На этот раз пробуждение пришло намного быстрее. Голова слегка кружилась, но в целом терпимо. Лили открыла глаза и первым делом посмотрела на свои руки. Эх. Все та же сероватая кожа. Она все еще маленький озабоченный монстр. Чего ее так переклинило тогда, девушка не могла понять. Ведь всю свою жизнь она была верна только своему Большому Жезлу, Доставаемому Не Скажу Откуда.
Выяснив, что возвращения в прежний обожаемый облик не состоялось, Лили огляделась. Да, и снова ее больная фантазия поменяла место дислокации. Только что была канава канализации, теперь же — огромный зал с высокими потолками: серые стены, серый потолок, одинокий масляный светильник… лужи кровищи, налипшие на стенах внутренности, пол, по колено усыпанный всяческими частями тел и органами. В общем, бодрая такая обстановочка, знакомая и родная.
А неподалёку от лампы, едва освещённая, — чья-то фигура. Фигура эта увлечённо вещала:
— …всё-таки, друг мой, я считаю, что четырёхстопный хорей в данном контексте будет наиболее уместным. Ударность первого слога придаёт звучанию экспрессии, что полностью выразит моё резкое, фырр, неприятие позиции двуногих по отношению к нашему брату. Бульк-бульк. Эти двуногие вообще удивительно неблагодарны. Используют тебя от гривы до хвоста, а что в ответ? Даже в фольклоре тебе достаётся крайне незавидная участь! Вот скажи мне хоть одно достойное выражение про нас? Фигу! Работает, как лошадь. Ага, очень почётно. Врёт как сивый мерин. Ну откуда?! Разве кто еще из наших когда-либо мог говорить, кроме меня?! (А я никогда не вру! Могу только подзабыть — память после шестой инкарнации, знаешь ли, уже не та).
Лили поднялась на ноги и сделала пару шагов к фигуре, пытаясь разглядеть, что он или она там делает.
Шаг, еще шаг — и вдруг глаза девушки увеличиваются в пол-лица. Да, это именно он! Это его спина! Его фигура! Она ждала его всю свою жизнь борца! Это темный Властелин! Да! Она его узнала!
—Ты! — закричала она. — Ты во всем виноват! Вот почему я такая! Это все из-за тебя! Я попала сюда в этом теле, потому что ты боялся сразиться со мной настоящей! Но берегись! Даже будучи в таком убогом виде, я смогу тебя одолеть! Ведь я борец за Добро и Справедливость! Скажу даже больше: я Большегрудый борец за Добро и Справедливость!!!
— …А вот ещё, вообще кошмар: капля никотина убивает лошадь. Куда это годится?! Возишь их на своем горбу, а они тебя после этого пичкают какой-то смертельной дрянью! Скажи, несправедливо? Я уже не говорю, бульк-бульк-бульк-бульк… иэх, хорошо пошла! Так о чём я? Ах да. Я уже и не говорю о двух страшных оскорблениях, куда неблагодарные люди засунули нашего брата: Конь Педальный и Конь-в-Пальто!
Лили озадаченно почесала в затылке. Никогда ещё такого не было, чтобы сверхзлодеи игнорировали Пламенную Речь Героя! Что за беспредел?! Да как он вообще смеет её не замечать?! Ну, сейчас он узнает, что даже мелкое существо может стать огромной занозой в заднице!
И маленький гремлин с БОЛЬШОЙ душой накинулся на стоящего спиной апологета всемирного зла. Она целилась именно туда, где обычно сидят занозы, но поскользнулась на размазанных ровным слоем мозгах, проехала на одной ноге и, бешено махая лапами, устремилась к левой руке Тёмного Властелина. План мгновенно скорректировался: так даже лучше, сначала лишение врага боеспособной конечности, потом молниеносное вскарабкивание до горла, хвать — и мир спасен!
Выполнить первый пункт удалось блестяще: зубастик вцепился в клешню противника как клещ. Со вторым пунктом случился напряг, ибо атакованная конечность без особых на то причин отделилась от тела и вместе с храбрым гремлином улетела в дальний угол.
Оглушённая падением, Лили сжалась в бородавчатый ушастый комочек. Ответный удар будет страшен!
— …Вот поэтому, дружище, я и собираюсь сочинить эпическую поэму о многовековом угнетении парнокопытных товарищей бездушным феодалистическим строем! Страстный призыв в стихотворной форме всколыхнёт рабоче-крестьянские массы, зажжёт огонь в их сердцах, и мы сбросим наконец осточертевшие хомуты, выплюнем грызла, сорвём стремена, выкинем шоры, утилизируем сёдла, разорвём попоны, растопчем шпоры (хотя вот подковы надо оставить — крутая штука!), а паче всего — АННИГИЛИРУЕМ БАНТИКИ!!! А ещё лучше — засунем их психованным хозяйкам прямо в…
Девушка не верила своим скомочившимся ушам. Она даже раскомочила их, но ничего не изменилось: Властелин не заметил не только её атаки, но и потери собственной руки! Лили зарычала и прыгнула. На этот раз разбег получился что надо, яростно воющее существо прыгнуло и врезалось в поясницу противника. Тот отвлёкся от революционно-поэтических намерений и повернул голову к валяющейся на полу Лили.
— Я — Большегрудая дева, пришла тебя покарать! – заявила она.
— Бе-е… — раздался голос. — А где сиськи?
— Не сиськи, а грудь! У меня большая и крепкая грудь! — завизжала девушка, оскорбленная до глубины своей БОЛЬШОЙ души, и взвилась в воздух. Огромные глаза полыхали огнем, обещая смерть, а наполненный зубами рот делал «ням-ням». — Я Большегрудая Дева! У меня охрененные формы! Да, сейчас я не пойми что! Но я все равно самая-самая! И не тебе меня оскорблять! Ты вообще властелин маленьких людишек! У тебя все маленькое! — тут возникла пауза, и Лили внимательно посмотрела на Властелина. — Ммм, наверно, всё, кроме роста…
Девушка плюхнулась на попу и запрокинула голову.
— А нехило ты вырос. Ну да ладно. Опустим подробности твоего роста и вида, Одноглазик. Я, кажись, что-то говорила про добро и справедливость. Про смерть всем властелинам. Ага.
Лили тяжело вздохнула и снова ринулась в бой.
Она разбегалась и прыгала, пытаясь достать до лица страшного властелина. Недолет. Перелет. Шмяк о стену. Лили с глухим ударом сползла вниз. Отдышалась.
—Ладно, попробуем еще раз.
Снова разбег, прыжок. Мимо.
Прыжок. Почти в цель! Широкая дуга прошла в ладони от вожделенной цели и закончилась на каменной полке, перед которой Властелин вещал свои непонятные, но, разумеется, злодейские речи.
ШПЛЯМС!
Лили приземлилась на нечто мягкое, что с чавкающим звуком податливо расползлось под ней. Чётко пахнуло хорошо выдержанной мертвечинкой. Единственный глаз Властелина сделался очень печальным.
— Ты убила Денни! Сволочь! Он был моим единственным другом!
Сомневаясь в том, что услышала, Лили встала и всмотрелась в скорбные останки.
— Твой друг — хомячок… эээ… зомби?!
— А что такого? — с обидой воскликнул Властелин. — Других тут не водится, знаешь ли! Что ж, придётся сочинять в одиночестве, а я так надеялся, что он поможет мне с редактурой… А ну брысь с моего письменного стола, уродец!
Он небрежно смахнул гремлина. Бум! Стена.
— Слышь, мужик, — прохрипела медленно сползающая по стене тушка. — У тебя пивка не найдется? А то я замучалась до тебя допрыгивать и пытаться покарать Зло в твоем лице. Предлагаю Великий Героический Перекур.
Лицо Властелина просветлело.
Пива не оказалось, зато был превосходный напиток, который Властелин прямо здесь и готовил. Две первые стопки Лили еще помнила, а потом вокруг нее летали большие груди, высокие монстры с щупальцами и почему-то сиреневые табуретки. Разговоры вели о женских прелестях, мужских задницах, мировой несправедливости.
Лили уверяла Властелина, что высоким сейчас быть не модно, и ему срочно надо скукожиться. Ведь он великий повелитель маленьких монстров, а сейчас такая корова. Несолидно. Властелин задумчиво кивал, но по одному его глазу пьяная девушка не могла определить его мыслей.
— О, — вдруг дернул головой здоровенный мумий. — С-снова пол-лз-зут.
— Игхде? Ик-кхто? — выдавила Лили.
— Т-тру-у-у-паки, — пояснил Властелин и захихикал: — К-клёвво в-вышло, а? Трууу-паки!
С трудом сфокусировав свой взор (что оказалось затруднительно, так как она уже накачалась до бровей), Лили и правда обнаружила вялую толпу полуразваливающихся хомячков, которые ползли к ним с явно голодными глазами.
— От-ткуда он-ни, ик?
— Эт-то всё выпивка, — гордо ответил мумий. — К-крутой з-замес п-получ-чился, ага. Ш-ш-штырит.
— Надо их т-того, хлопнуть!
— Т-тебе надо, ты и хлопай.
— Б-было б ч-чем!
— Д-да в-вон у тебя з-за ух-хом ч-что-то к-крутится.
Девушка не глядя махнула рукой и в самом деле поймала большой молоток, что порхал вокруг её головы.
— О! Вот это класс. Я щазззз.
Страшнее пьяной женщины может быть только пьяная женщина в теле гремлина с БОЛЬШИМ молотком. Надвигавшиеся зомби не знали этой простой жизненной мудрости, а потому их дни были сочтены. ЧПОК. ХРЯСЬ. ХЛОП. Зомби-хомячки лопались как шарики, летели подгнившие конечности, во все стороны брызгали кишки и творились прочие непотребства в таком духе. Властелин, блаженно поикивая, баюкал самогонный аппарат и наслаждался незабываемым зрелищем из первых рядов.
Когда девушка от переизбытка активной деятельности начала трезветь и атака зомбей-хомячков медленно стала исчезать, как не было, Лили отбросила орудие, доползла до места пирушки и рухнула на прежнее место. Пошарила рядом с собой.
— Так, стака-а-ан есть, а где всё? — вопросила она, потрясая пустой стеклотарой. — Еще давай!
Властелин помотал головой и обнял свой агрегат.
— Не-е-е… не жидись. Давай, наливай! — зарычала девушка и потянула за ногу Властелина, пытаясь оттащить его от заветной цели. — Ты вообще — Зло во плоти. Тебе полагается меня бузяться… т.е. бояться. Я великая и о-о-оче-ень Большая! Я несу в мир добро и большую справ.. справ.. спра-ве-дли-во-сть. Вот. А ты меня лишаешь ее. Да, именно ее. Тебе должно быть стыдно. Такой большой, а обижаешь маленькую меня. Я пожалуюсь… кому я могу на тебя настучать? А… фиг с этим.
Лили встала и на нетвердых ногах поковыляла ко Злу во всем мире, продолжая сообщать, что он козявка, которая не хочет делиться. Она как истинный борец за всё такое обязательно его накажет, вот сейчас еще выпьет и накажет.
Чтобы произвести впечатления на дрожащего врага, Лили прищурилась и довольно кивнула. Он дрожит от страха, правда, вся комната тоже слегка подрагивает, но это к делу не относится. Ведь Властелин в ужасе. Девушка еще раз кивнула и двинула ногой по Властелину. Не удержала равновесия и плюхнулась на попу. Снова встала и попыталась повторить геройский свой поступок. Опять упала.
— Ты это специально! — обиделась она и, замахнувшись, долбанула Властелина пустым стаканом по голове.
Властелин ойкнул и начал падать, одновременно с этим Лили потянулась к волшебной машине.
— А вот и я! — улыбнулась она, и тьма окутала ее.