[Gasparo]

Не получив вразумительного ответа на собственный не заданный, но совершенно явный вопрос, Кира надулась и лишь буркнула Элиату, что раздачу часовых в разлив он увидит сам, ибо на пути вниз станцию не миновать.
Чем ниже опускалась по ступеням группа, пополнившаяся Кирой, Микаэлем и примкнувшим к ним рептилоидом, тем шире становились ступени и тем чаще попадались площадки для отдыха. И тем реже проглядывал в облаках нависающий над головой Шуррок. Постепенно присутствие опрокинутой суши сверху, - там, где её быть не должно и не может, - вообще перестало ощущаться. Дотион же открывался всё явственнее. Но до него всё еще было весьма далеко. Насладиться же особенно захватывающим видом помешала вторая, попавшаяся на встречу процессия. На этот раз состоящая из одних только нагруженных гномов. Нравы на Битопии явно царили простые и провинциальные. Гномы ругались и по очереди сморкались в пропасть, пытаясь попасть в орла, - того самого бомбардира, или уже другого – непонятно. Птица лениво уклонялась. Расхождение затрудняло то обстоятельство, что поклажа некоторых торговцев оказывалась шире ступеней.
Собственно Центральный Пик, обвитый спиралью лестницы, остался позади только на закате. Если на Битопии это время суток можно было так называть. Облака, - наконец оказавшиеся только сверху, а не со всех сторон слоями, - окрасились багрянцем. Смеркалось. Но солнце отсутствовало по-прежнему, так что, куда и как оно могло заходить, оставалось абсолютно непонятным.
Лестница заканчивалась на обширной площадке – широкой, неровной, густо покрытый следами разумной деятельности разной степени безобразия. Отсюда вниз вела уже обычная дорога, крутая, горная, проходящая через подвесные мосты, но уже годная для вьючных животных. Об этом красноречиво свидетельствовал наличествующий на площадке навоз.
Дорога выглядела вполне прилично, но, тем не менее, не располагала к ночному переходу. Усталость к нему тоже не располагала.
С площадки, наконец, удалось рассмотреть Дотион. Вернее, часть плана прилегающую к пику. Здесь Дотион был горист, рассечён быстрыми реками и – всюду где позволял ландшафт, - покрыт густыми лесами. Далее, - до него явно было ещё больше дня пути, показался город, выдающий себя зажжёнными в сумерках огнями и массой старательно коптящих труб. Кира сообщила, что это и есть Йомен. За городом виднелась полноводная река, а там уж, насколько хватало глаз, тянулись поля и перелески.
Кира добавила, что в городе есть портал на Внешние Земли – в город Торговые Врата, но действует портал так себе, бегает, прячется куда ни попади, да ещё вымогает деньги, по этому и Йомен, и, подавно, сам план (на Дотионе есть ещё несколько городов населённых почти исключительно гномами) оставались в изоляции и не играли роли в политике Мультивселенной. До недавнего времени. Но теперь город попал под влияние фракции Избранных, мирно, но настойчиво, пытающейся насадить свои порядки. Рост влияния Избранных беспокоит Вольную Лигу и Коммуналистов, так что и они шлют сюда своих людей. В результате сигильцев на Дотионе теперь толпы. Причём, каждый десятый из них – тифлинг, кивнула она на Домициана. Что-то будет, во всяком случае, планарные воители и гвардиналы усиливают контингенты, кивнула она на Микаэля.
Разрешилась и загадка разливных часовых. Пост спасателей находился здесь же у подножия лестницы. Представлял он собой стойку в скальной нише, украшенную облупленным гербом не поймёшь кого и надписью «Служить и защищать!». За стойкой располагался шарообразный клёпанный медный котёл со стеклянным окошком, придающим ему вид раздувшегося модрона. На стойке же стояла одинокая бутылка, вероятно, иллюстрирующая плакат, призывавший граждан приходить с собственной посудой, вымытой, вместимостью не меньше пинты. Всё стало предельно ясно, когда из бутылки вылез джинн, - полупрозрачный, обнажённый до пояса усатый культурист в лихо заломленной папахе.
- Добро может принимать любые агрегатные состояния, - наставительно проблеял Микаэль. – Шуррокские часовые отгоняют ни-яс ещё на подлёте, и подхватывают упавших в пропасть. Совершать восхождения хотя бы без одного часового на пять лиц – запрещено.
Только одно ощущение не давало покоя героям. Внутренний голос, - внутренний, но явно исходящий откуда-то извне, ибо едва ли это могли быть их собственные мысли, - твердил, что отыскать ключ на Битопии может быть очень непросто. Внизу расстилался мир, наполненный бездной предметов. Но почти все они были тождественны предметам праймовых миров, да и других планов. Найти нечто присущее исключительно плану-бутерброду могло оказаться не так-то легко.