она только оттягивает мое превращение.

Точно! В этот момент я вспомнила, что совсем недавно я отправилась на поиски какого-то подземного города, точнее мне нужен был реактор, а еще точнее топливо из этого реактора. И сейчас я находилась в реакторе.

Нет. Тело было в нем. А разум, то что делает меня мной, был тут возле врат Души. Я повернулась к арке.
Ну, да. Врата души. И почему я сразу их не узнала. Могу пройти сквозь них и вернуться в тот мир, из которого я случайно сбежала более двадцати лет тому назад, но я вернусь духом. Бесплотным духом. А тело?

А тело останется в том неизвестном мире, захваченное чужой волей и силой.

Я отвернулась от врат и стала внимательно наблюдать за своей трансформацией.

Тело с каждой минутой становилось все прозрачней. превращаясь в некое подобие живой плазмы. Одежда стала огнем, посох удлинился, приобрел оранжево - красные оттенки. Агатовый шар из черного стал ярко белым и светился.
Нож так вообще превратился во что-то на подобии ящерицы, которая удлиняясь, обвивая тело, ползла к голове. Вскоре Ящерица достигла шеи. Прильнула к лицу и ... Слилась с телом. Вся!
Ящерица теперь походила на искусную цветную татуировку по всему телу, каждая чешуйка пресмыкающегося переливалась всеми цветами радуги. Часть татуировки заходило на лицо, захватывая левый глаз. В котором появился угольно черный вертикальный зрачок. Правый глаз светился ровным желтым цветом, без каких либо намеков на зрачок.

Тело засмеялось, когда трансформация ножа завершилось. Уставившись на меня змеиным глазом, тело заговорило.
- Вот так всегда смертная. Вот именно так всегда и происходит. Вы слабы. Вы очень слабы против огня, а я в нем живу и танцую, ведь я Огненная Саламандра. Ты смылась из тела, оставив его мне - очень любезно с твоей стороны. А теперь вали в свой вшивый мирок, теперь это тело мое! - Слова были произнесены, но рот не открывался.
Эта тварь видела меня, и пыталась занять мое тело.
- Ну, уж нет! - мысленно возразила я. - Я не уходила из тела по своей воле. А значит, имею на него права!
Я ринулась к себе, но невидимый барьер оттолкнул меня. Не поняв ни чего я кинулась снова, но сколько я не билась, я не могла пробиться в тот мир, где было сейчас мое тело.

- Тварь! Я все равно верну себе свое тело! - В ярости зарычала я. Ярость прибавила мне сил и после очередного удара в невидимом барьере образовались мелкие, очень мелкие трещинки. Огненная саламандра приподняла бровь в удивительном жесте.
- И ты в правду думаешь меня вытиснуть назад в этот жалкий нож? Не выйдет, ты даже силой своей пользоваться не умеешь. Я покажу тебе, как надо пользоваться дарованной тебе силой, смертная.

Вскинув руки, саламандра, чуть приподняла подбородок, что-то шепнула. Затем резко опустила руки вдоль тела, и снова подняла.
- Хочу Тюльпан! - громко крикнула она, и железные стенки реактора затрещали. Металл вспучивался, стальные заклепки вылетали из своих пазов. Над реактором все замерли в немом удивлении. А потом металл лопнул и в помещении распустился тюльпан. Саламандра, окруженная светящимся маревом в виде шара, медленно поднялась к потолку. Чем выше поднималось тело, тем сильнее выворачивались лепестки цветка наружу. В итоге тюльпан стал похож на недоразвитую ромашку.

- Выпендрежница. Это и на тюльпан то не похоже. - Прорычала я, продолжая долбится в невидимую стену.

В центре цветка размешалось что-то бугристое и светящееся, на этом что-то лежала огромная черепаха. Которая быстро уменьшалась в размерах.

- Чу! - узнала я напарника. - Чу я тут! Помоги! - заорала я, понимая, что во первых он меня не слышит, а, во вторых, если и услышит, то вряд ли чем-то сможет помочь. Он ведь не умеет прокладывать мосты через миры. Что там мосты, даже тропинку не протопчет.
Я взбесилась, и с большим остервенением за долбилась в стену. Боли не было. Точнее болели не руки, болеть понемногу начинала голова. Но это меня не останавливало. Трещинки медленно, но верно, расползались все дальше и дальше по невидимой преграде.

Саламандра, не обращая на меня, повернулась к повелителю морлоков.

- Смертный, ты покусился на мое тело, за это я хочу убить тебя, но ты выпустил меня из темницы, за это я обязана наградить тебя. А потому я решила оставить тебе жизнь. Ты будешь смотреть, как твой мир рушится. Благодари же за такую честь!

С этими словами первая молния отделилась от края мерцающего шара и ударила в стену, поползла по ней, оставляя глубокий прожженный след. С разных тоннелей в зал стали стекаться морлоки. Очередная молния отделилась от огненной защиты саламандры и ударила в ближайшую кучу обитателей канализации.
С каждой минутой молний становилось все больше и больше. Через какое-то время зал превратился в электрическую игрушку шар. Внутри которой от центра в разные стороны бегают маленькие молнии. С той разницей, что молнии саламандры были не маленькие, и рушили все вокруг, и убивали. Молнии огибали только повелителя морлоков, и почему-то не били вниз, туда где был цветок.