[Flüggåәnkб€čhiœßølįên]

Джозеф Хеллер

Думаю, не ошибусь, если назову книгу Хеллера не романом, а одним большим, жирным парадоксом. Здесь действия персонажей сначала доведены до милого безвредного абсурда, а затем не дрогнувшей рукой сброшены в бездну хаоса. Здесь главный персонаж - трус и не скрывает этого. Но, тем не менее, он герой, и не только на бумаге. Настоящий герой с кучей боевых вылетов, чудом сохранивший здравый смысл в безжалостной мясорубке, где свои бьют похлеще парней, ловящих тебя в прицел зенитного орудия.
Автор не давит на кинематографичность происходящего, не показывает с первых же строк военные действия и вываливающиеся из живота внутренности. О нет, он гораздо более жесток. Читатель клюет на легкий слог, от души веселится над отлынивающим от работы Йоссарином, над бедным капитаном Майором Майором, получившим повышение, над пронырой Милоу или любящим парады полковником Шейскопфом. Но в какой-то момент он понимает – события становятся чересчур нелогичны, происходящее медленно выворачивается наизнанку и становится страшно, когда деляга дает немцам сведения, руководствуясь не здравым смыслом, а некой бизнес-честью. Или же когда Аарфи совершает гнусный поступок, но приехавшая на разборку полиция надевает наручники на другого, всего лишь отлучившегося в Рим без приказа на увольнение.
А еще в романе очень много флешбэков. И всплывают они не отдельными воспоминаниями, четко ограниченными кавычками или отдельной главой, а врываются в мысли героя, разрывают событийную ткань прямо во время беседы. В большинстве случаев это разрозненные куски одной жуткой сцены, коренным образом повлиявшие на ГГ, но случаются и лиричные отступления.
Зачем так много нагромождений? Почему просто нельзя показать летающую эскадрилью бравых пилотов и их героические подвиги\смерти?
Ответ прост – Джозеф Хеллер не ставил перед собой цель восславить ветеранов войны, воспеть подвиги или же выставить напоказ сплоченность людей, воюющих за правое дело. Он поглавно подводит нас к мысли, что война ужасна, потому что она есть хаос, сумасшедший дом и девятый круг ада в одном флаконе.
Книга по своему хороша, как альтернативный вариант военной прозе. Она забавна, поучительна и легко цитируема. Вот только может споткнуться о наш менталитет. Не привыкли мы ТАК думать о людях, сражающихся за каждую пядь земли и знающих, что если не пойдут в атаку, их семьи расстреляют или заморят голодом.

Скрытый текст - цитаты:

Техасец оказался до того душкой, до того рубахой- парнем, что уже
через три дня его никто не мог выносить. Стоило ему раскрыть рот -- и у
всех пробегал по спине холодок ужаса. Все удирали от неге, кроме
солдата в белом, у которого все равно не было пути к отступлению:
солдат был упакован с головы до пят в марлю и гипс и не мог
шевельнуть ни рукой, ни ногой.

— Конечно, ловушка, — ответил Дейника. — И называется она «уловка двадцать два». «Уловка двадцать два» гласит: «Всякий, кто пытается уклониться от выполнения боевого долга, не является подлинно сумасшедшим».
Да, это была настоящая ловушка. «Уловка двадцать два» разъясняла, что забота о себе самом перед лицом прямой и непосредственной опасности является проявлением здравого смысла. Орр был сумасшедшим, и его можно было освободить от полетов. Единственное, что он должен был для этого сделать, — попросить. Но как только он попросит, его тут же перестанут считать сумасшедшим и заставят снова летать на задания. Орр сумасшедший, раз он продолжает летать. Он был бы нормальным, если бы захотел перестать летать; но если он нормален, он обязан летать. Если он летает, значит, он сумасшедший и, следовательно, летать не должен; но если он не хочет летать, — значит, он здоров и летать обязан. Кристальная ясность этого положения произвела на Йоссариана такое глубокое впечатление, что он многозначительно присвистнул.

- Значит так тому и быть, - ответил Уинтегрин. - В таких вопросах надо быть фаталистом. Бери пример с меня. Если мне суждено с выгодой распродать зажигалки и купить у Милоу по дешевке хлопок, значит так тому и быть. А если тебе сужденобыть убитым над Болоньей, значит, будешь убит. Так что давай, лети и погибай, как полагается мужчинею Мне больно тебе говорить, но ты превращаешься в тряпку.

…Людей отправляли из госпиталя на тот свет тактично и со вкусом. Смерть здесь не бросалась в глаза, не была такой грубой и уродливой, как за стенами госпиталя. Здесь не взрывались в воздухе, подобно Крафту или покойнику из палатки Йоссариана, и не коченели в ослепительном сиянии летнего дня, как окоченел Сноудеи в хвостовом отсеке самолета.

— Америка, — сказал он, — проиграет войну, а Италия ее выиграет.
— Америка — самая сильная и самая преуспевающая нация в мире, — объявил Нейтли с горячностью. — А что касается американских солдат, то по мужеству они не знают себе равных в мире.
— Совершенно верно, — любезно согласился старикашка, и в голосе его послышались насмешливые интонации. — А вот Италия — одна из наименее преуспевающих наций на земле. Что же касается итальянских солдат, то они не знают себе равных в мире по трусости. Вот поэтому-то дела нашей страны в этой войне идут так хорошо, а вашей так скверно.
Нейтли удивленно загоготал, затем, шокированный собственной невежливостью, виновато покраснел.
— Простите, что я над вами смеялся, — сказал он вполне искренне и продолжал почтительно-снисходительным тоном: — Но ведь Италия была оккупирована немцами, а теперь — нами. И после этого вы утверждаете, что дела у вас идут хорошо?
— Конечно, утверждаю! — весело воскликнул старик. — Немцев гонят отсюда в шею, а мы, как были здесь, так и остались. Через несколько лет вы тоже уйдете, а мы по-прежнему останемся. Как видите, Италия и вправду очень бедная и слабая страна, но именно это и делает нас такими сильными. Итальянские солдаты больше не умирают на поле боя, а немецкие и американские продолжают умирать. Я сказал бы, что дела у нас идут как нельзя лучше. Да, я совершенно уверен, что Италия выживет в этой войне и будет существовать даже после того, как ваша страна погибнет.
…
— Что вы все твердите выиграет да выиграет, — усмехнулся шальной, замызганный старикашка. — Надо знать, какие войны можно проигрывать, и уметь это делать — в этом вся штука. Италия столетиями проигрывала войны, а тем не менее посмотрите, как отлично у нас идут дела. Франция выигрывает войны и никогда не вылезает из кризиса. Германия проигрывает и процветает. Возьмем, к примеру, недавнее прошлое нашей страны, Италия победила Эфиопию и тут же влипла в неприятнейшую историю. В результате победы мы стали страдать такой безумной манией величия, что помогли развязать мировую войну, выиграть которую у нас не было ни малейшего шанса. Зато теперь мы снова проигрываем войну, и все оборачивается к лучшему. И мы наверняка снова пойдем в гору, если ухитримся, чтобы нас хорошенько расколошматили.
Нейтли смотрел на него с нескрываемым недоумением.
— Теперь я в самом деле не понимаю, о чем вы толкуете. Вы рассуждаете, как ненормальный.
— Наоборот. Я самый нормальный. Я был фашистом при Муссолини, а теперь его свергли и я — антифашист. Я был до фанатизма настроен пронемецки, когда немцы пришли сюда, чтобы защитить нас от американцев. Теперь, когда сюда пришли американцы, чтобы защитить нас от немцев, я — фанатичный проамериканец. Позвольте заверить вас, мой юный разгневанный друг, что у вас в вашей стране не найдется более преданного сторонника в Италии, чем я. Разумеется, пока вы здесь остаетесь.

Скрытый текст - бонус:

Watch on YouTube