[Gasparo]

По дороге к переулку, заведения которого сулили ужин и ночлег, эскорт группы поредел. Кира, воспользовавшись преимуществом в знании местности, скрылась в неизвестном направлении. Микаэль отстал и тащился поодаль сзади, где-то надыбав себе подобного – такое же сатирообразное существо, но на лошадиной базе. Кажется, эта модификация именовалась «эквиналом».
Эквинал ходил по гражданке, - в клетчатом килте и чём-то вроде разгрузочного жилета, - но был явно военный. И даже не просто военный, а какой-то солдафонский. Так печатал шаг по брусчатке, что из под подков летели искры. Михаэль на ходу что-то блеял ему на ухо, вследствие чего лошадесатирный периодически ржал командным голосом. Так просто ржал, или же он в переносном смысле ржал, – понять было невозможно. В исполнении эквиналов это звучит одинаково.
Трёхглазый, напротив, не просто держался рядом, но и, почему-то, лез ко всем обниматься. К Домициану особенно. Возможно, он так прощался.
На улицах оказалось малолюдно, что легко объяснялось поздним временем. Но заметны были и странные признаки. Многие окна в домах выглядели недавно вставленными, причём битые стёкла и обломки ставней зачастую кучами лежали тут же – перед фасадами. Сигильца в местных окнах, впрочем, поразило бы другое, - даже на первых этажах они не имели решёток.
Обещанная Кирой площадь со сгоревшими дворцами обнаружилась на своём месте. Справа и слева, одно против другого возвышались два крупных уничтоженных пожаром здания. Перед входом в одно из них – словно там ещё было что охранять – стояли сервидалы с обнажёнными мечами. Головешки оставшиеся от дверей второго стерегла пёстрая публика с драконьими головами на плащах.
Театр – не сгоревший, а так, только помятый, словно его штурмовали гористро, – располагался прямо и постоялый переулок, не оригинально именуемый «Тетральным» располагался за ним. Заведений там было штук восемь, - по обоим сторонам. Слева «Артистическая», «Златогорье», «У Марты» и «Штопор», с права «Бард и лютня», «Крокодил», «Торговый Врата» и «Шуррокский двор». Но все гостиницы по правой стороне, как сразу предупреждали вывески, предназначались для гномов и халфлингов, - для более крупных гуманоидов кровати там были коротки, а табуреты низки. («Крокодил», кроме гномов, впрочем, приглашал ещё и негуманоидов, - бариуаров и кентавров всех мастей).
Из левых же двор «Златогорье», насколько можно было судить по фасаду, действительно, выглядел по приличнее, противоположность ему составлял «Штопор» в конце улицы.