Этот чёрный вечер был точно таким же унылым и непримечательным как тысячи других. Я сидел в маленьком домике, таком же как у Элли, только картонном и без колёс. Кажется, до меня здесь уже жил какой-то бродяга, от него осталась проссаная подстилка.
Капли забарабанили по стенам, сначала я подумал, что это дождь, знаете, такие паршивые осадки, которые поднимают уровень нечистот в стоках и выплёскивают накопленную грязь на улицы. Вода затекла внутрь, подмочив коллекцию окурков. Всё же, один был относительно неплох, хоть и без фильтра; поджёг кончик. Клубы дыма проникали в мои лёгкие, яд расползается по тощим жилам, и я чувствовал почти сексуальное удовольствие.
На коленях я выполз из картонного домика и почувствовал холод. Это был не дождь! Медленная, как осадное римское орудие, поливальная машина чуть не смела меня прочь водой. Весь мокрый, как будто бы побывал под буём мамонта, я отскочил прочь. К сожалению, окурок уже потух.
В городе греха уже давно горели тусклые потусторонние фонари. В их неясном свете я видел свои угодья: трущобы гетто, завалы переполненных баков, стоки.
Сейчас было самое время, чтобы получить порцию развлечений. В двенадцать часов в скромную квартирку возвращалась Эльза, привокзальная шлюха. Это было забавно: она раздевалась у открытого окна при включённом свете, а я стоял внизу, скрываясь под пологом тьмы, и пялился на её усталое, истерзанное тело. Я не знаю, этично ли возбуждаться её отвисшими грудями, уродливым шрамом на правой стороне живота и пятнами синяков? Я смотрел на неё, чувствовал жалость, желание прийти на выручку, вырвать из порочного, как всё в этом городе, круга. Но что будет дальше? Что изменится для неё? Много чужих членов сменится на один более-менее постоянный.
Я чуть не пропустил охоту! О, да, у каждого одинокого волка кроме территории и неразделённой любви, должно быть то, что делает мужиком любое существо с палкой промеж ног. Правильно, охота! Раньше, по молодости, я ещё мог навещать мелких лавочников, знаете, таких мелких говнюков, которые дрочат на империю в любом виде и сисястых бабищ в сапогах выше колена. Мне было весело долбить их головой об кассу, выбивая монетки, как Марио. Но потом я понял, что не моё, слишком мелкая дичь, это для всяких черномазых, эмигрантов или приблатнённой шушеры.
Три поддатых парня из тех, кто кое-как окончили школу и ещё мучатся в училище до первой сессии, вошли в мои джунгли. Я почувствовал их смрад разлитого пива, капелек мочи на штанах и какого-то уголовного говна в голове. Такие парни всегда находят себе приключение, в этот раз они поймали какую-то поддатую бабу. Похоже, она в одиночестве возвращалась с поздней вечеринки. Может, обломилась, или просто недавалка по природе, мне всё равно, если честно. Я просто охочусь.
Они зажали в переходе. Тут грязное местечко – никто не выйдет на помощь, да и копы сюда забредают только днём. Она ещё повизгивала как течная сучка, но быстро смирилась. Я почувствовал запах крови на рассечённой скуле. Это они зря, личико портить. Бить надо в живот, чтобы потом не противно было.
- Эй, педики! – негромко выкрикнул я. Моя фигура отбрасывала длинную тень. – Потанцуем?
У каждого одинокого волка всегда есть такой же одинокий обломок арматуры. Я не любил драться руками, когда распухают костяшки, неудобно чесать свои могучие яйца.
Первый был ловок, но недостаточно. Я увернулся от его выпада ногой. Арматура попала точно в висок. Что-то хрустнуло и булькнуло. Парнишка просто упал и не встал. Я положил ногу на его спину.
- Ещё? – Остальные были слишком умны. Один, правда, чуть замешкался, и я настиг мерзавца. Удар в спину отбросил его прямо на ржавый штырь, поднимавшийся из осквернённой земли. Пацан захрипел и забился в судорогах. Я даже почувствовал свой гуманный долг белого человека и несколько раз ударил ему по шее, пока не переломал все позвонки. Капли крови падали мне на лицо, я ловил их языком и с каждым ударом чувствовал всё большее возбуждение.
Уже не было дела до пострадавшей бабы, кто она? Ещё одна детородная машина, пока ещё работающая на холостом ходе? Я знал – сегодня она бы мне дала. Может быть, ещё пару раз завтра и послезавтра. Но зачем? У меня и так есть тощие сиськи Эльзы. Нет, одинокого волка интересует только запах крови.