[Gasparo]

Многие ещё помнят времена, когда планы потрясла новость: не удовольствовавшись одним 66-м слоем, тёмные эльфы захватили и 113-слой, Танатос. Особое изумление вызывало то обстоятельство, что совершили это драу нетрадиционной ориентации – религиозной. Поклоняющиеся не Ллос, а богине некромантии Кириансали. Кирианисты не признавали многие традиции драу, отрицали матриархат и с удовольствием давили пауков.
Завладев целым слоем, причём богатым и населённым (нежитью, правда) Танатосом, Кириансали могла бы бросить открытый вызов Ллос. Подземелья праймовых миров содрогнулись бы от битв между сторонниками новой и старой веры.
Но не сложилось. Пришёл лесник. Вернулся Оркус, - великий лорд демонов, прежний владелец слоя. Кириансали, пожалуй, одолела бы его одного, но за Оркуса, как выражаются в Сигиле, вписались и другие лорды. И само собой, богиня драу Ллос с 66 слоя. Никто не любит тёмных эльфов. Даже они сами.
Большинство кирианистов на Танатосе настигла смерть. Это хороший план для смерти, как говорят Хранители Праха. И только их она миновала. Цитадель Пыльных Оркус не тронул. Демон не то, чтобы боялся мощи Мортуария, а просто не мог выступить против фракции. Оркус вернулся как нежить. А у Пыльных был договор со всеми богами смерти (включая Кириансали, но не включая Оркуса, такого статуса не имевшего): нежить не могла причинить им вред.
Отсидевшись во владениях Пыльных, уцелевшие кирианисты разбежались по планам. Что бы выждать. Говорили, что Кириансали мертва, но ранее то же говорили и об Оркусе. А оно вон как обернулось.
Одна из групп драу-мятежников скрывалась на 70-м, никому не принадлежащем слое Бездны, в тайне надеясь вручить его своей богине, когда она вернётся. Скованное Море, конечно, нельзя было сравнить с потерянным Танатосом, но – хоть что-то…
Можно сказать, что группе путешественников, заброшенной в этот мир Скачущей Дверью, невероятно повезло. Эльфы, отвыкшие от общества и ожидающие угрозы только из-под воды, заметили гостей позновато. Но решающую роль сыграл состав парламентёров: скелет и тролль. Ведь некроманты априори смотрят на нежить, как на союзников.
Увидев Дэна, маг, отказавшийся от своего замысловатого имени при вступлении во фракцию Пыльных, и с тех пор просивший именовать его «просто Кэ», насторожился не больше, чем это принято у тёмных эльфов при встрече с лучшим другом. Он принял предосторожности. Все меры. Но нападения, тем не менее, не ожидал. Он даже готов был оказать находящимся в бедственном положении путникам помощь. Не безвозмездно, естественно.
Нападение застало эльфов врасплох. Раненый диском Охотника Кэ, тут же получил пращную пулю от Волчонка и повалился на палубу. Арбалетчику – головорезу из торильского Андердарка – повезло больше. Болт одноглазого Дэна лишь порвал ему кольчугу. Эльф разрядил свой арбалет в тролля (большого смысла в этом не было, но стрелять в скелет казалось совсем уж бесполезным) и схватился за саблю, готовясь встретить лезущего на борт мертвеца. Но этот самый момент град ледяных обломков, добивший Кэ, накрыл обоих, - и драу, и его противника. С идеологически не выдержанным воплем «Матрёна мать!» эльф пропал из виду.
Партия отступила за пределы действия заклинания, секунды тянулись, а тяжёлые глыбы льда барабанили по палубе. Вот, обрушилось знамя Кириансали. Но корабль не отвечал. Только на мачтах всё ещё плясали волшебные огни, а в трюме размеренно бил барабан.
Хотя, в барабанном бое уже не было никакого смысла.
Когда град прекратился, вызванный по приказу благополучно перешедшего в самое совершенное и окончательное состояние Кэ Страж пришёл.
Раздался раскат неведомого подводного колокола, и участок льда возгорелся призрачным пламенем, в языках которого показалась сначала змеиная голова, а затем длинная шея, постепенно вытягивающаяся на высоту больше двух человеческих ростов. Монстр всплывал, одновременно продвигаясь вперёд, и магический лёд не мешал его стремительному движению. Льдины не трескались, не испарялись, а исчезали на пути чудовища, превращаясь в голубое сияние. Подводный монстр, внушавший ужас не только аболету, но и обитающим в этих водах вастрелитам, всплывали приближался струях бледного огня. По пустым глазницам и висящей клочьями шкуре, можно было понять, что чудовище, вызванное из глубин барабанным гулом, мертво. И уже давно.
То есть, понять было бы можно, но чудовища никто не видел, хотя мерцание сгорающего льда не могло ускользнуть от внимания группы. Вызванный магами туман заволок поле боя, почти достигнув борта корабля. Если бы это оказалась иллюзия, она не мешала бы монстру. Но Боль создал настоящий туман. Так что, и чудовище не видело приключенцев.
Приближаясь, оно атаковало магией, определив положение цели на слух.
Чего могут боятся боевые тролли, кроме бесчестья?
Охотник узнал это.