ВОCХОЖДЕНИЕ К СИНГУЛЯРНОСТИ
(Лафферти, Виндж, Бромберг и все-все-все мы)
Итак, перед нами лауреат премии «Хьюго» 2002 г., рассказ
Вернора С. Винджа «Быстрые перемены в Фэрмонтской школе». Действие происходит в ближайшем будущем – в средине 2020-х годов. Что представляет собой общество в 2025 году? Люди живут в двух «параллельных» реальностях: обычной и «дополненной». Беспроводная Сеть, «умная» одежда, «внешняя» компьютерная графика и т.д. формируют – или ломают? – мировосприятие и мировоззрение человека.
Ubiquitous computing (Ubicomp) – вездесущий компьютинг (вездекомп), повсеместное и повседневное внедрение технологий распределенных вычислений, сменяет и без того донельзя запутанную картину мира на тотальный «симулякр».
Тема – отнюдь не нова, и на фоне «доисторических» романов
Ф.К.Дика «Там простирается Вуб» (Beyond Lies the Wub, 1952) и
«Убик» (Ubik, 1969), мягко говоря, выглядит бледновато, но… Но «по Винджу» технологии изменят не только мир, но и нас. Требуется покрасить дом? Достаточно просто изменить его публичный интерфейс. Хотите сделать ремонт? Используйте компьютерную графику. Припекло выпустить во двор зверушек из Юрского периода? Скачайте нужную программку. И все изменится. Сразу же. Мгновенно. Стоит только захотеть…
Эй, а как насчет людей? Выскочил прыщик? Не стоит бежать в аптеку, можно отредактировать публичный профиль (аватар) так, что все будут видеть улучшенную версию. А заодно – сменить одежду, прическу, возраст и, на всякий случай, пол. Конечно, в любой момент можно отключиться от «дополненной» и узреть старую добрую Реальность, но большинству людей это уже не нужно.
Потому что обычная Реальность слишком скучна и неприглядна, чтобы все время смотреть на нее «невооруженным» взглядом.
Кумулятивный эффект таких инноваций описан Винджем весьма правдоподобно: гонка на выживание. Причем обычная конкуренция между людьми усугубляется еще и попытками не отстать от технологии, моды, тренда. Естественным следствием этого является «когнитивный эффект» - что далеко не всегда означает улучшение (углубление) человеческого интеллекта. Обычные школьники решают математические проблемы или за пару часов осваивают языки программирования, на которые их родители тратили годы. И они же – не способны справиться с элементарной этической дилеммой.
Общество «вверх дном»: уровень знаний обратно пропорционален возрасту. По сравнению с пятиклассниками взрослые выглядят беспомощными, они даже побаиваются школьников. Стариков же приходится снова отправлять в школу – иначе тем просто не выжить. «Научись или сдохни!» – таков девиз Светлого Будущего по Винджу…
Название
«Быстрые перемены…» восходит к популярному в 80-90-е годы прошлого века фильму
«Быстрые перемены в школе Риджмонт-Хай» (Fast Times at Ridgemont High, 1982), и это, конечно же, авторская уловка.
Сюжет рассказа, скажем так, не впечатляет, а фабула – не особо увлекательна. Слишком уж много места занимают компьютерные «бродилки-объяснялки», приводящие к удивительному, но маловероятному открытию. Герои рассказа прописаны скупо и схематично, так, что создается впечатление «графического романа», а по-русски – комикса. Это тоже сознательный авторский ход, потому что сюжетообразующим элементом выступают не люди, мир или приключения, а технократическая среда. Да и по прочим характеристикам «Быстрые перемены» явно избыточны: пять лет спустя, добавив всего три дополнительные сюжетные линии и с полтора десятка персонажей,
Вернор Виндж создал объемистый роман
«Конец радуг» (Rainbows End, 2006), получивший в 2007 г. две из трех главных премий американской фантастики: «Хьюго» и «Локус».
Прочитав оценку рассказа
Романом Мережуком, соглашусь: «Быстрые перемены» - скверный рассказ. Любой роман, будучи втиснутым в рамки рассказа, окажется, в лучшем случае, своим искривленным отражением. Но «Быстрые перемены» - отличная, замечательная фантастика! Отчего так? Все выяснится после того, как мы взглянем на
«Долгую ночь» Р.А.Лафферти.
Для начала придется признаться: рассказ я не читал, а перечитывал. В двадцать третий раз.
Рафаэль Лафферти – иллюстрация тезиса об «отсутствии пророка в своем отечестве». Его гений прошел практически незамеченным, умер он в безвестности, а всё творческое наследие, завещанное НФ-журналу «Локус», после смерти его основателя и главного редактора
Чарльза Н.Брауна, было продано за… 40 000 долларов неизвестному покупателю. Десятки романов, сотни неповторимых, гениальных рассказов – исчезли и вряд ли когда-нибудь будут переведены на русский. Такие дела…
Гениальность текстов Лафферти в том, что одним-единственным штрихом он превращает самые заезженные, избитые сюжеты в фантастические, волшебные, незабываемые истории. Сюжет той же
«Долгой ночи» восходит к уэллсовскому
«Новейшему ускорителю», но всего один штришок: под действие «ускорителя» подпадают все люди, а не только избранные, и перед нами – необычайно богатая смыслами социальная фантастика.
«Нищим был Бэзил Бегельбекер, который через полтора часа станет богатейшим человеком мира. В течение восьми часов он сколотит и потеряет четыре состояния: то будут действительно огромные деньги, а не мизерные капиталы, которые добывают середнячки…
…дела, которые отнимали до этого месяцы и годы, решались теперь в течение минут и часов. В течение восьми часов можно было сделать одну или несколько изрядно закрученных карьер.
Фредди снял контору и поручил ее обставить. Это заняло одну минуту: переговоры, выбор и оборудование прошли почти одновременно. Потом он изобрел ручной модуль, что заняло следующую минуту, и начал его производство и продажу. В течение трех минут модуль оказался у ведущих потребителей…» 
Время в рассказе
Р.Лафферти – примерно наши дни. Поэтому стоит спросить себя: в чем различие между нами и «ими»? Ответ будет выглядеть так: если отбросить гротеск и гиперболы, то существующий Быстрый Мир выглядит почти как у Р.Лафферти. В мировой IT-индустрии подобный «образ жизни и смерти» утвердился еще со средины 80-х, в глобальных финансах и коммуникациях – с начала 90-х, а в индустрии развлечений – с начала 2000-х. И скорость забега продолжает нарастать. Наверняка все помнят известный анекдот о
Билле Гейтсе и ста долларах: старина Билли не станет тратить время на то, чтобы поднять деньги с земли – потраченная секунда принесет ему убыток в размере… $9900.
Иначе говоря, кредо Быстрого Мира: сконцентрируйся и побеждай. Суть Быстрого Мира – не быстрые, а безошибочные действия, потому что цена ошибки несоизмеримо возрастает. На сегодня, Быстрые Миры: миры-экономики, миры-технологии
УЖЕ ОБОГНАЛИ общество лет примерно на двести-триста. Сомневаетесь? Ладно, тогда взгляните на свой компьютер. Его вычислительные возможности в десятки раз превосходят совокупную вычислительную мощность
ВСЕХ компьютеров мира в 50-60-е годы ХХ в. Да, именно тех убогих «жестянок» с перфокартами и памятью на уровне базарного калькулятора, на которых «склепали» атомные станции, космические программы, микросхемы, безотходные технологии, солнечные батареи, т.е. практически все, что нынче считается «нашими достижениями».
Но человек так и остался «слабым звеном»: возможности компьютера, а заодно – мозга, используются едва ли на сотую долю процента. О результатах же «использования» лучше промолчать. Еще хуже обстоит дело с управлением Быстрым Миром, где время появления событий составляет минуты или часы, а реакции – максимум сутки. На этом уровне современный, якобы постиндустриальный мир,
вообще не управляется – НИКЕМ. Именно такая ситуация воспринимается обществом, как бесконечная череда угроз, опасностей, катастроф, воплощение хаоса и, наконец – вестник близящегося Апокалипсиса. К нему мы еще вернемся …
Единственная возможность выжить и преуспеть в Быстром Мире – резко изменить скорость принятия решений. Перейти от метода познания себя и мира с помощью бесконечных «проб и ошибок» к Быстрой Жизни в Быстром Мире. Именно эту возможность рассматривает
Р.Лафферти в
«Долгой ночи».
Соглашусь с
Романом Мережуком и в том, что «экономические» моменты в рассказе определяют остальные: социальные, культурные, политические и даже сексуальные. Надеюсь, не «открою Америку», сказав, что Будущее наступает не тогда, когда хочется, а тогда, когда это становится экономически оправданным. И не «проклятый капитализм» тому виной, не «погоня за прибылью» – просто бытие определяет сознание (
Маркс К. «К критике политической экономии», 1859). Попросту говоря, не будет экономики – общество пойдет по миру с сумой. А оно нам надо?..
Лафферти приводит «рецепт ускорителя» примерно в том же духе, что
А.и Б. Стругацкие:
«биоблокада» плюс
«тау-зубец» равняется
«людены». И вот тут-то всплывает
«меморандум Бромберга»:
при содействии некоей сверхцивилизации (???) человечество будет разделено на две неравные части, причём меньшая часть навсегда обгонит в развитии большую.
Неужели в Светлом Будущем нас снова ждет сегрегация?! Таблички в космолетах:
«Места только для Быстрых» или того хуже? Конечно же, нет. Но сами Быстрые, без особых трений разделятся… не на традиционные «касты», «страты», «элиты» или что-то подобное – на «группы по интересам», определяющие образ жизни. Это и будут описанные у Лафферти «утренние» (восходные) и «вечерние» (закатные) – живущие порознь, но вполне мирно: делить им нечего, а поболтать на границе Дня и Ночи – отчего бы и нет?
Есть обнадеживающий момент, четко прописанный в
«Долгой ночи»: «быстрая» фаза развития не будет привязана к какой-то конкретной группе, стране или континенту, а, скорее всего, будет похожа на глобальную эпидемию. Правда, пострадают не «заболевшие», а те, у кого «врожденный иммунитет» против Быстрого Мира. Что, опять?! А как же «маленький человек», неужели «в топку»?.. Вряд ли, но человеку, «устоявшему» перед соблазнами и опасностями Быстрого Мира, предстоит скудно жить, скучно умереть и – быть забытым. Ничто не ново под луной…
Но что случится с семьей, детьми? Взрослые в Быстром Мире, создавая (да-да, никаких «заведем детей», дети – не собаки!) и воспитывая детей всегда будут заняты. Ведь семья, созданная на основе взаимопонимания – это тоже искусство, творчество. Одно останется неизменным – стремление к счастью. Семейная жизнь в стиле «блицкрига», быстрые «выигрыши-проигрыши», творческий отдых – все это можно было бы считать игрой, если бы не одно «но».
Дети, основа основ любой семьи, учатся правилам Семейной Игры у родителей и уже никогда не вернутся к «традиционной», патриархальной (или матриархальной) семье. Разводы тоже будут: люди есть люди. Но то, что Медленные считают «трагедией» (главный сюжет 99,99% мелодрам испокон веков), Быстрые воспринимают лишь как смену партнеров, но никак не прекращение Игры. Именно это описывают
Р.Лафферти - в «любовной», а
В.Виндж - в «семейной линии» рассказов.
Быстрый Мир – живой мир: он меняется не только быстро, но и непрерывно. Количество социальных и техногенных угроз будет расти в любом случае. Быстрый Мир – отнюдь не «безопасный мир» и к «райским кущам» никакого отношения не имеет. Но реакции на угрозы у Медленных и Быстрых – диаметрально противоположны: одни строят убежища или устраивают крестные ходы с хоругвями «АНТИ-… что-то там»; другие – оттачивают и применяют единственное оружие, дающее шанс победить: мобильный разум.
Да, простым (в теории) и сложным (на практике) условием превращения Человека Медленного в Человека Быстрого, является мобильность, причем не только (и не столько) в Пространстве-Времени, сколько в когнитивном измерении: готовность и способность учиться, учить, мыслить, применять, отстаивать свои убеждения или, в случае необходимости – быстро их менять.
Не узнаете? Все эти черты присущи авангарду Быстрого Мира –
детям. Мы снова возвращаемся к
Вернору Винджу и
«Быстрым переменам». Самой устаревшей, отсталой подсистемой нашего общества являются отнюдь не религиозные, а образовательные институты. Они не менялась со времен Абеляра – более тысячи лет и носит на себе все «родимые пятна» средневековой школы – от «семи (или ста семи – без разницы!) свободных искусств» и до телесных наказаний. Все это худо-бедно, через пень-колоду работает и даже, вроде бы, не чурается современных технологий, но по сути уже давно превратилось в «перекапывание могил» чужого, морально и физически устаревшего, а потому опасного опыта.
Но детям – детям Быстрого Мира, нет нужды знать «правильные» ответы на «правильные» вопросы. Залог их успеха – умение ставить вопросы и находить ответы без «помочей», «костылей» и «протезов». В этом месте позволю себе не согласиться с
Илларией: нейрофизиологи кричат о когнитивной недогруженности детского мозга, а психологи бьют тревогу по поводу убивающей всякое целеполагание учебной рутины, интеллектуального «спама».
Пример: треть московских школьников не справились с задачкой - рассчитать платеж за электроэнергию, исходя из показаний счетчика и стоимости одного киловатт-часа:
http://www.bbc.co.uk/russian/rolling...ath_exam.shtml
Естественно, дети готовы бежать от этого ужаса куда угодно. Зомби-шутеринг, «танчики» или MMORPG-шые грезы на фоне «школьной действительности» выглядят куда более интересными вариантами Светлого Будущего…
Вернор Виндж предлагает неоднозначное решение проблемы: обвешать детишек «железом», накачать «софтом», дать свободу выбора «проектов» – и будет всем счастье.
Рафаэль Лафферти дает еще более спорный вариант: растормозить мозг и – … Вряд ли все так просто и однозначно. Эти предложения, как и множество других – всего лишь метафоры, а не Пути. Но оба писателя уверены:
потенциал для жизни в Быстром Мире заложен в КАЖДОМ, не хватает только средств, но главное – целей. Именно об этом говорят нам, каждый на свой манер –
Нищий-Богач и Дедушка-Школьник, Гениальная Ученица и Неповоротливый Троечник, Виртуальный Хитрец и Блистательная Куртизанка.
Ведь они – это мы в Будущем. Каждый, стоит лишь постараться, собраться, по-настоящему захотеть
Странного – увидит то, что во все глаза выглядывают футурологи уже третий десяток лет: Сингулярность. Не так уж важно, будет ли это 2030-й, 2040-й или 2140-й год – для каждого это будет тот момент, с которого он сможет без страха и сомнений жить в Быстром Мире. И время от времени вспоминать, как в далекие-далекие 2010-е два старика-писателя:
Рафаэль Алоиз Лафферти и
Вернор Стефан Виндж от всей души пожелали, чтобы наши жизни стали интересней их собственных. Мы ведь не подкачаем, так?